Бронислава Вонсович - Я ненавижу магические академии
— Доброго вам дня, фьордина. Это у вас здесь стипендию выдают?
— И вам доброго дня, — жизнерадостно ответила она мне, проводя моим жетоном по какому-то устройству. — Выдают у нас, но на вас ничего нет.
— Как это нет? — растерялась я. — Не может такого быть. Проверьте еще раз.
Она провела еще раз, но реальность оказалась все так же жестока. Подумать только, я уже целых два часа как студентка этой академии, а декан наш так и не озаботился внести меня в нужные списки. Это же полное пренебрежение своими обязанностями и ущемление моих прав! Пылая праведным гневом, я поднялась еще на один этаж. Как мог этот наглый хвостатый тип так безобразно со мной поступить?
— У вас какие-то проблемы, фьорда? — недовольно сказал он мне.
— Да, у меня проблемы! — обвиняюще сказала я. — Мне не выдают стипендию.
Посмотрела я при этом на него очень выразительно, другой бы на его месте сразу же покраснел и бросился исправлять столь вопиющую несправедливость, но этот даже ухом не повел!
— А почему вам ее должны выдать? — невозмутимо спросил он.
— Как почему? Я же студентка вашего факультета, — уверенно ответила я и даже жетоном своим перед его носом потрясла, а то вдруг он уже забыл.
— Видите ли, фьорда, — все так же холодно сказал он, — стипендию дают за прошедший месяц, когда вы у нас еще не учились.
— Как это за прошедший? — пораженно спросила я. — Но я… Мне стипендия просто необходима! И даже не просто стипендия, а повышенная!
Должен же он понять, что я не могу прожить на жалкую подачку, в отличие от привыкших к нищете плебеев? Да мне надбавка нужна, как пострадавшей от Суржиков, которых он так не любит, что вполне мог бы и назло им мне доплачивать. Даже из своего кармана, что бы им хуже было! Я ослепительно улыбнулась, пытаясь внушить своему собеседнику эту нехитрую мысль. К сожалению, с ментальной магией у меня было совсем плохо.
— Возможно, после первой сессии одна из повышенных стипендий станет вашей, — но смотрел он так, будто сильно в этом сомневался.
— Но мне сейчас нужно! — напористо сказала я. — У меня же вообще ничего нет. Мне даже зубную щетку купить не на что, не говоря уж о других, жизненно необходимых мелочах. А вы горшок Фиффи разбили. Да вы просто обязаны мне помочь!
Он с тяжелым вздохом вытащил из кармана немного монеток, пересчитал (вот ведь жмот какой!) и высыпал на стол:
— Этого на мелочи должно хватить. Думаю, за месяц вы отработаете.
Я смотрела на эту жалкую кучку и чувствовала, как злость поднимается снизу и затапливает все перед моими глазами. Отработаете? Да чем он лучше этого гадкого Нильте? И слово-то какое отвратительное нашел для своего принуждения, ведь знает, что мне сейчас деваться некуда, я даже за территорию академии не могу теперь выйти, мало ли что в голову бывшему жениху придет с расстройства, что без меня остался.
— А вы не считаете, фьорд Кудзимоси, что это слишком мало? — процедила я, погромыхивая льдинками в голосе не хуже своего собеседника.
Когда надо, я могу быть очень неприятной. А уж когда меня оскорбляют подобным образом, пусть пощады не ждут. Отработаете… Вот ведь гад какой! Мало его Фиффи погрыз!
— Работницы оранжереи больше не получают, — ответил он мне с явным удивлением.
— Оранжереи? — растерянно спросила я.
— К этому времени других рабочих мест для студентов при Академии нет, — пояснил он. — Я могу, конечно, одолжить вам и большую сумму, но вам ее дольше придется отдавать.
Меня не порадовало даже то, что я ошиблась в отношении его намерений, он просто пытался заткнуть мной место, куда никто идти не хотел. Да за такую месячную зарплату не то что работать нельзя, за нее вообще мстить нужно!
— А какие-нибудь подъемные в связи с тяжелым материальным положением мне не положены? — я просительно улыбнулась.
Как-то совсем не привлекала меня перспектива тащиться в оранжерею и тратить там свое свободное время. Мне же мужа искать нужно, а в оранжереях они не растут, да и не заходят туда, даже случайно! А из цветочков мне пока вполне хватает Фиффи, других я просто не переживу, особенно если они тоже кусаться будут.
— Вас приняли посредине семестра, — недовольно сказал он. — Исходя из вашего тяжелого положения. И я готов вам одолжить некоторую сумму. Мне кажется, этого вполне достаточно, если вы действительно собираетесь учиться.
Я начала его горячо убеждать, что это именно так, а то отберет сейчас жетон, и все — прощай островок спокойной жизни. Вон как кривится, как будто перед ним сидит не молодая красивая девушка, а нечто вроде Грымзы, которая сначала выделила мне самую грязную комнату, а потом заставила в ней убираться. Мысли пожаловаться на комендантшу я благоразумно отмела, почему-то мне казалось, что на мою сторону эта хвостатая ледышка не станет.
— Учебники вы уже получили? — прервал он мои заверения о жажде знаний.
— Пока времени не было, — ответила я.
— Вот как? Время пойти в кассу за стипендией вы нашли, а время пойти в библиотеку — нет? — гадко сказал он.
— Понимаете, фьорд Кудзимоси, — умильно улыбнулась я ему. — Книги — они такие тяжелые. Мне никак столько не донести.
— Другие как-то справляются, фьорда Берлисенсис. Или вы хотите, чтобы в библиотеку с вами сходил я?
— Это было бы так благородно с вашей стороны, фьорд Кудзимоси, — немного растерянно сказала я, неужели мои улыбки пробили эту ледяную броню? — Моя благодарность вам была бы просто безграничной.
В глазах его промелькнуло что-то странное, губы превратились в тонкую ниточку, по скулам заходили желваки, даже ухо правое дернулось. Я сжалась на стуле, недоумевая, что же его так расстроило. Он же сам предложил помочь, почему бы мне и не согласиться?
— Фьорда Берлисенсис, я уже начинаю жалеть о своем необдуманном поступке, касающемся вашего зачисления, — сказал он, четко выделяя каждое слово. — Если завтра вы не появитесь на занятиях, у меня будет веская причина изменить свое решение. Можете быть свободны. Надеюсь, время на посещение библиотеки вы сегодня найдете.
Из кабинета я выходила совсем расстроенная, с запиской в оранжерею и жалкой денежной подачкой, которой даже на нормальную тушь не хватит, а ведь предполагалось, что этих денег мне хватит на ближайший месяц! Да как на эти деньги вообще прожить можно? Придется в этой оранжерее месяц прострадать, исключительно из уважения к декану.
В библиотеке было пусто и уныло. Длинные ряды книг навевали ужасную тоску. А ведь мне еще что-то придется отсюда взять с собой. Надеюсь, на первом курсе учебников мало и они тоненькие. Очень тоненькие. Листиков на двенадцать-восемнадцать. Больше-то на первом курсе не усвоишь, должны же это понимать преподаватели. Приободренная такими мыслями я радостно улыбнулась пожилой библиотекарше в потертой мантии и с неаккуратным пучком седых волос на затылке.
