Мои три желания (СИ) - Цой Виктория
Мы хором рассмеялись. Вот уж кто-кто умел разрядить обстановку, так это Нина после первого бокала коктейля.
— Э… по-моему данная фраза звучит немного по-другому, кушать хочется всегда, — вспомнила Юля. Подруга уже тоже успела осушить свой бокал.
— И кушать, и секса всегда хочется, — согласилась Нина. — У меня есть идея! Хватить киснуть, давай лучше споем, — не дожидаясь ответа, Нина потянула Еву к стойке администратора для выбора песни.
Девочки спели вместе, и Ева сразу оживилась. Остаток вечера проходил активно и весело. Я, кстати, тоже спела несколько песен.
На следующий день я проснулась от жуткой усталости во всем теле. Кости ломило, голова беспощадно болела. С трудом встав с кровати, я направилась в ванную, чтобы собраться в университет, но, посмотрев в окно, внезапно испытала жуткую апатию. Всё вдруг показалось бессмысленным. Несмотря на утренние сумерки, уже можно было заметить затянутое тучами небо. Если бы я могла описать свое настроение в цвете, то, не задумываясь, сказала — темно-серый. Мое состояние явно было болезненным, хотя никаких начальных признаков ОРВИ не наблюдалось.
«Я сегодня пропущу пары, плохо себя чувствую» — написала я Юле.
«Поправляйся» — пришел ответ.
Затем я позвонила на работу и сказала, что приболела. Слава Богу, они отнеслись с пониманием и не стали увольнять в первую же смену.
Весь день я провалялась в кровати за ноутбуком и телефоном. Мой день состоял из сериалов, социальных сетей и сна. Я не понимала, что со мной происходит. Ничего не хотелось. На следующий день все повторилось.
«Что с тобой? Ты сильно заболела? Температура?» — пришло сообщение от Юли.
«Не знаю. Просто неважно себя чувствую. Еще пара дней и, думаю, буду огурцом» — ответила я.
В душе почему-то было очень уныло и тоскливо, хотелось буквально выть. В мессенджере одногруппники обсуждали предстоящий праздник в честь Хэллоуина в конце октября, однако мне было все равно. Каждый год у нас была традиция наряжаться и идти веселиться в клуб. Я вдруг поняла, что мне безразлично на все: на учебу, на работу, на Хэллоуин. Мне все равно на мое будущее. Как ни странно, сейчас больше всего меня волновал диван с подушкой.
У меня закончились продукты, поэтому я заказала домой доставку. Убираться мне тоже не хотелось: разбросанные салфетки, упаковки от чипсов и пустые банки от газировки валялись по всей квартире. Несколько раз у меня возникала идея вызвать Алана, но я тут же отметала ее обратно, понимая, что никого не хочу видеть. В голове вертелись разные варианты причин моего апатичного состояния, одна из них — нервный срыв. Такое уже бывало, год назад. Тогда я пробыла в депрессии несколько недель, пока друзья не начали вытаскивать меня на прогулки и разного рода развлечения в виде квестов и пеших походов. Невольно я вспомнила то время, когда сильно страдала и похудела, выпав из жизни в прямом смысле слова. Лишь благодаря друзьям я научилась смотреть на мир заново, начала понимать, что есть жизнь, и что в ней на самом деле имеет ценность. Взглянув на себя в зеркало, я отшатнулась, заметив темные круги под глазами, бледное лицо и сальные волосы, завязанные в пучок. Не сдержав слез, я расплакалась.
Мое сердце пронзила острая боль, слезы нескончаемым потоком лились по щекам. Плакать, не означает быть слабой, плакать — значит выпустить на волю скопившуюся боль. Я села на колени и дала волю своим чувствам, время от времени всхлипывая от нахлынувших воспоминаний. Мы были знакомы с детства. Сначала ходили в один детский сад, в школу и университет. Наша дружба постепенно переросла в настоящие взрослые чувства. Он — моя опора, мой друг, моя первая любовь. Тогда я бы доверила ему свою жизнь. И я доверила. Мы строили планы на совместное будущее, пока один неверный шаг не разрушил все. В тот момент я потеряла себя. Теплые воспоминания, доставляющие страдания памятными фотографиями, раскрывались в мысленном фотоальбоме: его цветы, которые он подарил мне в 10 классе на 8 марта, наш первый поцелуй, неловкое признание в любви в день всех влюбленных. А затем его звонок, чужой отрешенный голос… И все эти воспоминания провалились в бездну, оставляя после себя черную пустоту. Если в этом мире и существовал ад, то тогда я прошла именно через него. Прошел ровно год с нашего последнего разговора. Он звонил, писал и просил прощения. Я заблокировала его во всех социальных сетях, занесла номер телефона в черный список, удалила совместные фотографии, вычеркнув из жизни, сожалея лишь о том, что так же просто нельзя было удалить из сердца. Слишком сильная боль не дала нам шанса на будущее, ведь у нас он был только один. Говорят: «время лечит», но не лечит, а притупляет. Боль остается, сердце не забывает, оно помнит. Всегда.
Несмотря на апатию и безразличие к происходящему, в голове все еще звучал здравый смысл. Разве я хотела страдать? Разве хотела себя терзать и съедать изнутри? Или находиться в таком состоянии, в котором не способна ни на что, кроме самобичевания? Нет. Нет. Нет. Я не имела права тратить бесценное время своей жизни на глупости, безделье и прошлое, ведь в этом мире недостаточно просто чего-то хотеть, нужно делать, идти вперед, не оглядываясь назад, ставить перед собой цели и во чтобы то не стало добиваться их.
— Я должна встать и пойти умыться, — вслух произнесла я.
Огромная тяжесть в душе мешала сдвинуться с места, но я заставила себя. Мысль, о том, что я снова буду переживать страдания по человеку, легко предавшему наши отношения, возымела на меня мотивирующий эффект.
— Я должна. Вставай, — приказала я самой себе и встала.
Через два часа квартира сияла. Я вынесла мусор, помыла пол, приготовила себе нормальную еду.
Пока еще не стемнело, я надела свой теплый черный спортивный костюм, куртку и вышла на улицу. Меня встретила осенняя прохлада, отрезвляюще подействовавшая на мысли. Страдать больше не хотелось, плакать тоже. Я улыбалась. Небольшая пробежка по стадиону окончательно избавила меня от глупых мыслей и болезненных воспоминаний. Словно заново родившись, я вернулась домой и сразу направилась под горячий душ. Вода нужной температуры окончательно помогла мне прийти в себя, расставив мысли по полочкам. Завернувшись в свой старенький махровый халат, я вышла из ванны, просушивая свои длинные волосы полотенцем.
В комнате уже горел светильник, когда я увидела Алана. При его свете джинн казался таинственным. Белая рубашка, небрежно заправленная в черные брюки, и взъерошенные волосы придавали ему образ ничем не обремененного повесы. В медовых глазах читалось восхищение.
— Впечатляет, — С самодовольной улыбкой хлопая в ладоши, встретил меня Алан. Он сидел на диване, закинув ногу на ногу.
— О чем ты? — спросила я, почему-то краснея.
— Ты впечатляешь, — произнес он.
Я почувствовала себя неловко.
— Не понимаю, о чем ты. Почему ты без стука? — проговорила я хриплым голосом, стараясь не смотреть ему в глаза. Нужно срочно переодеться. — Я только из душа.
— Не смог удержаться и не прийти. Тем более, мы давно не виделись.
— Я была занята, — пояснила я, проигнорировав его соблазнительный тон. Я подошла к шкафу, чтобы выбрать себе одежду. — Кстати, я устроилась на работу.
— Могла бы просто загадать кругленькую сумму на счет в банке, — ничуть не удивившись, с ехидной улыбкой, заметил джинн.
— Я много чего могла бы, — парировала я, стараясь сосредоточиться на одежде.
— Так скажи, — потребовал он, внезапно очутившись у меня за спиной. Мое тело невольно пробила дрожь. Он стоял так близко, что я могла слышать его дыхание. Приятный аромат бергамота с мандарином щекотнул нос. Я была не в состоянии думать ни о чем, кроме его присутствия.
— Твое сердце бьется слишком быстро, — Алан перешел на шепот.
Он взял меня за руку, переплетая наши пальцы. Где-то вдалеке заиграла медленная музыка.
— Что ты делаешь? — шепотом спросила я, не в силах сопротивляться.
Вместо ответа джинн свободной рукой развязал мой халат. Мягкая ткань послушно распахнулась, оголяя живот. Незамедлительно я вернула края халата на место, плотно прикрывая свою наготу. Его нежный поцелуй в шею заставил мое тело содрогнуться. Это было прекрасно. Его обжигающее дыхание, его запах сводили с ума. Резким движением Алан развернул меня к себе, прижимая к своему твердому телу. Еще одним движением он скинул с меня халат, оставляя меня в нижнем белье. Я стояла перед ним практически обнаженная. Это смущало и возбуждало одновременно. Внизу живота предательски заныло. Я хотела все прекратить, остановить его, но была не в силах пошевелиться, не в силах его оттолкнуть. Я и не хотела. Я хотела большего. Разум кричал: «остановись!», а тело неистово желало его. На красивом лице тоже читалось желание. Затуманенный взгляд темно-медового цвета не мог лгать. Мы оба хотели большего. Я прикрыла глаза от наслаждения, полностью отдаваясь во власть его прикосновениям.
