Юлия Набокова - Вампир высшего класса
— Моя любимая Надя, чем больше я узнаю тебя, тем больше люблю. Чем дольше мы вместе, тем сильнее мое счастье. Никакие слова на свете не скажут, насколько ты дорога мне. Мое счастье — провести жизнь рядом с тобой и быть твоим. Сердце мое, пока оно бьется, будет преисполнено нежностью к тебе, где бы я ни был. Я весь твой, ты для меня — все. Я люблю тебя страстно и по-настоящему. Я любил бы тебя еще сильнее, если бы это было возможно. Ты достойна самого лучшего. Спасибо, что из всех миллионов мужчин на свете ты выбрала меня. Обещаю, я сделаю все, чтобы ты ни одного дня не пожалела о своем решении. Ты — единственная женщина во всем мире, которая мне необходима. Самая любимая, самая желанная, моя единственная.
Крис несколько раз прерывался, захлебываясь приступом кашля, а в конце сказал:
— Ты меня ни разу не поправила.
— Ты все сказал правильно. — Я порывисто стиснула его липкие от крови пальцы.
— Как думаешь, — его губы по привычке дрогнули, но уже были слишком слабы, чтобы сложиться в улыбку, — ей понравится?
— Непременно, — сквозь слезы улыбнулась я и почувствовала, как он в последний раз сжал мою ладонь. А потом Крис запрокинул голову и невидящими голубыми глазами уставился в беззвездное черное небо. На его губах застыла полуулыбка. Наверное, в последний миг жизни он увидел свою Надю.
Надеюсь, они сейчас и правда вместе. Такая любовь не должна умирать вместе со смертью тела, ведь она живет в самом сердце. И как только я об этом подумала, перед моими глазами вдруг ярко вспыхнула картина: цветущее поле красных тюльпанов, по нему мчится красивая девушка в летящем платье и с лентой в распущенных русых волосах, похожая на сказочную принцессу, Крис бежит навстречу ей и ловит в свои объятия. Я словно наяву услышала счастливый смех влюбленных и шепот признаний…
Со стороны входа в замок раздались взволнованные голоса. Я обернулась и увидела, как в стороне безмолвно стоят американцы, глядя на своего погибшего вожака. Как давно они стоят здесь? Слышали ли они наш разговор? За их спинами с крыльца на носилках спустили Ирвинга, над ним хлопотал доктор.
От московских Гончих, несущих носилки, отделился Вацлав. Быстро пересек аллею, подошел ко мне, тихо опустился рядом. Затем закрыл Крису глаза и порывисто прижал меня к себе.
— Что с Ирвингом? — тихо спросила я.
— Плохо. — Он скрипнул зубами.
— Поезжай с ним. Ты должен быть рядом.
— Спасибо. — Вацлав быстро поцеловал меня в висок и поднялся на ноги, поторопившись догнать машину с раненым.
Я задержалась у тела Криса, не в силах встать. Американцы подошли ближе. Кто-то предложил мне руку. Остальные подняли Криса, чтобы унести из парка. Я тронула за рукав того, кто помог мне подняться.
— Много наших пострадало?
Он устало взглянул на меня, и я поняла, что от волнения задала вопрос по-русски, а не по-английски. Я исправила свою оплошность и получила ответ:
— Из наших — Крис, из ваших — Ирвинг.
— А остальные?
— У остальных небольшие ранения, уже затягиваются. Бывало и хуже.
Я с облегчением перевела дух:
— А люди Рэйчел?
— Все убиты, — безо всяких эмоций сообщил Гончий. — Это же только люди, наемники. Они и не подозревали, с кем сражаются.
Парень отвернулся к своим, а я побрела к выходу из парка. Вокруг ничего не изменилось. Все было точно так же, как несколько часов назад, когда мы тайком вошли на территорию. Вот только уже не было Криса с белозубой улыбкой. И жизнь Ирвинга теперь висела на волоске.
За воротами стояли Фабиола, Ванесса, Дарла, Оливия и Эрика. Девушки выглядели испуганными и потрясенными. Наверное, до сих пор не могли поверить в предательство Рэйчел и в то, что чудом избежали смерти. Увидев меня, они в растерянности замолчали.
— Значит, ты наша сестра? — кашлянула Оливия.
— Надеюсь, не такая заботливая и нежная, как Рэйчел? — нервно пошутила Дарла.
— Привет, — смущенно улыбнулась мне Эрика.
— Что же теперь будет? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросила Ванесса.
— Не знаю, как вы, а я уже написала чистосердечное признание о подлоге с донором, — объявила Фабиола. — Вацлав пообещал мне замолвить за меня слово перед старейшинами, а я согласилась некоторое время поработать на благо Клуба, помогая Гончим. Так что в ближайшее время ищите меня в Москве. Заодно познакомлюсь поближе со своей новой сестренкой. — Она подмигнула мне. — Да не переживайте вы так, — обратилась она к другим вампиршам. — Подлог — не такое уж страшное преступление. Тем более что до инициации вы не знали правил Клуба и не понимали, что идете на нарушение. Жан ведь всем нам заморочил головы, так что ответственность целиком на нем. Ну вынесут вам выговор, что не признались во всем раньше, отделаетесь штрафом или общественными работами на благо Клуба. Как я. Только теперь все будут в курсе нашего подлинного родства и косые взгляды нам обеспечены. Хотя наша безупречная репутация на протяжении почти двух лет должна переломить общественное мнение в отношении фатального влияния крови Жана на его преемников.
— Вы и в самом деле не замечали в себе никакой повышенной кровожадности? — Я обвела взглядом вампирш. — Не нападали на людей?
— Я питаюсь кровью только из пробирок, — быстро ответила Эрика. — Это удобно и из лаборатории уходить не надо. Я там почти все свободное время провожу.
— Я тоже, — откликнулась Ванесса. — Мне себя никак подставлять нельзя, папарацци следуют по пятам. Даже в холодильник однажды залезли! Хорошо, что мой агент — один из нас, и вся сыворотка хранится у него.
— Я пью кровь разве что из агентов, — хмыкнула Дарла и уточнила: — Образно выражаясь.
— А я из редакторов, — в тон ей ответила Оливия.
— Вот и я говорю, — подвела итог Фабиола, — чушь все эти легенды!
Вспомнив о законе равновесия, я уже хотела спросить, не замечали ли они в таком случае в себе каких-нибудь необычных способностей, приравненных к магическим. Например, видеть призраков. Но, к счастью, меня перебила Ванесса.
— А как же Рэйчел? — внезапно спросила она. — Разве кровь Жана не повлияла на нее? Вы видели, как она с нами разговаривала, когда во всем призналась? Ей было ни капельки не жаль нас. Она двигалась только к своей цели, а нас собиралась устранить как досадные помехи.
— Ты права, — согласилась Дарла.
— А еще Кобра, — взволнованно добавила я. — То есть Кьяра. Помните вашу первую встречу? Она убила тех двух репортеров, которые спугнули вас.
— Убила? — ахнула Эрика.
— И очень жестоко, — тихо добавила я. — Растерзала их, как дикий зверь.
Вот уж у кого перевес силы явно склонился в сторону физической мощи, так это у Кобры. Повисло тягостное молчание, которое первой нарушила Дарла:
