Маргарита Глазова - Седьмой этаж, годы 1-3
— Уверен, — надулся Пётр.
— Хорошо. Но если хочешь, я могу научить тебя нескольким приёмам. На всякий случай. Если дерёшься, надо делать это грамотно. По крайней мере, нужно уметь защищаться. Не дело позволять кому-то лупить себя, как грушу.
— Ничего подобного, — возмутился Пётр. — Я ему тоже навалял, как следует. И вообще, я первый его ударил.
Глеб чуть приподнял брови.
— Серьёзно? — ухмыльнулся он. — Должно быть, причина была очень веской. Ну ладно. Так научить тебя?
— Не надо. Я пацифист, — отмахнулся от него Пётр.
— Оно и видно, — развеселился Глеб. — На теле у тебя ушибы есть?
Пётр согласно кивнул.
— Держи банку, намажешься сам, мне уже некогда с тобой возиться.
— Ладно. Спасибо.
— Да не за что. Если что, приходи за мазью. У меня этого добра на целую роту таких пацифистов, как ты, хватит, — иронично заметил Глеб.
— Ага, обращусь, если что, — хохотнул Пётр.
— Неужели из-за девушки подрался? — подумал Глеб, закрывая за ним дверь. — Ну не за идею же. За идею давил бы противника аргументами, а не кулаками махал бы. М-да-а… удивил ты меня, приятель. Сильно удивил…
* * *Пётр вышагивал по своей комнате с голым торсом, местами покрытый оранжевыми пятнами, словно геккон-переросток. Он всё-время поглядывал на часы и нервничал, поскольку до того момента, когда можно будет смыть мазь, оставалось ещё приличное количество времени. Пётр опасался, что Лин может зайти к нему и застать его в таком виде, тогда расспросов не оберёшься. Мысль о том, что она вообще может не зайти к нему сегодня, призванная снять нервное напряжение, произвела обратный эффект, жутко его расстроив.
Когда оставалось потерпеть ещё буквально минут пятнадцать, в дверь постучали. Пётр напрягся, решив в ту же секунду, что просто не станет пока открывать дверь, сделав вид, что его нет в комнате, но голос Дэна, раздавшийся из коридора, его успокоил.
— Петруха, ты тут?
Не дожидаясь ответа, Дэн ввалился в комнату.
— Монстр на свободе? — первым делом поинтересовался он.
— Нет, в ящике сидит, — успокоил его Пётр.
— Ох, ты ж, блин горелый! — воскликнул Дэн, заметив, что Пётр имеет нехарактерный для своего обычного состояния окрас. — Ты что, инфекцию какую-то подцепил, что ли? — полюбопытствовал он, с интересом разглядывая Петра. — На жабью водянку, вроде, не похоже, от тебя тогда воняло бы сильнее. А это случайно не пятнистая лихоманка? — не то в шутку, не то всерьёз, перебирал сомнительные диагнозы Дэн. — У тебя чирьев на заднице нету? Чирьи на заднице — это самый верный признак лихоманки.
— Да ну тебя, — фыркнул Пётр. — Это мазь от синяков. Упал я. Понял?
— Да понял, как не понять. Ты на морду, что ли, приземлялся? Так упасть, уметь надо. Хотя, ты ж в этом деле виртуоз, — хохотнул Дэн. — Вообще, сегодня прям какой-то день травматизма. Новичка нашего, Никиту, на кухне встретил. Ходит злой, как собака, и весь какой-то поцарапанный, будто его кошки драли, или девчонка от души уделала.
Пётр насупился и спросил раздражённым тоном:
— Ты чего пришёл-то?
— А-а-а… Да я спросить хотел, какие планы у тебя на вечер. Думаем толпой в кино выбраться. Ты как, пойдёшь? Хотя… ты ж весь такой красивый.
— Я… не знаю пока, — растерялся Пётр. — А что… все идут?
— Ну, насчёт Лин и Эм я пока ещё не в курсе, а Женька и Лиза точно идут. Ну и мы с Илюхой тоже. Новенького не спрашивал, но он, по-моему, не в том настроении сегодня, — хмыкнул Дэн.
— Слушай, я немного позже сориентируюсь и скажу. Во сколько идёте? — поинтересовался Пётр.
— В семь в холле встречаемся.
— Ну, если пойду, то в семь буду в холле.
— Ладно. Подгребай тогда к семи.
Дэн открыл дверь и шагнул в коридор.
— О, Лин! — воскликнул он, по-видимому обнаружив в коридоре Лин. — Тебя-то мне и нужно!
Пётр жутко распсиховался, метнулся за одеждой, спотыкаясь и опрокидывая всё, что попадалось на пути. Пока Дэн разговаривал с Лин в коридоре, он успел судорожно натянуть на себя футболку, прикрыв компромат на теле, и кое-как пригладить растрепавшиеся волосы. С лицом он при всём желании уже ничего сделать не успел бы, и о том, чтоб притвориться, будто его нет дома, тоже речи уже не шло — Дэн оставил дверь открытой нараспашку, и Лин сразу заглянула в комнату, как только закончился короткий разговор.
— Привет. К тебе можно? — улыбнулась она, делая шаг в комнату.
— Д-да. Привет, — обречённо выдохнул Пётр, ощущая себя загнанным в угол. — Э-э-э… проходи.
Он засуетился, поднимая вещи, которые сшиб в спешке, и пряча от неё лицо, хотя в этом уже не было смысла.
Она остановила его, поймав за руку, и заставила повернуться к ней лицом.
— Это что такое? — озадаченно поинтересовалась Лин.
— Это? Это мазь… Её надо смыть…, — ответил Пётр, чувствуя, что краснеет. Он скосил глаза на часы, висящие на стене, — через семь минут я её смою.
— А зачем на лице мазь? — прокурорским тоном спросила Лин.
Разговор шёл совсем не в той последовательности, на которую рассчитывал Пётр. Он окончательно растерялся и смутился, в душе проклиная свою неспособность убедительно врать, когда в этом есть такая острая необходимость. Он вдохнул поглубже и, стараясь сохранять беспечный тон, ответил:
— Да не обращай внимания. Я упал. Всего пара синяков. Они уже сходят.
— Петь, да не ври ты мне, ты же всё равно не умеешь. Тебя что, избили? — расстроено и сочувственно спросила Лин.
— Да почему избили?! — жалость в её голосе и сама постановка вопроса жутко возмутили Петра. — Я подрался, Лин! Ясно? Мужчины иногда дерутся. Ты о таком что, никогда не слышала? — раздражённо заявил он.
— ТЫ подрался? — Лин была крайне озадачена и его тоном, и заявкой. — Да из-за чего ты мог драться? Это совсем на тебя не похоже.
— Значит, ты не очень хорошо меня знаешь, — буркнул Пётр.
Он сам не понимал, почему так раздражён. Чувствовал, что может сейчас запросто наделать глупостей, но никак не мог справиться со своим бунтарским настроением.
Лин какое-то время молча на него смотрела, потом осторожно коснулась кончиками пальцев оранжевого пятна под его глазом.
— Болит?
— Н-нет…, — пробормотал он, боясь пошевелиться.
— Хорошо, — Лин убрала руку. — Ты пойдёшь сегодня в кино со всеми?
— А ты идёшь? Или… может, мы с тобой одни куда-нибудь сходим?… Сами… Вдвоём… Это всё я сейчас смою, — поспешно прибавил он, указывая на свою разукрашенную физиономию. — Глеб обещал, что следов не останется.
— Хорошо, пойдём вдвоём, — улыбнулась Лин.
— Когда мне зайти за тобой? — спросил Пётр, настроение которого кардинально поменялось, став восторженно-романтическим.
