В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси (СИ) - Сушко Любовь

Он сидел на том самом месте, где я привыкла видеть своего брата. У меня было время для того, чтобы приглядеться и сравнить их. Он был красив, суров и могуч. Наверное, такими были богатыри, о которых слагались легенды. Он и не мог быть другим. И даже истинная княгиня не смогла бы и не стала с ним спорить, а может и на глаза ему показываться, но у меня не было выбора, отступать было поздно. Он молча слушал меня и взирал куда-то вдаль. Я рассказала о том, что удалось узнать князю Святославу. Но он молчал, и я не знала, что он о том думает. Мне показалось, что его это вовсе не интересует и не волнует. Я готова была разрыдаться. Но он жестом остановил меня и поморщился:

– Это мое единственное дитя, шептала я, все тише, боясь, что все испортила. Хотя пока он мне ничего и не обещал. Он снова замолчал. И я не дышала даже тогда. О чем мог думать в те минуты Роман, как знать? Я боялась даже дышать. Меня терзали страшные сомнения. И страшно и тягостно было все, что происходило тут.

Наконец-то я услышала его голос:

– Оставайся тут, пока я не узнаю что-то новое, а потом и будем смотреть, что можно сделать. Тебе этот мир принадлежит не меньше моего, – прибавил он.

Я сама на него удивленно уставилась. Услышать такого никак не ожидала, князь умел удивлять. Я не знала, что еще можно сделать. Он оставался в стане врагов наших. Но я его не считала вовсе врагом своим. Он казался сильным и властным. Я умела доверять своим предчувствиям. А что мне еще оставалось? Делать мне пока было нечего.

Несколько дней я бродила, как неприкаянная. Никто так и не узнал, из старых знакомых, для чего я сюда пожаловала. Но слухи ходили самые разные. Многие верили в то, что я хочу отнять стол у их князя. И только убедившись, что ничего такого не происходит, они стали успокаиваться. Хотя подозрения оставались прежними. Князь Роман устраивал их больше, чем остальные, они собирались за него бороться, хотя пока на них никто и не нападал.

Наверное, нет ничего страшнее, чем оставаться в неизвестности. Я ждала вестей из Киева, надеясь, что Рюрик одумается и все будет как раньше. Роман умел внушать страх и трепет, я в том уже убедилась. Мое отчаяние переходило все границы. На рассвете я услышала плач ребенка, и решила, что это мне грезится только. Да и мало ли детей было тут. Словно в этом мире была только моя девочка.

– Вита, – вырвалось у меня.

И дверь распахнулась. Я поняла, что схожу с ума. На пороге стоял один из воинов Романа, рядом с ним незнакомая женщина с ребенком на руках. Она протянула мне девочку. Конечно, не чужого же мне принесли ребенка.

Я обнимала ее и никак не могла разжать рук. Оставалось только присесть. Князь не смог убедить и уговорить хитрого старика. Тогда они выкрали ребенка. Так эта горестная история и завершилась.

Глава 10 Успокоение

Служанка Рюрика боялась расправы, и воины по приказу князя прихватили девицу с собой. Я ей была благодарна за то, что она все время заботилась о моем ребенке. Но я поняла там в Галиче, что больше всего боюсь возвращаться в Киев к Святославу. Там моя дочь была в страшной опасности, как выяснилось. Надо было что-то придумать. Придется еще раз встретиться с Романом.

– Ты останешься здесь, – тихо произнес он, – в следующий раз мы не сможем уже ее оттуда забрать. Пока она будет в безопасности расти, а там будет видно.

Мне оставалось только поблагодарить его. Я отпустила назад воинов. Они должны были рассказать о том, что случилось, почему я тут осталась. Вместе с девочкой осталась и Марья – служанка Рюрика. Постепенно она рассказала мне, как принесли в княжеский дворец ребенка, и старый князь велел его охранять. Он говорил, что мать рано или поздно появится, и получит его назад, когда они что-то спрашивали. Когда ждать ему надоело, он забыл о ребенке.

Теперь князь все вспомнил, и люди его явились в Киев.

Я знала, что Романа Мария боится не меньше, чем Рюрика, и напрасно я убеждала ее, что он хотя и суров, но и великодушен, она мне не верила. Она все время твердила, что в душе его поселился дьявол. Даже коварный Рюрик его побаивается. Я запретила ей так говорить. Рано или поздно, это могло дойти до княжеских ушей, и что тогда?

Наша жизнь скоро стала налаживаться. И Мария не заводила больше своих разговоров. Жена и сыновья князя жили в Волынске, сам же он оставался здесь.

Помню, в тот день я прогуливалась по саду, а девочка мирно спала, когда подошла Бронислава. Словно вернулись старые и добрые времена. Она отправилась в путешествие, узнала, что мы в Галиче и решила нас навестить. Она оказалась храбрым созданием, а я так рада была ее увидеть здесь. Она привезла мои вещи и ценности, чтобы мы смогли жить спокойно. Киев теперь стал опасным местом, а Галич- нашим спасением.

В саду стало вдруг темно. Солнце закрыла огромная черная туча. От нее некуда было деться. Я наткнулась на кого-то и отшатнулась в сторону. Я воскликнула. Представились жуткие сцены насилия, а о чем еще можно было думать? Но передо мной стоял Роман. В темном плаще, высокий и стройный, каким же он был красивым.

– Не думал, что тебя можно испугать, – сказал он тихо.

Мне нечего было ответить, и он улыбнулся только.

Стало еще темнее, его почти не было видно. И хорошо, что и мои чувства можно было легко скрыть, иначе мне стало бы совсем худо. Но вдруг я почувствовала, как мы близки, хотя о том было страшно даже думать. Тяготила только мысль о том, что я никогда не смогу стать его женой. Его ладонь коснулась моей щеки, князь улыбнулся.

Он так ничего и не сказал, но молчание его только вводило меня в еще большее заблуждение. Я знала прекрасно, что его жена – дочь того самого князя Рюрика, страшнее которого не было никого в мире. И мои чувства были напрасны и никому не нужны в этом мире.

Глава 11 Смятение

Князь развернулся и ушел в гридню, когда мы оказались во дворце. Он оставил меня одну в темном переходе. Луна снова появилась из-за туч в тот момент. Бронислава с девочкой на руках подошла ко мне, я даже не слышала, как они приблизились. Мне стало немного обидно. Она была заботливой матерью, а не я.

Когда я зашла в покои, княжеский пес зарычал где-то под окном. В темноте раздал смех. Я не знала, кто там был, я никогда не слышала, как смеется князь.

Мне следовало убежать, но я окаменела и сжалась, замерев на месте. Я боялась, что собака бросится в комнату. Но князь стоял перед распахнутым окном. Он подхватил меня на руки. И я не могла даже пошевелиться. Когда все завершилось, я и не поняла, а что творится. Я оставалась в своей постели, когда он ушел.

Все оставшуюся ночь я только и думала о случившемся.

– Ты была с ним? – спросила княгиня, когда мы увиделись утром. – Не о чем печалиться. Думаю, он хорош в постели.

Она мягко улыбнулась. Она удивила меня в то утро не меньше, чем сам князь Роман. Но не хотелось даже думать о том, что будет, хотя о том, что было не думать я не могла.

Она прощалась со мной и возвращалась домой. Мы попрощались на перекрестке, как обычно. Все должно было как-то перемениться. И мне самой придется заботиться о ребенке. А потом нам сообщили о смерти князя Святослава. Мне было печально и очень жаль этого человека. Каким свободным и беззаботным он должен был себя ощущать теперь.

Сначала в Галиче появился Рюрик. И снова в душе появился ужас. Мария пряталась и обмирала от страха.

Княгиня наверняка рассказала отцу о ребенке, и об отношениях моих с князем Романом. И он понял, что не себе получил наложницу, а соперницу для своей дочери. Он перехитрил сам себя. Но он не приближался ко мне, опасения были напрасными. И все-таки успокоиться я никак не могла.

Мария была права, князь Роман не боялся его, скорее Старик смотрел все время воровато, и это настораживало. Но я тянулась к князю, чтобы получить от него защиту. Рюрик упрекал его за то, что он много времени проводил в Галиче и забыл остальной мир.

– В этом граде всегда скверный воздух витал, а сыны твои в тебе нуждаются больше, чем все эти люди, – он намекал на собственную дочь.