Кресли Коул - Тень предъявляет права
Но ее внимание приковала дальняя часть бара, где на многочисленных диванах обнимались парочки. Демон и нимфа были увлечены больше всех, лаская друг друга и страстно целуясь.
Дакийский потрясающе целуется, его твердые губы невероятно талантливы. Беттина вздохнула. Кого она обманывает? Она никогда его не забудет.
Она останется верной ему.
Беттина, как всегда, хотела бы узнать, чем он занимается. Попытался ли он вернуться на родину? Или забыл об этом и начал жизнь с чистого листа?
Ничто не мешает ему найти другую женщину, жениться на ней. Как же Беттина ошибалась, думая, что ревнует Каспиона, мысль о Дакийском, занимающемся любовью с какой-нибудь великолепной вампиршей, вызвала у нее бесконтрольную вспышку силы.
Прежде чем Беттина смогла обуздать этот порыв, ее руки засветились. Ее собственное сердце колотилось. Отлично. Непреднамеренное использование чар в сфере смертных.
— Сабина, нам пора закругляться. — В случае крайней необходимости Беттина может и готова встретиться лицом к лицу с Врекенерами, но лучше постараться этого избежать. — Я должна вернуться в Абаддон.
Даже Сабина, которая веками сражалась с Врекенерами, старалась держаться подальше от них. Или, по крайней мере, держалась, пока не похитили Ланте.
Прищурившись, Манро повернулся к Беттине, с проблеском узнавания во взгляде.
— Ты сказала Абаддон?
О-о, мальчик, догадываюсь, к чему ты клонишь. Похоже, все в Ллоре слышали о турнире.
— Да.
Его глаза тут же засветились неестественно-синим цветом.
— В моем клане ходят слухи о том, что происходило в вашей демонархии, — проскрежетал он. — Там был обезглавлен кто-то из нашего вида, да? Один из новообращенных?
— Да, — просто сказала Беттина, переняв привычку у вампира.
— Обращенный человек или нет, но он обладал Инстинктом. Это сделало его нашим братом.
Ощутив угрызения совести, Беттина вспомнила последнее слово Ликана: «Брат».
Манро рявкнул:
— Есть причины, которые могут остановить нас от мести Абаддону?
— Этот мужчина подписал нерушимый кровный договор, — ответила Беттина спокойным голосом, ее ладони начали светиться под столом — сила была наготове; Манро резко провел рукой по груди, несомненно, интересуясь, почему его сердце стало заикаться. — После этого мы уже ничем не могли ему помочь.
Сабина смотрела на эту перепалку, как демон на подброшенного кобольда.
— Кто его обратил? — требовательно спросил Манро.
— Секта колдунов, известных как «Те, Кого Лучше Забыть». Я довольно долго не могла заставить их убраться из моего королевства.
— Колдуны.
Манро скривился от отвращения, демонстрируя удлинившиеся клыки. Ни для кого не было секретом, что Ликаны не доверяли ничему, связанному с магией.
— В знак доброй воли между нашими королевствами, — сказала Беттина: — я предоставлю тебе информацию, которую мы собрали на них. Кажется, они увеличивают численность вашего вида, обращая людей, которых затем используют, как рабов. Мы также знаем, где можно найти этих колдунов.
— Как рабов? — Черные когти Манро вонзились в стол. — Мой клан знает, как найти Забытых.
— Хорошо. Тогда ты можешь «отомстить» тем, кто это заслужил. И это все, что я скажу по данному вопросу, — добавила она, просто потому, что могла.
— Удачной охоты, — пожелала Сабина, когда Манро, с грохотом отодвинув стул, вскочил на ноги.
Своим ребятам, стоящим возле бара, он выкрикнул несколько резких фраз на гэльском. Прозвучали они, как приказы.
Все юные Ликаны отреагировали на его слова с агрессией: цвет их глаз изменился, образы волкоподобных существ проступили над человеческими чертами.
Когда эта стая выскочила из бара, Беттина подумала: Мне почти жаль «Тех, Кого Лучше Забыть».
Приподняв бровь, Сабина повернулась к Беттине.
— Оу, Манро только что звонил с парковки, и упомянул что-то о желании вернуть назад свои яйца. Что на тебя нашло?
Беттина пожала плечами.
— Ты вновь обрела уверенность в себе и больше не боишься меня. Возникает вопрос, — Сабина пристально всматривалась в Беттину, — я теряю хватку? Или ты, в конце концов, обрела свою?
— Возможно, обрела.
Точно обрела. Беттина чувствовала себя комфортнее и увереннее, когда сама диктовала правила.
Но щемящая пустота от утраты силы сменилась пустотой от утраты вампира.
Он стал ее первой настоящей любовью. Он станет и последней.
Почему Треан Дакийский не стал ее нежным, горячим королем, который участвовал бы в общественных работах и спасал демонские жизни…
У нее на глазах пелена табачного дыма в баре стала трансформироваться, меняя плотность воздуха. Ллореанцы начали нервничать. Большинство существ заскользили, полетели или опрометью бросились к выходу.
— Что происходит? — требовательно спросила Сабина.
Из-за тумана Беттина больше не видела чародейку. Присмотревшись повнимательней, она увидела, что ее кожа мерцает. Это говорит о вампире.
— Он… здесь.
Вскочив на ноги, Беттина стала осматриваться вокруг.
Дакийский!
С их последней встречи он стал еще более бледным и худым. Он был одет во все черное, похожий на жнеца в длинном кожаном плаще. Его губы сжаты в тонкую линию, а глаза черны от эмоций.
Ярость? Вампирский голод? Похоть?
Беттина была уверена только в одном — он совершенно точно собирается захватить ее. Вампир в полном расцвете сил пришел за своей Невестой.
Он исчез. Нет, подожди…
Его сильные руки обняли ее сзади, обволакивая своим запахом и теплом. Вампир прохрипел ей на ухо:
— Скучала по мне, Невеста?
* * *
Сквозь туман Треан смотрел на Беттину, на ее смелые шелка и украшения. Демонского вида корона украшала блестящие косы. Темно-зеленая маска оттеняла глаза.
Он неохотно признал, что с их последней встречи она стала еще красивее.
Жизнь с Каспионом шла ей на пользу.
Подумав об этом, Треан еще крепче стиснул Беттину в объятиях. Прямо сейчас она, теплая и дрожащая, в моих руках. Где и останется.
Прежде чем переместиться вместе с Беттиной назад в Дакию, Треан оглянулся на ее спутницу Чародейку. Женщина тщетно вглядывалась в туман, не в силах ничего разглядеть, но выглядела явно восхищенной.
— Повеселись там, Беттина! Жду вас здесь же через час…
Треан нахмурился, затем переместил свою Невесту в свой дом.
Оказавшись в его покоях, Беттина отшатнулась. То, как она смотрела на его глаза, подсказало Треану, что они все еще черные.
