Вероника Мелан - Бернарда
– Конечно! И я раньше смогу, если надо.
– Нет, раньше не надо. Я не могу… Ой, дочь, это ведь вторая причина по которой я тебе звоню. Слу-у-ушай!
– Чего?
– Ты бабушке покупала лотерейные билеты?
Я на мгновенье застыла, затем хлопнула себя по лбу. Я ведь совершенно забыла! Ведь хотела вернуться, взять их якобы с собой, чтобы потом порадовать бабулю, сказав, что она выиграла. Боже мой! Ведь время пошло, а привычки следить за всем одновременно еще не выработалось… А тираж уже…
– Покупала, – сдавленно ответила я, разочарованная собственной забывчивостью.
– Вчера ведь розыгрыш был. Так она сидела, как приклеенная у телевизора…
На душе стало муторно.
Черт… надо же было так закрутиться…
– Даже новый слуховой аппарат в ухо вставила, чтобы номера…
Умереть – не встать. Я упустила такой шанс. Придется теперь все по новой…
– И ты не представляешь – один из ее билетов выиграл!
Я не сразу поверила услышанному. Какое-то время ошалело лежала с широко распахнутыми глазами и не смела выдохнуть.
– Выиграла?!
– Да!!!
– И много? – поинтересовалась осторожно.
– Да сорок три тысячи! Ты знаешь, как она плясала? Старая, едва ходит, а тут вприпрыжку по квартире! Говорит, получу – куплю новую стиральную машину, а остальное Дине на приданое.
Казалось, в этот момент я разучилась дышать.
Боже мой, она выиграла… Выиграла! Эти пять билетов, которые я купила в каком-то киоске, та тетка за стеклом… Она продала мне выигрышный билет. Случайность? Совпадение? Господи, неужели так бывает?
И не нужно обманывать, хитрить, менять выданные Комиссией евро где-нибудь в Европе на рубли, чтобы последние не оказались фальшивыми, и Таисия Захаровна по моей вине не подставилась под удар.
Меня вдруг затопила волна благодарности. Почти до слез.
Спасибо… Кем бы ты ни был, там, наверху, спасибо тебе.
Как вовремя, как здорово! Танцующая бабушка, празднующая свалившуюся удачу. Могла ли хоть одна другая картина радовать воображение так же сильно, как эта?
Мне на приданое? Глупая… Купила бы лучше еще и новую плиту и холодильник. А потом и мама будет зарабатывать столько, что хватит на всю семью.
Растрогавшаяся от чувства признательности небу, Вселенной и кому бы то ни было, я не сразу расслышала мамин вопрос.
– Так ты появишься на выходных? Я ей сказала, что ты пока уехала, она ждет воскресенья, чтобы для тебя накашеварить, и соленья из погреба достать.
– Конечно, приду.
– Пончики?
– А куда же без них!
Тот объем физических нагрузок, который свалился на обрадовавшееся возвращению тренировок тело, позволял думать, что количество этих самых пончиков, на радость бабуле, теперь можно не ограничивать.
Мама рассмеялась.
– А в субботу тогда мы с тобой по магазинам.
– Договорились.
Она помолчала, ласково глядя на меня с той стороны зеркальной поверхности.
Изумительный предмет, Дрейк, спасибо тебе… Как здорово не только слышать, но и видеть ее.
– А ты у меня красивая, Дин. На удивление хорошенькая получилась.
– Вся в тебя. Ты такая же красивая, особенно, когда так светишься, как сейчас.
– А чего ж не светиться?
Я ее понимала. Поводов для радости было много, но самым главным оставалась наша возможность оставаться на связи даже находясь в разных мирах.
– А ты не хочешь заодно посмотреть на каталоги с фотографиями домов?
– Ой, дочь! В субботу поговорим, ладно? У меня курица закипела, сейчас вода побежит!..
– Ладно-ладно. Беги!
– Все, убежала, ага! Давай, я тебя люблю!
– Я тебя тоже.
Я закрыла пудреницу и улыбнулась. Волна тепла накрыла сердце. Мама со мной, Дрейк любит, я в городе своей мечты, а впереди еще столько всего…
Обо всем этом я думала сегодня утром, стоя на заснеженном холме с чашкой горячего кофе в руках. Проснувшись рано и не обнаружив Дрейка рядом (тот уже ушел в Реактор), я долго пропитывалась чувством покоя и тихого счастья. Казалось, оно лилось отовсюду – розоватым светом восходящего солнца через шторы, шелестом простыней, примятых ночью жаркими телами, гулом проезжающих по дороге далеких автомобилей, тишиной спальни, наполненной теплыми и ласковыми ощущениями. И тогда пришла идея сходить на холм… Тот самый, на котором я так любила сидеть теплыми сентябрьскими ночами, глядя на перемигивающиеся огни Нордейла.
Тогда под ногами шелестела трава, а теперь мягкими белыми дюнами лежал снег. Но пейзаж остался тем же самым – манящим, загадочным, триумфальным в своей красоте, и точно так же, как и тогда, навевал глубокие и спокойные, чуть философские размышления, перемешанные с чувством благодарности. Благодарности ни к чему-то конкретному, а к жизни, к этому дню, к себе, к людям, розовому диску солнца, золотившему крыши далеких небоскребов… Благодарность к Миру, в котором мне представилась возможность пробыть подольше. Задержаться, прежде чем шагнуть куда-то дальше, окунувшись в свет звезд.
Прихлебывая горячий кофе, я наблюдала неторопливый рассвет нового дня – дня замечательного и чудесного, дня, который наполнится новыми событиями – плохими или хорошими, радостными или грустными. Не важно. Он наполнится опытом и каждой минутой моего бытия в нем. Новые люди, новые мысли, новые заботы, новые идеи, завоевания, свершения, победы или поражения – все это позволит сделать одно – прочувствовать жизнь, вкусить ее, пропустить через себя, окунуться и вынырнуть, радостно стряхнув с волос искорки счастья.
Пусть будет то, что будет. Невозможно терять. Возможно лишь верить, что потерял. И ничто никогда не заканчивается, лишь меняется, но ведь это совсем не плохо. А пока перемены еще не пришли, я буду иногда приходить сюда, стоять и смотреть на абрис города вдалеке, зная, что все возможно. Буду встречать новый рассвет без страха и боязни, буду верить в хорошее, буду знать, что нет преград для исполнения желаний, потому что нет границ для того, кто верит… По-настоящему верит.
Ветер играл капюшоном, прохладной лапой здоровался с пальцами, остужая кофе и кожу, а я улыбалась ему. Ему и миру.
Ранний февраль, и на мгновенье неуловимо запахло весной.
В душе? В воздухе?
Новый день, чудесный день… такой обычный, но волшебный и полный любви, как и все вокруг. Стоит лишь позволить себе увидеть.
Кем и где я буду потом? Кто знает. Но сейчас я здесь, каждой клеточкой своего существа, каждой мыслью, каждым нервным окончанием, проживаю то, что мне дано, подарено каждому из нас. Свою жизнь.
В коридоре кто-то смеялся.
Я пошевелилась. Сверху теплой шерстяной кучей спал Миша. Оказывается, вспоминая сегодняшнее утро, я задремала. Ой, как тепло, как хорошо… Зажмурившись, я с наслаждением потянулась. Кот открыл сонные зеленые глаза.
