Приют(СИ) - Лаас Татьяна

Она откинулась назад, опираясь на Кайла:

— Хочу Секретные материалы, Запретную секцию, библиотеку с ТОЙ стороны… Хоть что-то. Хоть малейший намек. А тут… Тут столько книг, что пока я вожу пальцем по их переплетам, мир может сгореть в огне…

— Он не сгорит… Я не допущу этого, малышка.

Кейт прикрыла глаза — ни одна книга не сияла голубым светом, чтобы подсказать — возьми и читай меня. Тут таких книг не было.

— Ну же, Кейт, отдохни… Поешь… Тут Джона уезжает домой после обеда… Ты его проводишь?

Кейт встрепенулась и развернулась в кольце рук Кайла:

— Все же уезжает?

— Да. Уезжает. Он привез вещи из прачечной и еле уговорился остаться на обед… Поешь и пойдем его проводим…

Уговаривать больше Кейт не пришлось — она заглотила обед быстро, кажется, даже не поняв, что там наготовила Норма и выскочила из библиотеки.

Джона как раз надевал свою куртку, готовясь выходить. В руке у него был небольшой сверток с одеждой — той самой, оставшейся в “Приюте” после прихода Эмили и дезинфекции. После прорыва ему было некогда её забрать.

Кроме Кейт с Кайлом, Джону больше никто не провожал. Даже Эмили осталась на кухне, прибирая после обеда. Анж и Люк, что-то тихо обсуждавшие в креслах у камина, лишь махнули на прощание руками. Остальные, видимо, попрощались еще в столовой. А у Кейт глаза были на мокром месте. Она даже вышла на улицу, провожая Джону до машины, чем сильно смутила его. Если быть честной до конца, то Кейт сама не понимала, почему она делает из этого такую трагедию? Почему, провожая до машины, чуть не расплакалась? Почему обняла под шутливое хмыканье:

— Мисс Милн… То пускать не хотела, грозила, что на порог не пустишь, то отпускать не хочешь. — Джона хлопнул пальцем её по носу, — ну же, не надо плакать.

Она шмыгнула носом, Кайл понятливо притянул её к себе в объятья, согревая — на улице было прохладно.

— Но ты же придешь к нам на Новый год? — спросила Кейт, еще больше смущая Джону. — Или на площади перед ратушей встретимся…

Он отвернулся, попинал ногой колесо, проверяя давление. Потом все же повернулся и извинился:

— Прости… Я буду встречать Новый год у родственников в другом городе — давно пригласили. Потом… Как-нибудь заеду. Хорошо?

Она кивнула:

— Хорошо. Буду ждать.

Джона расплылся в своей немного плутоватой улыбке:

— Лучше позаботься об Эмили, ей сейчас нелегко.

— Конечно.

— Спасибо, — слишком серьезно сказал Джона и сел в машину, махая рукой на прощание. А Кейт все же расплакалась, прячась в грудь Кайлу.

Он взял её за руку и повел её в обход “Приюта”, по узким дорожкам, по газону, в пустую беседку, давая ей время прийти в себя. Сел на скамейку, притягивая её к себе на колени.

— Я в порядке, — последний раз шмыгнула носом Кейт. — Не знаю, почему расклеилась. Честно, не знаю. Он такой хороший…

Кайл грустно улыбнулся, и она тут же вспомнила, что обещала их хвалить одинаковыми словами:

— И ты тоже хороший. Очень. А вот я… Хоть на поклон к лорду Грею иди — где найти ответы на вопросы о конце света.

Кайл, тщательно подбирая слова, сказал:

— Знаешь… Я думаю, все ответы, которые он знает, он уже озвучил. Не стоит идти к нему с этим.

Кейт последний раз вытерла глаза платком, проморгалась и… Не сказала, что по крайней мере один очевидный выход лорд Грей не предлагал. Ведь все Смит-Одли-Эвансы знают родословную почти до пятого века. Она висит в кабинете для мужчин. Её трудно пропустить, даже ребенком…

…Я совершенно точно родилась в этом мире, как и все мои родственники…

— Кейт?

Она отрицательно качнула головой:

— Ничего. Пойдем, мне все равно, что у меня красные глаза…

— Как скажешь.

Кайл встал и протянул руку Кейт. А потом все же решился и выдавил из себя:

— Кейт… Только не злись…

Она посмотрела на него исподлобья, ожидая от него какой-то пакости, совсем как в первые дни знакомства:

— Да?

Он серьезно посмотрел ей в глаза и сказал:

— Пришло сообщение от отца. Мне надо завтра возвращаться в свой мир — рассмотрение законопроекта назначено на 31 декабря.

— Вот же… Святые угодники…

Она уткнулась ему в грудь, снова с трудом подавляя слезы.

— Прости, прости, пожалуйста, прости, — только и мог говорить Кайл ей в макушку.

В “Приют” они вернулись с заднего входа — совершенно отрешенная Кейт и нервничающий Кайл. Они прошли мимо дезкамер, мимо кладовых, мимо больничной палаты. Кейт заглянула в открытую дверь и удивилась — в палате, где дети продолжали спать, стоял Грей и наблюдал, как Палмер набирает в шприц кровь одного из детей. На стерильном столике возле Палмера уже лежали плотно закрытые пробирки с кровью, пронумерованные римскими цифрами.

Кейт решительно зашла в палату:

— Что тут происходит, Джон?

Тот ответить не успел — вмешался Грей:

— Забор крови на нужды вампиров, конечно же.

Палмер залепил лейкопластырем место укола у мальчика и встал:

— Лорд Грей пообещал, что с помощью крови может разыскать родственников детей. Иначе я бы его не подпустил к детям ни за что.

Кейт мотнула головой в расстройстве, но лорд Грей высокомерно сказал:

— Палмер, именно ЭТО я и сказал. Не вмешивайтесь, когда вас не просят. — Он, чуть пошатываясь, как пьяный (Кайл решил, что от запаха крови) вышел в коридор, бросая Моро: — как будет все готово — занесешь ко мне в комнаты.

И пошел прочь.

— Боже, что это было?! — в сердцах сказала Кейт. — Он явно хочет, чтобы его прибили. И нарвется же. Уже даже я мечтаю его прибить…

Лия осторожно прикоснулась к пробиркам с кровью, принесенными Кайлом:

— Что это?

Кайл пожал плечами:

— Грей просил занести. Это кровь детей с Холма.

— О, спасибо, — солнечно улыбнулась ему Лия — не будь Кайл твердо убежден, что любит Кейт, сейчас бы лишился бы головы от счастья — он влюблен и счастлив!

Лия провела своей рукой по его щеке:

— Хороший ты мальчик, мне очень жаль, что все так сложилось…

Кайл качнул головой:

— Иногда приходится делать трудный выбор, но это необходимый выбор. Другого нет.

Лия кивнула, соглашаясь с ним и закрыла дверь, неся пробирки с кровью Грею в кабинет.

Тряхнув пробиркой, она спросила:

— Не объяснишь мне, что это значит?

Тот откинулся на спинку кресла, в котором сидел:

— Ты же сама это предложила… Я принесу в жертву детей Холма.

Незадолго до полуночи Мия вошла в номер мисс Жорж, поставила плотный ужин, приготовленный Эмили на стол, проверила батареи — те уже начали разогреваться, чтобы к моменту просыпания мисс Жорж в комнате было тепло. Зашла в ванную комнату, проверила полотенца, мыло, зубную пасту и прочие принадлежности. Набрала в раковину воду для умывания, приготовила ванну и пошла будить мисс Жорж.

Впрочем, та уже проснулась сама, встала и улыбнулась Мии:

— Доброй ночи и спасибо за заботу.

Мия сделала книксен:

— Вода для умывания и ванна готовы. Вам помочь с одеждой или прической?

— Спасибо, милая, но не надо — я привыкла со всем справляться сама.

— Но ваше платье…

— Я справлюсь сама, — она пошла в ванную комнату, но в дверях обернулась, — если тебе не трудно, собери мои вещи, хорошо? Я надену приготовленное серое платье. Остальные вещи можешь убрать.

— Да, мисс Жорж, — Мия вновь сделала книксен. — Как скажете.

Она осторожно, чтобы не помять, начала складывать тяжелое шелковое платье из лионского шелка, в котором мисс Жорж прибыла. Рука благоговейно скользила по плотному шелку, по вышивке болотных трав, Мия даже понюхала ткань, но гарью, придавшей ткани такой зеленоватый оттенок, не пахло — ей мисс Милн сегодня рассказала историю платья. Потом пришел черед личных вещей мисс Жорж — книги, какие-то записи, толстые тетради… Косметичку и расческу она решила не убирать в сумку — еще пригодятся. Не успела убрать и небольшую фотографию цвета сепии — только взяла в руки тяжелую позолоченную рамку, чтобы рассмотреть внимательнее, как в комнату вошла мисс Жорж. Мия спешно положила фотографию на стул, надеясь, что её излишнее любопытство не заметят — вылететь с работы можно и за меньшее.