Дж. Уорд - Тени
айЭм закатил глаза.
— Только не втирай мне, что Королева вынесла угрозу без твоего участия. Ты — генерал ее армии. Ее головорез. Я тебя умоляю.
— Могу заверить тебя, — пробормотал с’Экс, снимая капюшон, — что я бы сказал ей своё «нет». Мы — способные войны, особенно моя стража, в нашем распоряжении оружие, о которым вы даже не слышали. Но это не означает, что разумно — провоцировать гнев Рофа. Его репутация говорит за себя.
айЭм посмотрел на парня. При других обстоятельствах он бы поверил с’Эксу, но после того, как его провела майкен… точнее, Принцесса… он больше не был так уверен в своей интуиции.
— Они не выдадут моего брата вашим людям, — сказал айЭм. Потом перевел взгляд на Принцессу. — И за их спиной стоят симпаты. Не важно, чем вы угрожаете и что сделаете, куда направите войска и на кого нападете, Роф и Братья не выдадут его.
— Ты говоришь так, будто он мне нужен, — ее голос стал хриплым. — Это не так. Я не приму никого — в свое тело и в свое сердце.
Он пожал плечами.
— Было бы поэтично. Если бы ты не доказала, какой выдающейся обманщицей можешь быть.
Он решительно проигнорировал вспышку боли в ее взгляде. Черт, да она всего лишь расстроена, что ее поймали за руку.
Господи, если бы она вышла замуж за его брата, то ожидала бы, что их потрахушки продолжатся…
Прекрати. Просто завязывай с этим дерьмом, приказал он своему мозгу. Судя по длинному списку вещей, которыми он обоснованно мог изъедать себя, не было смысла добавлять к перечню всякие гипотезы.
— Как вы узнали об этом? — спросил с’Экс. — Об объявлении войны?
айЭм посмотрел на мужчину.
— Поступил звонок в дом для аудиенций. С неопределенного номера по неотслеживаемой линии, но, что более важно, так как никому в Колдвелле не известно о ситуации с моим братом и с’Хисбэ… или трауре Королевы… значит, звонок официальный. В сообщении было достаточно скрытой информации. Как они получили телефонный номер? Так это не секрет.
Интересно, как он использовал «они».
Да. Он начинал чувствовать себя вампиром, а не Тенью, вне зависимости от ДНК. С другой стороны, Роф и Братство предложили им еду, кров, дружбу и преданность.
с'Хисбэ были полны требований и цепей.
— Когда вы вернетесь туда, — сказал айЭм, — то можете передать им, что мы с братом больше не живем у вампиров. Роф с Братьями не в курсе, где мы. Мы исчезнем, и никто из вас… — он выразительно посмотрел на Принцессу — не сможет нас найти.
Еще один плюс в ее принадлежности к королевской семье?
Единственное, что разбивало ему сердце при мысли о побеге, единственная связь с городом исчезла.
Покинуть Колдвелл, покинуть Штаты, раствориться и нигде не светиться — наверное, так будет лучше для него.
Видит Бог, у них достаточно денег на целый век, даже если они больше никогда не станут работать. И как бы ни было больно расставаться с Королем, Братством и всеми домочадцами, но если это поможет избежать войны, то он был готов покинуть их.
Они с Трэзом исчезнут.
Навсегда.
***
Когда айЭм подошел к стеклянной двери, Катре удалось только внутренним криком удержать себя на месте и не броситься за ним. Все это казалось ужасным сном, весь вечер.
Он ушел, не оглядываясь назад. На нее.
И хотя она не могла винить его, ей все же хотелось плакать.
Закрыв глаза, она склонила голову, дыша в свои ладони.
— Только не говори, что ты в него втрескалась, — мрачно сказал с’Экс.
Заставив себя опустить руки и обратиться к палачу, она твердо посмотрела ему в глаза:
— Почему ты здесь? Ты не мог проследить за мной — я была осторожна.
Он отвел взгляд:
— Я хорошо знаком с этим местом.
— Ты бывал здесь раньше?
— Ты не единственная, кто время от времени стремится к свободе. За этими двумя числится определенный… должок, скажем так.
Больше с’Экс ничего не сказал, и она ощутила, что в нем жила боль. Сильная боль. И она задумалась, что, возможно, он оплакивал смерть своей дочери в этом месте, оплакивал потерю, предопределенную звездами.
Смотря на гордого мужчину, Катра чувствовала, как между ними образовывалась определенное родство. Она никогда бы не подумала, что он был несчастлив и недоволен своей долей, и возможно, все было наоборот. Но ему пришлось пожертвовать своей плотью и кровью ради традиций… и ради ее матери.
Точнее, его принудили к этому, из-за звезд.
— Мне жаль, — прошептала она
— Чего?
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я.
Редкий случай, чтобы мужчина вроде него отводил взгляд, но он опустил глаза.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
Она сосредоточилась, понимая, что им пора уходить, и по нескольким причинам. Но она также четко осознавала, что она здесь в последний раз, в месте, хранившим столько воспоминаний. Хотя она знала айЭма всего несколько ночей, прошла… целая жизнь.
Покидая это место, она словно закрывала дверь перед единственным светлым пятном в жизни.
— Нам пора, — сказал с’Экс, словно прочитал ее мысли и чувства.
Без дальнейших разговоров, они накинули капюшоны, подошли к двери и вышли наружу. Ветер был настолько сильным и холодным, что она перестала дышать, и ушло мгновение, прежде чем она смогла сконцентрироваться и дематериализоваться. Но вскоре она уже летела вместе с с’Эксом на Территорию.
Они приняли форму в лесу у защитной стены. Ее никогда бы не пропустили через парадный вход в ее форме прислуги…
Что-то было не так.
Несколько стражников столпились у черного входа, оживленно жестикулируя.
— Оставайся здесь, — приказал с’Экс. — И не спорь со мной.
— Они не узнают, кто я.
— При условии, что никто не узнал о твоем исчезновении.
Но она же была осторожна.
Вот только… это мать раскрыла ее?
с'Экс сделал шаг вперед. Остановился. Развернулся и указал налево.
— Примерно через четверть мили есть тайный проход. Я встречу тебя там сразу. Как смогу вырваться.
Катра нахмурилась, ощутив внезапное желании защитить с’Экса. Палач Королевы был более чем в состоянии позаботиться о себе.
Только если не выяснится, что он помогал ей проникнуть внутрь. Тогда он окажется в смертельной опасности.
— Мне жаль, что я поставила тебя в такое положение, — сказала она.
— Сожаления — роскошь, которую мы не можем себе позволить. Иди в ту сторону. Я как-нибудь проведу тебя в твои комнаты.
С этими словами он ушел, не стараясь приглушить свои шаги. И услышав треск веток, стражники вскинули оружие, готовые к нападению.
— Это я, — объявил с’Экс.
Стражники не расслабили стойки, и это встревожило Катру.
— Тебя хотели видеть, — подозрительно сказал один из них. — Принцесса пропала.
— Я знаю. Я искал ее.
— АнсЛаи искал тебя, — добавил кто-то.
— Значит, я отправлюсь к нему, чтобы доложиться. — Он понизил голос до угрозы: — Если только вы не попытаетесь отказать мне во входе.
— Принцессы нет в своих покоях, — добавил третий.
Катра проглотила ком в горле: они все еще не опустили оружие.
— Вы не слышали, что я ушел искать ее в лес? Она одевалась как служанка. Она могла легко выйти наружу для ночной прогулки.
Нарочито медленным движением с’Экс потянулся за спину, находя прорезь в мантии и запустив руку под ткань. Когда он спокойным движением вытащил руку, то в ладони лежал самый огромный кинжал с зазубренным лезвием, который она когда-либо видела.
Но его голос оставался предельно спокойным:
— У нее нет еды, приюта, оружия, она не в состоянии позаботиться о себе. Куда, по-вашему, она направилась? Более вероятно, что она в пределах Территории или даже в самом дворце.
— Говорят, что ты помог ей сбежать.
— Кто говорит?
— АнсЛаи.
А, да. Верховный жрец был правой рукой ее матери.
Может ли это быть заговором против палача?
— Кто, по-вашему, приказал мне найти Принцессу? — спросил с’Экс. — Или, хотите сказать, что воля Королевы имеет меньше власти, чем приказ жреца? Вы хотите, что бы я такую новость принес вашей правительнице? Потому что так я и поступлю, и притащу ей ваши трупы.
Атмосфера мгновенно изменилась, ситуация разрядилась, охранники убрали свои орудия в ножны, с’Экс спрятал лезвие в складках мантии.
Мгновение спустя он скрылся за стенами.
Стоя в темноте в одиночестве, Катра, задрожав, обхватила себя руками. Когда холодная ночь окружила ее тело, и в голове начало укладываться осознание происходящего, она могла слышать лишь голос айЭма в своих ушах:
Мой брат только что потерял свою шеллан.
Она умерла у него на руках, и он почти весь день и часть ночи готовил ее тело для погребального костра, будь все проклято.
Потом ему пришлось смотреть, как она горит, пока от ее тела не остался лишь пепел на холодной земле.
