Карина Демина - Черный Принц (СИ)
- Выходи за меня замуж. Пожалуйста.
- Это из-за…
- Нет, я еще раньше решил… а ты меня не услышала! Но теперь тебе точно придется, и выслушать, и вообще, - он чувствовал себя полным идиотом. - Я и кольцо купил. Давно уже.
- Давно? - она розу приняла, чтобы отложить в сторону.
- Ага, уже три дня как.
- И это давно?
- Три дня без тебя - вечность.
Стоять на полу было жестко и холодно.
- Оно дома осталось, потому что я подумал, что…
- Собака с кольцом будет выглядеть подозрительно?
- Именно.
Таннис улыбалась. И глаза ожили.
- Выйдешь?
- Выйду, - она откинула одеяло. - Иди сюда, а то замерзнешь, жених…
В этом была своя правда.
- Я тебе говорил, что жить без тебя не могу? - от нее пахло лишь ею, и еще немного - пыльной розой и Шеффолк-холлом. - А еще меня уволили… и я из дому ушел, но ты уже дала согласие. Так что все равно выйдешь.
- За бездомного и безработного?
- Именно.
- Выйду, конечно, - сухие исцарапанные губы коснулись щеки. - Ты бестолочь, Кейрен, но я тебя люблю… тебе не рассказать, как я тебя люблю.
Это хорошо. Только не понятно, зачем опять плакать?
- Я тебя вытащу, обещаю, - Кейрен собирал ее слезы, соленые и в то же время сладкие, терпкие, как вино, то, которое осталось в доме.
Их с Таннис доме.
- И мы уедем.
- К морю?
- Если хочешь, то к морю… Райдо нас примет, для начала у него поживем, а там как-нибудь устроимся. Присмотрим дом.
- На берегу?
- На берегу.
Она еще терла покрасневшие глаза. Слушала. Верила.
- Я найду работу… за перевалом людей не хватает. Точнее, не людей, но… там не важно, что я от рода отказался… я все-таки неплохой специалист… или свое дело открою. Буду розыском заниматься.
- И кого искать станешь?
- Да хоть комнатных собачек, лишь бы платили… а ты будешь варить свое варенье, из этой… как ее…
- Смородины?
- Именно, из смородины. Я тебе целый ящик гусиных перьев наточу, чтобы было чем косточки выковыривать, только, пожалуйста, не плачь.
- Не буду.
- Все равно ведь…
- Все равно, - она шмыгает носом и нос этот распух, а глаза заплыли, сделались красными, больными. И слипшиеся ресницы - мягкие иголки, с которых Кейрен снимает прозрачную слезу.
- Ты научишься варить кофе на песке. И сошьешь розовые занавески.
- Почему розовые?
- Не хочешь розовые, сошьешь голубые, разрешаю… а по субботам я буду жарить блинчики…
- И гулять. По берегу.
- И гулять, - согласился Кейрен.
…по берегу, который есть где-то там, за Перевалом. Сказочный, существующий ли вовсе?
- Извини, - Таннис мазнула по распухшему носу ладонью. - Тебе пора, наверное.
- Куда?
- Туда, - она указала на окно.
- Там ночь и зимняя, между прочим. Лед, ветер и дикие собаки.
- Кейрен, я серьезно.
- И я серьезно. Волкодавы. С вот такими клыками…
- Кейрен, - Таннис высвободила руку. - Ты понимаешь, что если тебя найдут здесь, то…
- Убьют.
- Именно.
- Значит, нужно сделать так, чтобы не нашли.
…и желательно, быстро, поскольку даже самая длинная ночь в году имеет обыкновение заканчиваться. А утро, судя по запахам в комнате, не обойдется без дружеского визита.
- Таннис, во-первых, без тебя я точно не уйду.
…а спустить ее по отвесной стене не выйдет. Не в ее нынешнем состоянии.
- Во-вторых… я должен кое-что проверить. Да не вырывайся ты, не собираюсь я шею твоему другу сворачивать, хотя, признаюсь, очень хочется. Мне его даже вызвать нельзя, поскольку человек… Успокоилась? Вот и ладно. Так вот, есть подозрения, что твой милый друг… ладно, не милый и не совсем друг, только не хмурься, но он собирается отправить этот город, большую его часть, к первозданной жиле. Таннис… ты веришь мне? Посмотри, пожалуйста, в глаза. Ты мне веришь?
- Верю.
И снова слезы.
- Я за тебя боюсь, - она цепляется за руки и сама обнимает. - Если бы ты знал, как я за тебя боюсь.
- Ничего. Я живучий.
…невезучий только. И любопытный не в меру, но последнее в нынешних обстоятельствах скорее плюс.
- Кейрен.
- Я не уйду, родная. Я же объяснил, почему… знаешь, если бы я точно знал, что свернув шею этой скотине, все остановлю, я бы это сделал.
- Но ты не знаешь?
- Не знаю.
Сладкая кожа, мягкая. И эта ямка на горле, в которой бьется пульс. И сцепленные ладони… и запястья с темным рисунком вен, подступивших близко к коже.
- Я знаю, что он человек, сволочь, но человек. А человек, даже самый одаренный, не управился бы с истинным пламенем… и с расчетами тоже.
Надо остановиться, пока не поздно.
…не следует недооценивать Шеффолка, пусть и нюх у него по-человечески слабый.
- Сделать бомбу - мало. Их нужно настроить. Синхронизировать с кристаллом… человек на такое физически не способен. А тот сумасшедший, который согласился помогать Шеффолку, он ведь понимал, что именно затевает. И не удивлюсь, если сам подсказал… понимаешь?
Кивок.
- И я должен найти заряды. Или кристалл.
- С чего ты решил, что они здесь?
- А где еще, Таннис? Мой дядя ошибался, когда говорил, что обыск ничего не даст. Шеффолк-холл - самое надежное место, которое только можно себе вообразить. Он древний. И закрытый. Герцогиня давным-давно никого не принимает, но статус ее сам по себе защита от… излишне любопытных.
Таннис кивнула и тихо сказала:
- Она ненормальная.
- Кто?
- Герцогиня. Ты знаешь, что она посадила в клетку своего мужа…
Она обняла себя за плечи.
- В ее комнате полно мертвых роз… и еще она только белые платья носит, вроде свадебного… это как траур… она его убила, и все равно траур… ненормальная. Если Освальд тебя найдет, он… пожалуйста, Кейрен, уходи. Пусть все… идет. Я уговорю его остановиться. Он же не сумасшедший, он просто запутался и…
- Таннис, - Кейрен прижал палец к губам. - Надеюсь, в твоем шкафу хватит места?
По коридору не шли - крались, то и дело останавливаясь, прислушиваясь к темноте. И кто бы это ни был, но явился он не вовремя.
- Тише, девочка. Ты вернешься в постель и… если вдруг начнут вопросы задавать, просто плачь. В твоем положении плакать естественно… и не бойся, все у нас будет хорошо.
Ее шкаф был забит пропыленными старыми мехами. И Кейрен зажал нос, чтобы не расчихаться от пыли. Он зарылся в древние ветхие шубы, осознавая, что все-таки появление его в Шеффолк-холле сродни безумству. И все-таки…
Дверь отворилась почти беззвучно.
- Таннис? Ты не спишь? - тоненький старушечий голосок. И следом мягкое вкрадчивое:
- И что вы делаете здесь, тетушка.
