Ольга Горошанская - Загораются звёзды
— Не смейте даже моргать, — прорычал он, и Лео от испуга дернулась назад.
«Вот, что значит впасть в немилость», — выставила она мысль из тени, будучи уверенной, он ее прочитал, и в предвкушении прислушалась к нему, потянувшись в тень его мыслей.
К своему удивлению, с легкостью увидела и блок, и метающиеся мысли внутри и те, что были выставлены за блоком.
«Нет, Вишенка, ты не в немилости. Просто я должен знать, не ты ли была в моей спальне», — прочитала она спрятанную под блоком первую мысль.
«Прости меня, Вишенка», — вторая.
«Вишенка, скажи, что это была не ты».
«Значит Вишенка — это я?» — осознала, решив прочитать, те, что крутились за блоком.
— Вы были вчера в окрестном лесу у замка алхимиков?
«Ответь мне, — множество похожих мыслей вихрем закрутились за блоком Защитника. — Пожалуйста, это очень важно».
— Нет, — глубже уходя в тень, ответила, а на душе становилось все страшнее от накатившей темноты, такой осязаемой, что казалось слишком легко утонуть в ней, захлебываясь собственными эмоциями, которые сильнее ощущались в такой полной, одинокой тьме.
«Я не хочу, чтобы ты страдал еще и от этого. Не хочу, потому что люблю тебя», — наконец призналась себе Лео, понимая, все сделает для его счастья.
«Пожалуйста, Вишенка, только не ври мне», — новая мысль, спрятанная за блоком, чем-то очень похожим на электрическую сеть, немного отвлекла.
«Я люблю тебя, а вот ты любишь свою Шерри и никогда даже не позволишь мне претендовать на ее место», — тень давила на сознание, заставляя чувствовать полное неотвратимое одиночество, а из ее глаз полились невольные слезы.
Лео почувствовала, когда на ее мысли стал надвигаться сильный ураган и быстро начала прятать все, что хоть как-то напоминало о вчерашней ночи в его покоях. Вместо этого подкладывала ложные воспоминания, как пишет письмо домой. Как от приостановившейся палочки разрастается пятно, образовывая неприглядную, но сухую кляксу, практически в конце уже написанного чистовика и, прикусив кончик палочки, решает, что же делать с пятном. Достав кинжал, шепчет заклинание, которое заставляет пятно исчезнуть, а потом потянувшись, складывает письмо в конверт и отдает дракону, прося его передать матери точно в руки и не при посторонних, и желательно наедине, или на крайний случай — незаметно подкинуть на стол. Потом, забравшись в теплую постель, она засыпает.
— Вы уже спали с парнем?
— Нет.
«Что? Это вам зачем? Если мне иногда снятся сны, это не значит, что я буду всеми силами пытаться сделать их реальными», — возмущенно выкинув мысль из тени. Лео специально попыталась развеять ее, но Защитник успел поглотить своим вихрем, сметая все остальные вспышки прошлого у себя на пути.
«И что же тебе снилось на этот раз?» — он искал ее сегодняшний сон, и она стала его рисовать как можно детальнее, как в кабинете Главы Совета Архидуайенов.
Большой красивый остров в тихом океане. Она лежит на золотом песке в маленьком раздельном купальнике оранжевого цвета, практически ничего не скрывающего, показывая точеную фигурку с молочно-белой кожей.
Лео специально не прорисовывала в воспоминании свои родинки на теле, так как, возможно, Севем что-то помнил из той сумасшедшей ночи, чего не помнила сама. Еще утром скрыла их под заклинаниями невидимости и неощутимости и знала, как выглядит без них.
Во сне своими зелеными глазами она смотрит в небо и с помощью магии делает облака разнообразной формы. Вот полетел небольшой дракончик, а за ним гонится огромная волна. А вот большая дымящаяся реторта с медленно булькающим снадобьем, пары которого убегают через змеевик в небесную высь.
Пока Главный Защитник смотрел сон, Лео все сильнее начинала плакать. Пока находилась так далеко в ментальной тени, ей все сильнее становилось холодно и страшно, и так хотелось выйти и ощутить если не тепло любимого, то хотя бы погреться на солнышке.
Начинала болеть душа, она так бессовестно врет любимому. Ей уже не хотелось читать его мысли, мечущиеся за блоком, да и перед ним тоже. Ей хотелось как можно скорее прекратить эту пытку, но глаз не закрывала, как приказал Главный Защитник.
— Если бы вы меньше сопротивлялись, вам не было бы так больно, — поняв слезы волшебницы по-своему, устало сказал дем Гор, убирая руки от ее головы.
Лео потерла виски и при помощи магии убрала с лица следы слез. Выйдя немного из тени, но так, чтобы Защитник не мог свободно читать ее мысли, к своему удивлению, поняла, говорить ей больше вообще не хочется, тем более с этим человеком.
— Я могу идти? — через силу выдавила из себя слова, чувствуя, язык не слушается, словно окаменев, а горло сдавило до боли и не представлялось выдавить и звука, не испытав сильных неприятных ощущений.
Лео сейчас чувствовала себя настолько плохо, что хотелось забраться в свою комнату, обнять подушку и в тишине поплакать над такой несправедливой судьбой.
«За что он так со мной? Я же ничего такого не сделала, за что можно меня настолько жестоко наказывать.
Я только… да, я хочу быть с ним, но не так, что он решит принять меня к себе из жалости. Так я не хочу.
Жалость — самое унизительное, что человек может тебе подарить, а любовь из жалости — это еще хуже».
— Ладно, для вашей команды будет задание. До Подводных Игрищ, нужно максимально подробно написать об Идэррах и демонийских доспехах.
— Хорошо, но теперь-то я свободна? Или вы еще хотите, что-нибудь спросить? — снова повторила вопрос, пытаясь сохранить внешнюю холодность.
— Да, идите, — милостиво сделав жест рукой, устало согласился дем Гор, и двери открылись.
— Спасибо, — поблагодарила, поднимаясь с кресла и намеренно замедляя шаг, не давая себе сорваться на бег. Не желая показывать стремления сбежать из этого кабинета, медленно вышла. Только когда за спиной закрылись двери Башни Сна, позволила себе пробежать оставшиеся несколько метров до собственной спальни, и с удовольствием сильно хлопнуть дверью.
«Даже с Драхемом не попрощалась. Точно, он успел уехать домой», — думала, сидя на подоконнике и смотря в окно на заснеженный лес.
Слезы быстро бежали по щекам, обжигая нежную кожу, а день уже пошел на убыль, и солнце клонилось к западу. Ей не хотелось оставаться в Крепости на новогодние и рождественские праздники, но ясный приказ Главы Совета Архидуайенов никуда не ехать никто не отменял, но так хотелось домой, где тепло и уютно.
Лео со злостью вытерла мокрые дорожки с лица и села за стол писать письмо. Закончив с этой нелегкой задачей, собрала вещи в сумку, предварительно уменьшив их и, нарисовав портал, шагнула в него; письмо взяла с собой.
