Ульяна Соболева - Осколки безумия
— В лабиринтах. Идем по карте Изгоя. Нас заберут с нейтральной территории. Завтра в полдень. Есть время.
Я закрыла глаза и тяжело вздохнула. Облегчения не наступило. Внутри затаилось страное сосущее чувство, оно вытягивало всю радость, мешало дышать. Слишком просто все кончилось. Слишком быстро. Так не бывает. Как в страшной книге или фильме…всегда присутствует эпилог.
— Когда мы вернемся домой, я хочу первым делом смыть с себя запах серы. Мне кажется вся моя кожа им пропиталась, — прошептала я и с наслаждением провела ладонью по его груди. Он накрыл мою руку и крепко сжал.
— Когда ты вернешься домой это уже не будет иметь значения.
И вдруг меня захлестнуло дикой радостью, каким-то безумным чувством восторга. Неконтролируемым всплеском счастья. Ослепительным и неудержимым. Я прижалась к шее Ника губами, осыпала поцелуями его лицо.
— Ты жив…как же я боялась, Ник…ты жив. Ты с нами. Ты вернулся к нам. Я так скучала. Я…
Ник удержал меня за плечи и наконец-то посмотрел мне в глаза.
— Я должен осмотреть местность. Через два часа нам нужно выйти в дорогу чтобы упеть к полудню. Ты еще слишком слабая.
Я снова попыталась его обнять, но он удержал меня.
— Я сейчас вернусь, хорошо? Я вернусь. Просто подожди меня. Мы поговорим. Обязательно. Обо всем что ты хочешь спросить.
Я с трудом разжала руки и позволила ему встать. Как же сильно он измеился буквально за несколько часов. Словно дико устал, опустошен, полностью. До самого дна. Ничего, милый. Дома мы заставим тебя снова улыбаться. Клянусь, что ты забудешь обо всем, и я не вспомню. Все в прошлом. Нет ничего, чтобы мы не смогли пережить вместе.
Я привстала и осмотрелась по сторонам. Да, мы в пещере и я лежу на плаще Ника. Видимо он принес меня в это место, когда я потеряла сознание. На мне все еще то самое платье, заляпаное моей кровью, покрытое грязью и пылью. Я с трудом дотянулась до спины и потрогала шрамы… На пальцах осталась кровь, но боли я не чувствовала. Видимо сказывался эффект анестезии. Чуть пошатываясь пошла на звук капающей воды. Маленький источник в углублении создавал своеобразную ванну, наполненную кристально чистой прохладной водой. Я коснулась ее пальцами ног. Возникло непреодолимое желание влезть туда прямо в одежде, окунуться с головой смывая все и оставляя плохое здесь.
Позади меня раздался шорох и я обернулась. Ник стоял позади меня с факелом в руке.
— Все тихо. Никого нет. Словно все вымерло. Нейтралы сожгли замок Асмодея. Ничего не осталось, кроме лабиринтов. Карателей казнили.
Я смотрела на него и чувствовала как мною снова овладевает отчаяние — он отдалялся. Точнее держал дистанцию. Словно, не позволял приблизится ко мне настолько близко, чтобы я почувствовала его, приняла.
Я повернулась к нему спиной и погрузила руку в прохладную воду, плеснула в лицо. Услышала как тяжело он вздохнул и обернулась. Ник смотрел на мою спину, он побледнел и стиснул челюсти.
— Ты не виноват…ты был вынужден. Должен. Не вини себя.
Он вдруг осел на пол, сполз по каменной стене вниз, закрыл лицо руками, впиваясь в волосы.
— Я давал слово…клятву, что никогда больше…никогда… эти пальцы.
Он резко посмотрел на свои дрожащие руки. Я вскрикнула. Его ладони исполосованы, изрезаны до мяса. Я медленно подошла к нему и опустилась на колени. Взяла его за запястья и накрыла ладони своими. Под кожей начало покалывать. Давно забытое ощущение. Энергия проходила сквозь мое тело и сосредотачивалась там, где соприкасались наши руки.
— Зачем…не надо…, - шептала я и нежно целовала его закрытые глаза, прижималась щекой к его щеке.
Ник сжал мои пальцы, а я наклонилась и нашла его губы губами. Он отшатнулся, отвернулся от меня и уже через секунду стоял в другом конце пещеры.
— Не прикасайся ко мне, Марианна. Не надо…не прикасайся.
— Ник…иди ко мне, — тихо позвала и протянула к нему руки.
Он не шелохнулся. Так и остался стоять в нескольких шагах от меня. Только глаза опустил, чтобы не смотреть. Я подошла к нему, неслышно ступая босыми ногами. Снова преодолевая расстояние между нами. Мой самый сильный мужчина становился слабым рядом со мной. Особенно сейчас, когда груз вины давит на него свинцовой гирей.
— Посмотри на меня, Ник. Просто посмотри.
Я обхватила ладонями его лицо и заставила посмотреть мне в глаза.
— Я люблю тебя. Наказывая себя, ты делаешь больно мне. Ты режешь себя, а у меня болит сердце. Ты не можешь вздохнуть, и я задыхаюсь. Ты проклинаешь себя, и я сгораю в проклитьях. Ник…ты моя жизнь, ты мой воздух. Просто люби меня. Люби, так как умеешь только ты.
И я жадно нашла его губы, зарылась пальцами в его волосы. Он ответил на поцелуй нерешительно, как-то отстраненно, словно все еще не доверя мне и себе. Словно не представляя, как я могу прикасаться к нему, после всего что было. Я сжала его лицо и заставила посмотреть мне в глаза.
— Я ненавижу себя, — прошептал он и стиснул мои руки, — ненавижу понимашь?
— Да, понимаю…тогда ненавидь меня тоже. Ненавидь нас обоих. Ненавидь ту, что тебя любит. Можешь? Можешь ненавидеть меня, Николас Мокану?
Я прижалась к нему всем телом, жадно целуя его лицо, лихорадочно расстегивая его рубашку, прикасаясь к коже.
— Черт возьми, Ник…прости себя. Я тебя простила и ты прости, — шептала я и снова находила его губы, распаляясь все больше от его близости от тоски по нему, от дикого желания оказаться в его объятиях и снова почувствовать его ласки. Здесь… В этом проклятом месте на краю тьмы и бездны Апокалипсиса. Там где мы оба выжили и нашли друг друга. И он не выдержал. Сжал меня крепко, сминая кожу жадными пальцами, отвечая на мои поцелуи, забирая мое дыхание.
— Никогда не прощу, — прошептал мне в губы и поднял за талию, заставляя обхватить его торс ногами, — никогда…не прощу…
Посмотрел мне в глаза, и я захлебнулась слезами восторга.
— Ты…ты пришел за мной, — выдохнула я и прижалась к нему всем телом. Почувствовала, как сильно его ладони сжимают мою талию, как жгут сквозь тонкую материю. Секунды растянулись на тысячелетия. Наконец-то я снова увидела этот сумасшедший жар в его глазах, лихорадочный блеск страсти. Ник жадно прижался губами к моей шее, стягивая платье с плеча, развязывая тесемки на поясе. И внутри меня уже клокотал пожар. Наплевать на все. Это была дикая потребность в нем. Сейчас. Немедленно и пусть сгорит весь мир. Я слишком долго была вдали от него. Я изголодалась. Я хочу его всего, на мне, во мне.
