Приют(СИ) - Лаас Татьяна

— А я не знал, что он такой жалобщик. — обиженно заявил Грей.

— Это не он, Кейт рассказала, когда объясняла, что с тобой связываться нежелательно. Кстати, а почему ты его на свалку предлагал?

— Это была МОЯ свалка синтетиков. — больше он ничего не пояснил. — Кстати, о синтетиках… Представь до последних мелочей кабинет своей матери. Или где вы разбираете синтетиков на части. Старательно, лучше один какой-то угол, но тщательно. Поняла?

Она кивнула:

— Поняла… Но зачем?

Грей строго повторил:

— Глаза закрой и вспоминай… Надо переместиться в “Клыки” и срочно, а тот лишь процессор останется на память — сама будешь вытаскивать, если опоздаем.

— Фу-ты ну-ты… Только ты…

Он её перебил:

— Твою мать не трону, не бойся — я женщин не убиваю. — Он взял её за руки, — ну же, Хелен, постарайся…

Она постаралась. Быстрее всего вспоминался угол с окном. Обшарпанная рама, крашенная в белый цвет, мутное, давно немытое стекло. Белые, шершавые, пропахшие дезинфектантами стены. Угол стола, на котором стоит огромный компьютер матери. Даже запах пыли и статики, исходящий от старого компьютера, почувствовала…

И тут ощущение прикосновения Грея к её рукам пропало. Она резко открыла глаза и взвыла:

— Чееееееерт!

Грей переместился без неё.

— Вот же… — она в сердцах пнула ближайший камень, и все же призналась самой себе, — он сказал “переместиться в “Клыки””, он не говорил — переместиться вместе.

Ей оставалось только ждать — с молитвами у неё как-то с детства не сложилось.

Кейт уже благополучно заснула, когда у Кайла сработала сигнализация — на внутренний экран была выведена черно-белая картинка с камеры в холле: Грей нес на руках безвольно обвисшего, полностью обнаженного парня, худого и не сильно высокого. За лордом Греем спешно неслись роботы уборщики, протирая полы — темная жидкость капала из многочисленных разрезов на теле парня.

Кайл беззвучно вскочил и, надевая футболку на ходу, помчался в комнату Палмера, расположенную на этом же этаже. Будить только что уснувшего доктора не хотелось, но тут без него никак не обойтись.

А тем временем Грей (Кайл переключился на другую камеру) прошел в столовую, положил тело парня на самый большой стол и включил свет. Брезгливо стащил с себя пропитанную кровью куртку и накинул её на парня, тот на это никак не отреагировал. При ярком свете ламп стало заметно, что возраст у пострадавшего явно больше, чем казалось по инфракрасной съемке — стали заметны небольшие морщины на лице: вокруг глаз, между бровей… Если это был человек, то ему было немного за тридцать, а если… Синтетик или кто-то из волшебного народа, то тут угадать возраст было совершенно невозможно. Хотя многочисленные шрамы на теле подсказывали, что возраст может оказаться весьма солидным. А еще у него полностью, по плечо, так что и протез действующий не подключить, отсутствовала правая рука.

Глаза довольно симпатичного парня, бритого на лысо, были закрыты, изо рта вырывалось шумное дыхание, а тело изредка сотрясалось в мелких судорогах. Кайл, стуча в дверь Палмера, уже закончил сканирование повреждений и пришел к неутешительным выводам.

Джон, одетый в простую однотонную пижаму, сонно открыл дверь:

— Да, Моро?

— У нас новый пациент. Грей принес и положил в столовой. — Кайл отошел в сторону, давая дорогу Палмеру. Грей тем временем, судя по камерам, вышел из столовой, бросая раненого в одиночестве.

Джон подавил зевок, на всякий случай снимая хирургический лечдок со своего запястья и закрывая дверь своей комнаты:

— Что случилось?

— Не знаю, если честно. Или ты о характере повреждений?

Палмер косо посмотрел на него и направился в столовую, даже забыв, что одет в пижаму.

Кайл тут же сказал:

— У парня вскрыта грудная клетка и удалено правое легкое. Так же вскрыта брюшная полость, что удалено оттуда, помимо взрывчатки, я не знаю. Так же взята пункция костного мозга из грудины.

Палмер замотал головой, окончательно прогоняя сон:

— Никто не ждал испанской инквизиции, как говорил сегодня Джона.

— Вчера, — поправил его Моро, — уже час ночи. Хотя это непринципиально.

Им навстречу по коридору из больничного крыла уже шел Грей, катя перед собой тележку с операционным инструментом — после случая с прорывом Кайл перестраховался и подготовил небольшой мобильный госпиталь. Просто на всякий случай.

Грей поприветствовал Кайла и Джону кивком и внезапно поделился сведениями о парне:

— Удалено правое легкое. Так же правая почка, малая доля печени, весь тонкий кишечник.

Палмер прищурился, входя в столовую и направляясь к пациенту:

— Это ваше ритуальное мучительство?

Он первым делом одел лечдок на единственную руку молодого мужчины. Проверил его зрачки, пульс, подсчитал дыхание. Потом спешно пошел мыть руки.

Грей, прислоняясь к стене, возразил:

— Отнюдь. Смысл в мучительстве — сохранить жизнь жертве как можно дольше, в идеале — бесконечно. Смысл в вивисекции — забрать все, что нужно, наплевав на жизнь.

Палмер, быстро обрабатывая края ран, скомандовал Кайлу:

— Я занимаюсь грудной полостью, сейчас главное — не допустить смещения средостения вместе с сердцем вправо. Ты занимаешься брюшной полостью — проверь печень на предмет кровотечения, потом находишь концы кишечника — проксимальный выводишь на брюшную стенку, дистальный просто заглушаешь. Заодно проверь — что там с мочевым пузырем. Не оттяпали эти коновалы и его за компанию. Все ясно?

Кайл, спешно обновляя данные по абдоминальной хирургии, лишь кивнул, а руки уже накладывали стерильную простынь и ранорасширитель. Грей внезапно вмешался:

— Моро, не пытайся связаться с синтетиком по этой вашей внутренней связи. Синтетик заражен вирусом, и тебе сказочно повезет, если только одним, тем самым от Киры. Могут быть и другие сюрпризы…

Кайл снова обошелся кивком, подготавливаясь к операции. Он отключил все мешающиеся данные (камеры, Билли и даже Кейт) — слишком много информации требовалось обновить.

Грей постоял, пару минут наблюдая за работой Палмера и Моро, а потом пошел прочь — его на Холме еще Эйч ждала.

Эйч уже приплясывала от холода, кофе давно закончился, как и интерес подсматривать в просветы между менгирами — если там и начинались дороги в другие миры, то сейчас все равно, кроме темноты и тумана, ничего видно не было.

Грей в одной толстовке возник прямо перед ней, тут же отчитываясь:

— Вирус добыт, Кира в порядке — я потер ей память, так что она ничего не вспомнит. В качестве оправдания амнезии я сымитировал падение на приборы и последующее сотрясение головного мозга. Синтетик, предположительно, взорвался, уничтожая часть оборудования… Так что… Домой?

Эйч прищурился:

— Гад ты все-таки. Я могла побывать дома…

— И словить большую дозу радиации, — напомнил ей Грей. — Тебе оно надо?

Он протянул ей руку:

— Ой?

— Не ой. — она медленно, тщательно подбирая слова, спросила. — Скажи, есть какой-то способ определить — сколько мир еще просуществует? А то мы уйдем отсюда, а он полыхнет алым пламенем, и все…

Грей сам поймал её за руку и потянул на себя:

— Ой!

Уже в другом мире, давая Эйч время, чтобы прийти в себя, он сказал куда-то в её макушку:

— Не алое пламя, а просто тьма. Ничто. Вакуум, если хочешь.

— Гррррей! Умеешь ты… Утешать.

Он фыркнул и утешил, все так и не выпуская из своих объятий:

— Твой мир относительно стабилен. Он выстоит до того момента, когда мисс Милн придумает свой выход. Кстати, Кира и твои братья тоже продержатся — не переживай.

Эйч отстранилась, вглядываясь в него:

— Ты иногда просто поражаешь своей заботой.

— Цени! — гордо выпрямился Грей.

— И тут же все портишь, — вздохнула Эйч, выходя из круга. — Ты или нарцисс, или… Тебя мало хвалили.

Она вспомнила его рассказ о детстве и отвесила себе мысленную затрещину. Впрочем, Грей умело пропускал то, не хотел услышать.