Чужой престол (СИ) - Шнайдер Анна

Анастасия не имела понятия, как у Эрнеста была организована отчётность, но не сомневалась, что речь там наверняка шла об определённом временном промежутке. Если император не получит информацию из Альтаки в привычное время, пошлёт дознавателей — проверять, что случилось. А потом и сам вмешается.

Скорее бы! Дядя Арен сейчас был последней надеждой Анастасии. Хотя…

Воспоминание вспыхнуло в ней, как фейерверк над водопадом в горах Триоро, куда её возил Огден. И Анастасия, всхлипнув от невнятной надежды, вскочила на ноги.

Томас Ротергейл!

Да, нет никакой гарантии, что он не участвовал во всём этом безобразии, что устроили Вестериусы, но она в любом случае ничем не рискует. Актон Вестериус и так понимает, что принцесса отлично осознаёт происходящее и не считает его невинной овечкой — просто не имеет доказательств его вины. А если Ротергейл ни при чём, стоит заиметь хотя бы одного союзника среди всего этого кошмара, раз остальные неизвестно куда делись.

Хорошо, что Томас когда-то дал ей номер своего браслета связи. Сейчас он оказался единственным, который на экране её браслета показывался как доступный — остальные числились отключёнными.

— Очень рад вас слышать, принцесса, — откликнулся Ротергейл после первого же сигнала. — Извините, проекцию включать не буду — я во дворце, сижу в зале, куда вас, насколько я знаю, тоже пригласили.

— Весьма настойчиво пригласили, айл Ротергейл.

— Не сомневаюсь, — он хмыкнул. — Говорить мы можем свободно — я повесил защиту, никто не услышит.

— Вы в курсе, что канцлер неизвестно где? — тут же поинтересовалась Анастасия, не выдержав: этот момент всё же беспокоил её сильнее всего. — И король тоже. А заодно и почти все мои люди.

— Почему же неизвестно где? Я догадываюсь, где. На мой взгляд, это очевидно. Думаю, и ваш дядя тоже догадается, если до него всё же доберутся мои люди. К сожалению, это непросто и небыстро.

— И где же?! — почти заорала Анастасия, в ужасе вытаращив глаза, когда Ротергейл ответил:

— В лабиринте, разумеется.

— Ох…

— Не нервничайте. Главное, что они живы.

— Но оттуда невозможно выйти!

— Да прям, — почему-то тихо рассмеялся Ротергейл. — Если вы посмотрите древние хроники Альтаки, то выясните, что оттуда выходила уйма народу. Но давайте сейчас не будем об этом — с лабиринтом канцлер разберётся сам, я уверен. Надо решить, что делать нам. Я предлагаю следующее…

Огден

Огден всё время вспоминал разговор с Анастасией, пока шёл по лабиринту. А ещё перед глазами отчего-то стоял раздевающийся Роланд, который спокойно, без лишних слов, отдал свою одежду Огдену, оставшись в одном нижнем белье. Да, ему не было холодно благодаря заклинанию Риана, но от наготы это не спасало, а иллюзорную одежду канцлер делать не захотел — сказал, что экономит силы, которые могут понадобиться, когда они выберутся из лабиринта. Остальные, судя по всему, рассуждали так же — никто не тратился на то, чтобы создать себе рубашку.

Поступил бы Огден так же на месте Роланда?

Самое мерзкое, что он не знал ответ на этот вопрос. Пытался понять, но каждый раз спотыкался о мысль о том, что король-то он, а Роланд — канцлер, а король не может отдать одежду канцлеру.

Но если бы Роланд был не канцлером, а Огден — не королём? Что тогда?

Если бы они были просто братьями?

Странное ощущение возникало в сердце Огдена, когда он об этом думал.

Братья… Он никогда не думал о Роланде, как о брате, хотя всегда подозревал это, понимая, что не стал бы Фредерик вкладывать столько сил непонятно в кого. Но эта мысль существовала словно на периферии сознания, не заглядывая внутрь, она не осознавалась до конца.

Впервые Огден начал всерьёз думать о том, что Роланд — его брат, только после разговора с принцессой. И вот теперь, после того, как канцлер отдал ему свою одежду. Отдал не как подданный — мог бы попросить кого-нибудь другого, того же Риана или Эрнеста, например. Но он предпочёл сделать это сам, поскольку считал, что в ответе за Огдена.

В ответе, как старший брат.

Говоря откровенно, никто так не заботился об Огдене, как Роланд. Он был готов даже отдать ему свою любимую женщину, позволяя ухаживать за ней. А то, что не получилось — это не вина Огдена, а выбор самой Анастасии.

Как она тогда сказала?

«У меня не было шансов».

У Огдена тоже не было шансов. И не только на то, чтобы добиться её любви.

Он никогда не сможет стать лучшим королём, каким был бы Роланд. Точнее, каким уже является Роланд. Это очевидно всем. В том числе и самому Огдену.

Да и зачем ему престол? Он будет гораздо счастливее, если королём станет старший брат.

— Всё! — послышался вдруг взволнованный голос Риана, а затем его же нервный смех. — Добрались. Выход!

Огден посмотрел в ту сторону, куда указывал артефактор, и едва не вскрикнул — в стене действительно оказалась небольшая расщелина, способная пропустить только одного человека за раз. Узкая до безобразия, и не до самого потолка — всего-то пара метров от земли, а дальше вновь сплошной кустарник. Но тем не менее она была, и за ней виднелся дворцовый парк с его жухлой осенней травой, покрытой редким белым снегом.

— Стоять! — крикнул Риан, видимо, уловив, что кто-то дёрнулся в ту сторону. — Выйти не так просто, поэтому никто пока не шевелится. Канцлер, я не зря говорил, что выйти из лабиринта может только настоящий король — и среди нас его, к сожалению, нет.

— Так я и знал, — пробурчал неподалёку Эрнест, явно нисколько не удивившись, а следом послышался спокойный и твёрдый голос Роланда:

— Значит, надо проводить коронацию. Вы сможете, Риан? Что вам для этого нужно?

— Да в общем-то, немногое, — вздохнул артефактор как-то обречённо. — Кровь короля. Круг начертить для связи с родовой магией дворца и лабиринта. Ну и венец какой-то нужен, но его можно из веточек кустарника скрутить. Тоже сойдёт.

— Тогда начинайте, — кивнул канцлер. — Нам, наверное, надо отойти подальше? Чтобы можно было круг начертить.

— Да, немного нужно отойти.

— А чем ты будешь чертить? — поинтересовался Эрнест, пока остальные отходили в сторону. Огден остался стоять на месте, рядом с Роландом. — У нас же нет ничего.

— Кровь моя есть, — ответил Риан, криво улыбнувшись. — Как раз лучше всего её использовать — связь будет в результате настолько крепкой, что потом на трон смогут сесть только потомки короля Огдена.

— Не понял, — невольно вырвалось у самого Огдена, а Роланд и Эрнест переглянулись.

— Отлично, — выдохнул канцлер и даже ладони друг о друга потёр. — И конец дворцовым переворотам! Просто прекрасно. Риан, в каком виде тебе нужна кровь Огдена? Свежая или смочить какой-нибудь кусок ткани?

— Лучше свежая. Я его сам порежу, не волнуйтесь. Давайте, отходите пока подальше, я чертить буду.

Только тут Огден сообразил, что именно сейчас произойдёт.

И принял мгновенное решение.

— Стойте! — воскликнул он и подтолкнул своего старшего брата под голую спину, из-за чего Роланд сделал шаг вперёд и покосился на Огдена с недоумением. — Не меня. Его коронуем. Сможешь, Риан?

— Конечно! — артефактор энергично закивал, улыбаясь с такой шальной радостью, что Огдену даже неловко стало. — Обязательно! Замечательно!

— Согласен, — кивнул Эрнест, улыбнувшись почти так же широко и бесшабашно, как и Риан. И стоило Огдену обернуться, чтобы отойти дальше от круга, как выяснилось, что все остальные тоже улыбаются.

А потом кто-то поднял руки — кто именно это был, Огден впоследствии так и не смог вспомнить, — и захлопал. Эти аплодисменты тут же подхватили со всех сторон, громко и бурно хлопая ладонями и крича: «Умница! Молодец!», — что Огден и сам заулыбался, испытывая бесконечное облегчение.

Наконец-то он всё сделал правильно.

* Дорогие читатели, кого интересуют портреты героев - заходим в блоги. И смотрим два поста - от 19.06 и 27.04.