Хелен Кибл - Клыкастая Девушка
— О чёёёёёрт, сказала я в третий раз с троекратно усилившимся чувством. Я просматривала ленту дальше, и с каждым кликом моё небьющееся сердце подало. Да. У Лоррэйн был блог, и она использовала, чтобы рассказать миру — или, по крайней мере, друзьям из её списка — о по-настоящему странных вещах, которые произошли с ней прошлой ночью. И она сообщила, насколько сильно её таинственный нападающих был похож на одну Ханти Джейн Грин….
— Что ж, великолепно, — пробормотала я. — Уверена, Вампиры-старейшины будут в восторге от этого…
Телефон зажужжал, провибрировав через стол, словно ненормальный механический паук. Я поймала его, когда он был на краю, в спешке почти что прикладывая его к уху вверх ногами. — Алло? Алло? Отвечая на звонок, я посмотрела на часы.
5:09 утра.
— Ханти, дорогая, промурлыкал мой создатель. — Тебе не следует волноваться о том, что они думают.
Глава 7
— Один раз, это совпадение, но дважды… — У Вас со мной какая-то психическая связь, не так ли? — спросила я.
На том конце линии повисла небольшая пауза, заполненная гулом автомобильного двигателя. — Господи, — в итоге произнесла моя создательница — я приготовила хорошую, успокаивающую речь, что бы плавно подвести тебя к этому.
— Ну, Вы же мой создатель. Я в принципе ожидала, что между нами будет существовать своего рода какая-то связь. Ну вы знаете, моя кровь Ваша кровь и все в том же духе. Связь ведь всегда есть, не так ли? — О Боже, я болтала без умолку. Мне хотелось выглядеть крутой, уравновешенной, но звук ее голоса вызвал в моем желудке нервную дрожь, прямо как перед сдачей экзамена.
Ох.
Ой-ой.
— Это же не будет что-то вроде связи между хозяином и рабом, не так ли? — спросила я почти безнадёжно.
Она рассмеялась — таким глубоким, гортанным смехом, который ускорил мой пульс, если бы он у меня был. — Бедняжка. Конечно, надеюсь, что нет. В любом случае, мне реально необходима связь с тобой, как и у всех вампиров с их потомками. Это называется Кровная линия. Это значит, что я могу видеть то, что видишь ты, и слышать, что ты слышишь.
— Ой. — Я действительно была рада, что ещё не заходила на мой любимый фан-арт форум, на котором выложено много рисунков сексуальных вампиров с голым торсом. — А точнее?
— Боюсь, что всё. И я так же могу чувствовать, где ты находишься. Что, кстати, является ужасным местом для тебя. Честно, Ханти — дом твоих родителей? Что же это за укромное место?
— Тёплое и сухое, — сказала я, борясь с инстинктивной потребностью к нытью и подхалимажу. — И на самом деле, меня зовут Джейн.
Ещё одна длительная пауза. — Тебя зовут Ханти Джейн Грин… и ты предпочитаешь, чтобы тебя звали Джейн? — выясняла моя создательница таким тоном, будто внезапно заподозрила, что другой человек немного не в себе.
— Если бы вам приходилось ходить в такие же школы, что и мне, вы бы тоже предпочли такое имя, — пробубнила я. — Э, извините за грубость, но кто вы, чёрт возьми?
— Можешь называть меня Лили. И, моя Ханти, тебе не нужно больше беспокоиться о том, чтобы быть просто Джейн. — Впервые совсем без доли веселья она произнесла это таким тёмным и внушительным голосом, как сама ночь. — Больше никто не будет над тобой насмехаться, или преуменьшать, или помыкать тобой, никогда.
— Эх, — это всё что, я смогла произнести в ответ. Голос Лили напрямую достиг моих ушей и вырубил мой мозг.
— О дорогая, — произнесла Лили извиняющимся тоном. — Это было слишком резко, не так ли. Извини, дорогая. — Лёгкая игривость вернулась в её голос, и я поняла, что снова могу двигаться. — Я никогда раньше не создавала вампиров, поэтому это для меня также ново, как и для тебя.
— Э, говоря об этом, и не желая показаться грубой… почему я?
— Дорогая, возможно, у меня есть клыки, но я не бессердечный монстр. Едва ли я могла позволить молодой девушке умереть, не так ли? Но боюсь, у нас нет свободного времени поговорить об этом. Мы обе в ужасной опасности.
— Да, я получила ваше сообщение. — Вновь я исследовала сад на любой намёк на движение. — Что происходит?
Лили прошипела сквозь зубы. — Я сама ещё не всё знаю. Я не хотела, чтобы мы разделились, но Хэйкон заманил меня в ловушку.
— Хэйкон, — я повторила, и в моей голову, как по волшебству, появилась картинка огромного, хмурого скандинава. — Полагаю, он охотник на вампиров.
— Охотник? — испугано спросила Лили. — Господь с тобой, дорогая, нет. Об этих клоунах не стоит беспокоиться. Хэйкон вампир. Очень древний и очень могущественный, скандинавский вампир, который потратил тысячу лет на то, чтобы стать самым ужасающим Старейшиной в Европе.
Мне это не нравилось. Мне это совсем не правилось. — И… он твой враг?
— Скорее, я его. Честное слово, он затаил обиду. Скажем так, мне удалось убежать от ужасной небольшой феодальной системы, которую он установил, и он не может позволить, чтобы такой вызов его авторитету остался безнаказанным. — Лили отрешённо щёлкнула языком. — Расскажу тебе всю историю как-нибудь за коктелем, дорогая. Ночь заканчивается, и вампиры Хэйкона могут быть прямо перед твоей дверью. Ты должна от туда исчезнуть.
Я пристально смотрела из окна. Теперь я видела злобных вампиров, прячущихся за каждой тенью, а не жаждущих охотников.
— Дорогая, боюсь, что он должно быть уже близко, благодаря твоему наивному возвращению в твоё гнездо, — немного резко сказала Лили. — Также, будучи абсолютным педантом, Хэйкон, очень некстати, является создателем моего создателя. Твой прапрасоздатель. Что значит, у него прямая Кровная линия с нами двумя. Он может установить связь с нашими чувствами, и тогда мы ничего не сможем сделать для того, чтобы его остановить.
— Что? — Кто-то из родителей пошевелился в кровати; я сбавила тон. — Ты хочешь сказать, другие люди тоже могут следить за мной, когда захотят?
— Только те, кто связаны с тобой кровью, что означает, мы должны беспокоиться только о Хэйконе на данный момент. И не совсем, когда он захочет — довольно трудно почувствовать более дальних потомков. Я могу достаточно хорошо тебя чувтвовать, находясь близко к тебе, как твой прямой создатель, но Хэйкон, как твой прапрасоздатель, имеет некоторые затруднения с этим. Он, возможно, может видеть то, что ты видишь, и слышать, что ты слышишь, примерно на пятнадцать минут в час. К несчастью, загвоздка в том, что нельзя определить, когда он подсматривает, а когда нет.
