Дж. Уорд - Тени
Он попытался снова.
— Они удалили меня из базы. И велика вероятность, что я только что включил сигнализацию. — Повернувшись к ней, он сказал: — Нам нужно убираться отсюда. Быстро.
— Нет! Я должна увидеть…
— У нас нет времени на споры. — Схватив ее за руку, он потащил ее к потайному лазу. — Твоя смерть не окажется на моей совести.
Пытаясь вырваться из его цепких лап, превосходящих ее по силе, она выпалила:
— Я думаю, что моя мать изменила натальные карты!
с’Экс застыл.
— Что?
Катра попыталась вырваться из его хватки, но безуспешно. С таким же успехом, ее могли привязать к дереву.
— Я не узнаю наверняка, пока не попаду туда. Но я верю, что она намеренно изменила натальные карты в своих личных целях. Я должна попасть туда, чтобы убедиться в этом. Прошу.
с’Экс поднял руку и скинул головной убор, и когда он рухнул на красный мрамор, его глаза сузились, блеснув желто-зеленым цветом.
— Насколько уверена? — требовательно спросил он.
— Готова поставить на это свою жизнь. И твою.
Он выразил свое решение, посмотрел на закрытую дверь… и потом, без лишнего шума, за два прыжка преодолел расстояние… и вонзил зазубренный нож туда, где, как выяснилось, располагался проем.
Либо так, либо он вырезал его сам.
Взяв рукоять кинжала обеими руками, он приложил огромную силу и с треском раскрыл вход в небольшую золотую комнату.
— Только быстро, — мрачно сказал он.
Катра не тратила времени. Перешагнув через обломки камней, она запрыгнула внутрь и заскользила по золотому полу, выбросив руки в стороны для сохранения равновесия.
Числа. Она увидела тысячи золотых ящиков, отмеченных цифрами.
Они были упорядочены по дате рождения, а не по именам.
Закрыв глаза, она выругалась. Она не знала, когда родился Трэз.
Но… высоко наверху, справа, два ящика были не золотыми, а белыми.
С гулко бьющимся сердцем и дрожащими руками, она поднялась на цыпочки, и вытянула самый верхний. Ящик был глубиной с ее руку, и ей пришлось крепко ухватиться за него, чтобы не рассыпать содержимое.
Нет, на нем была крышка.
Поставив ящик на пол и сняв верх, она обнаружила свернутые листы пергамента, каждый перевязан лентой и скреплен восковой печатью со звездой Королевы. Больше никаких отметин не было. Один был меньше других.
Она взяла первый попавшийся свиток и, сломав печать, развернула документ на полу. Пергамент был таким старым, что в нескольких местах треснул, и противился распрямлению, что ей пришлось зажать верхний край ящиком, а нижний — коленями, чтобы рассмотреть карту.
Священные символы и буквы, написанные черным пером, перемежались бесчисленным количество черных и золотых точек, которые, если смотреть издалека, образовывали скопления звезд.
Это была натальная карта ее матери.
Она позволила пергаменту свернуться самостоятельно и отложила его в сторону. Следующей… была ее карта, и она тоже не хотела раскручиваться. Третья…
Третий свиток развернулся сам, когда Катра стянула ленту и сломала печать, и наклонившись к пергаменту, она почувствовала запах свежих чернил и краски. Эта новая карта принадлежала младенцу, и церемония упокоения была отмечена в каждом углу черной звездой… обозначая, что душа вернулась на небеса. Ну, это была ее интерпретация.
На нее накатила печаль, и Катра отложила свиток в сторону.
Четвертый, тот, что был меньше всех, должен принадлежать Трэзу. И, действительно, она оказалась права. В текстовой части было сказано, что это мужчина, также присутствовало упоминание о единоутробном брате… это был крайне редкий случай, с самого начала привлекший внимание к Трэзу и айЭму. Катра помнила, как весь дворец гудел от необычного, уникального события.
Его натальная карта была не такой большой, как ее, потому что он не принадлежал к королевской семье, но по углам пергамента располагались золотые звезды, означавшие взлет на вершину социальной лестницы при дворе Теней.
Сев на пятки, она прочитала все записи и символы.
Покачала головой.
Она была так уверена… но все казалось достоверным.
— Не двигаться, — услышала она голос с’Экса, донесшийся из круглой комнаты.
— Или, как бы мне ни было больно, я должен буду убить вас всех.
Повернувшись, Катра выглянула в импровизированный проход, который создал для нее с’Экс.
Три стража, одетые в черное, окружили палача, и они держали кинжалы.
О, великие звезды… что она натворила?
Она совершила ужасную ошибку, придя сюда. Как самонадеянно с ее стороны было думать, что она раскроет секрет, который спасет их всех?
А сейчас им некуда бежать. Невозможно одолеть первый отряд из множества, направленных за их головами.
Она не хотела умирать.
Потянувшись, она взяла длинный тонкий тяжелый ящик. Это было ее единственное оружие…
По неясной причине… позднее, она будет гадать, почему именно…когда карта Трэза свернулась сама по себе, принимая привычную для нее форму свитка, Катра опустила на нее взгляд.
Когда она вошла полы были идеально чистыми, ни пылинки, ни царапины, ни малейшей потертости.
Но сейчас на полу была крошка… краски… и крошечная стружка… там, где свернулась карта.
Нахмурившись, она отложила ящик в сторону и снова распрямила пергамент.
Под шум драки, доносившийся из главной комнаты, шорох мантий, хрипы и стоны, раздававшиеся так четко и в непосредственной близи, она склонилась над священными письменами.
В центре карты сошла часть краски.
Открывая взгляду…
Она выдохнула воздух из груди, которую словно сжали в тисках.
И желая убедиться, что ей это не привиделось, она перечитала то, что ей, как показалось, она увидела.
Она ногтем подцепила фальшивый слой.
— О… Богини судьбы… — выдохнула она.
Подскочив на ноги, она бросилась к ящикам, где хранились карты жителей с’Хисбэ. Ее взгляд метался по рядам в поисках нужной даты, и, выцепив нужный ящик, она поставила его на пол и подняла крышку.
Гражданские файлы были скреплены резинкой с небольшими бирками, и располагались вразброс, скрепленные примерно по двадцать свитков. Она попыталась максимально быстро просмотреть бирки, задыхаясь, чувствуя неконтролируемую дрожь в руках.
Найдя нужный свиток, она бросилась к сфальсифицированному документу.
Положив их рядом, придавив вершину ящиком, она раскрыла свитки.
И, конечно, в центре второго тоже было пятно, место было так искусно исправлено краской, что в свое время не заметили поправки. Но прошедшие годы изменили структуру.
Стерев слой, она обнаружила, что… на самом деле… Трэз не был Нареченным.
В паре близнецов он родился вторым, а не первым.
айЭм был рожден для этой цели.
Вопреки смертельной угрозе, она рухнула на записи, накрыв лицо руками.
Зачем они заменили их? Зачем…
— Принцесса, — рявкнул с’Экс. — Нам нужно убираться…
— Они поменяли карты.
— Что?
Посмотрев на него, Катра отшатнулась, видя количество крови на его рукавах, мантии, лице и руках. Но времени на испуг не было.
— Королева поменяла карты младенцев, Трэза и айЭма. Но я не знаю, с какой целью. — Она указала она исправления на свитках. — Вот здесь. Главный Астролог готовит натальные карты членов королевской семьи, а не Трэтари. Должно быть, это сделал он, и АнсЛаи должен быть в курсе. Но в чем выгода…
— Сзади! — закричала она.
В то мгновение, когда страж вырос из-за спины с’Экса, занося кинжал, палач крутанулся… с собственным лезвие, вскинутым на уровне шеи. В считанные секунды с’Экс одолел стража, вскрыв ему горло, красная кровь брызнула фонтаном.
Охваченная ужасом при виде смерти, Катра чувствовала, что была на грани потери сознания, словно мозг был сторонним наблюдателем боя, который мог уйти, когда зрелище станет слишком жестоким.
Но, как сказал с’Экс о сожалениях, у нее не было подобной роскоши.
Свернув карты, она положила свитки Трэза и айЭма в коробку вместе с ее и ее матери. Карта дочери с’Экса все еще лежала на полу… и она чуть не забыла про нее.
В последнюю минуту она схватила её и начала сворачивать… и тогда руками почувствовала влажное пятно. В центре.
Почему пергамент был мокрым?
Она снова расправила карту… и прошлась пальцами по поверхности. Дойдя до середины, она кожей почувствовала еле заметную разницу в температуре.
Потому что дополнительный слой краски еще не высох.
Вот откуда исходил сладковатый запах.
Они фальсифицировали и карту младенца.
— Принцесса, время вышло, — подгонял ее с’Экс. — Мы…
— Дай мне кинжал.
— Что?
— Вытри свой кинжал и дай мне, — приказала она, протягивая руку.
Глава 79
Последнее, что сделал Трэз перед тем, как дематериализоваться из особняка Братства, — он достал свой телефон и написал брату всего три слова:
