Фанатка драконов в академии вампиров (СИ) - Боталова Мария

Но предпринять ничего не успела. Вампира от меня буквально оторвало. И снесло в кусты, с треском разлетевшиеся щепками.

– Совсем мозг растерял?! – взревел Эрик. – Шейла – моя избранница! А ты станешь трупом, если еще раз посмеешь к ней подойти!

Черные волосы Эрика развевались. Красные глаза горели бешенством. Оскал на лице демонстрировал длинные, хищные клыки.

Поверженный наглец ползком выбирался из кустов, глядя на разъяренного Эрика снизу вверх.

– Я… прости… я просто думал… ну… что ты не очень и хочешь… – скулил вампир, уже не казавшийся таким уж жутким. Скорее, жалким. На разбитой губе застыла капелька крови. В остальном его кожа не пострадала – очевидно, губу он разбил о кулак Эрика, а кусты, даже очень острые, не могут навредить вампиру.

– Убирайся, пока я не разорвал тебя на части, – уже гораздо спокойнее, но холодно и не менее зловеще произнес Эрик.

– Да-да, я уже не здесь! – вампир подскочил и со скоростью молнии умчался в противоположном от общежитий направлении. Только ветерок пошевелил мои волосы. Я передернула плечами, вспомнив, как вампир касался их губами.

Эрик повернулся ко мне, смерил мрачным взглядом.

– Я предупреждал.

– Да… – согласилась задумчиво. Постепенно я приходила в себя после потрясения. – Спасибо. Наверное. Не понимаю только. Вампиры считают себя высшими, но при этом, как чокнутые, кидаются на всех, кто смеет выделиться? А как же свобода воли? Или в Бладэрдвейне она не практикуется? По отношению к людям, да?

Растерянность постепенно переходила в раздражение. Ну что я такого сделала?! Оделась не по их моде – и сразу как красный флаг с надписью «порвите меня»? Между прочим, вампиры не сидят безвылазно в своем Бладэрдвейне, а когда встречают людей и представителей иных рас, не разодетых в алое кружево и черные рюши, разум от этого не теряют и в бешенство не впадают!

Какого квыблика тогда они бросаются на меня?!

Эрик прищурился. И помрачнел еще на несколько тонов.

– Они считают, что ты относишься к нам без уважения, если в нашей академии продолжаешь одеваться как тебе вздумается.

– Во-первых, формы в академии нет. Если вампиры так легко оскорбляются – пусть введут форму и закрепят это в правилах! А во-вторых, за что вампиров уважать? Пока они не сделали мне ничего хорошего, только планы испоганили.

– Планы на драконов, верно? – предположил Эрик.

– Да! И знаешь что? Есть еще в-третьих. По-моему, это неадекватно – постоянно говорить об одежде. Ты уверен, что у вашей расы нет какой-нибудь цвето-одежной уязвимости?

– Закончила?

– Пожалуй. – А раз закончила, то я развернулась и зашагала к общежитию. Но тут вспомнила кое-что еще. Остановилась, снова повернулась к Эрику. Он, к слову, не сдвинулся с места. – Как ты умудряешься оказываться рядом каждый раз, когда у меня возникают конфликты с вампирами? Ты же… ты ведь не можешь это чувствовать?!

Собственная догадка привела в ужас.

– Нет. – Эрик хмыкнул. – Я просто выслеживал тебя, чтобы поговорить.

– Выслеживал?

– Ну да. Я же вампир. Хищник. Охотник.

– Пожалуйста, хищные замашки держи подальше от меня!

Я снова намеревалась развернуться, чтобы уйти, однако на этот раз Эрик не позволил – в одно мгновение настиг меня и перехватил руку, удерживая на месте. Ненавижу их скоростные передвижения!

– Повторюсь, если ты не услышала с первого раза. Нам нужно поговорить.

– С кем тебе нужно поговорить? И зачем ты сообщаешь об этом мне? Разговаривай с кем хочешь, я не против. Только меня отпусти.

Я попыталась высвободить руку, но вампирюга держал крепко. Прищурился недобро.

– С тобой, Шейла. С тобой, моя тугодумная сирена.

– О, с этим промашечка вышла. Ты наверняка изучил мою родословную вдоль и поперек, вы, вампиры, этим заморачиваетесь. Но мне дара сирены не досталось.

– Уверена? С памятью у тебя тоже проблемы? Забыла, как ночью вырубила меня своим визгом?

Я замерла, перестала дергаться.

– То есть хочешь сказать, что дело не в твоем очень чувствительном слухе и не в аллергии на женские вопли?

Эрик смотрел на меня как на дурочку. И с каплей укоризны, мол, как тебе только в голову такое пришло. А вот пришло! После того, как каждый второй бросается на меня только из-за того, что в цвета обрядилась неподходящие.

– Это разговор не для посторонних ушей, так что предлагаю пройти к тебе в комнату и пообщаться, – заявил вампир.

– Я против. Ты же как зайдешь – потом не вытолкаешь!

– Если меня не оглушать и не поливать из тазика – возможно, выталкивать и не придется?

– Проверим как-нибудь в другой раз. Ты же старшекурсник. Или плохо учишься? Я думала, ты умеешь ставить полог тишины.

– Раскусила. На самом деле, я очень хотел уединиться со своей избранницей.

– Надеюсь, ты поел сегодня в столовой?

– Твоя кровь всегда будет самой желанной для меня.

– Не дождешься!

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Я – упрямо и возмущенно, всем своим видом давая понять, что готова сражаться за каждую каплю своей крови. Эрик – мрачно и раздраженно. Наконец он вздохнул.

– Ладно. Пойдем прогуляемся.

Мы зашагали по тропинке и на разветвлении свернули в сторону, чтобы обогнуть башни общежития. Впереди виднелся мрачноватый сад и, кажется, журчала водичка. Но у меня слух обычный человеческий, так что могу ошибаться.

– Я понимаю, ты не хотела здесь оказаться, – заговорил Эрик. Пока без полога тишины. – Судя по тому, что в Ливьере ты возглавляешь столичный фан-клуб драконов, от вампиров ты не в восторге.

– Это так заметно?

Эрик проигнорировал колкость, продолжил:

– Но это случилось. Судьба вмешалась и свела нас. Я нашел в тебе свою избранницу, так что иного выбора у нас с тобой нет. Мы будем действовать согласно традициям. Заключим помолвку, затем поженимся.

Все внутри воспротивилось такому плану, однако я сдержалась – о том, что не собираюсь связывать свою жизнь с Эриком, ему пока знать необязательно. Очень даже нежелательно, если я не хочу, чтобы вампир помешал мне сбежать к драконам.

– Я не требую от тебя слепого поклонения и обожания. Понимаю, к вампирам нужно привыкнуть, – Эрик хмыкнул, останавливаясь на входе в небольшой дворик. Журчание мне не послышалось – в центре стоял фонтан, в излюбленном вампирском стиле напоминающий причудливое сплетение когтей и клыков. А по краям дворика располагались скамейки. На одну такую Эрик предложил мне присесть.

Я не стала отказываться. Вампир устроился рядом.

– Но давай начнем с того, что ты прекратишь нарываться. И хотя бы одеваться будешь так, как у нас принято. Иначе ты привлекаешь слишком много нежелательного внимания. А я не могу быть рядом с тобой каждую секунду. Впрочем… – Эрик усмехнулся как-то уж очень многозначительно.

– Нет уж! Сопровождать меня повсюду не нужно.

– Ладно. Если ты не будешь нарываться на неприятности, тогда у меня не будет необходимости сопровождать каждый твой шаг, – спокойно согласился вампир и обратился к магии. Я ощутила, как вокруг нас заклубилось нечто темное, даже свет дня несколько поблек. Похоже, вампирская версия полога тишины. – А еще я очень хочу тебя попросить, чтобы ты была поаккуратней со своим голосом и не верещала, как вчера вечером.

– Послушай, Эрик. В моем роду по материнской линии на самом деле есть дар сирен.

Когда-то в нашем мире было больше разнообразных рас. Помимо драконов, вампиров и эльфов, существовали феи, русалки, сирены и нимфы. Но все они были слабее высших. И, как выяснилось, слабее людей. Их кровь никогда не выигрывала, как у высших, которые выбирают себе избранниц. Постепенно остальные расы растворились в людях. Осталась только их магия, которая наделяет теми или иными особенностями. Сейчас во всем мире по пальцам можно пересчитать семьи, в которых еще передаются дары волшебных существ.

Семья мамы – одна из таких. Мама и Лита обладают даром сирен. Умеют петь так завораживающе, что своим голосом подчиняют волю и могут заставить человека сделать, что они пожелают. Конечно, во всем этом много нюансов, зависит и от силы сирены, и от того, насколько человек сопротивляется. Причем каждый человек может сопротивляться по-разному в зависимости от ситуации.