Милена Завойчинская - Оранжевый цвет радуги
Не догадывалась я и о том, зачем понадобилась этим жутким существам. Уж простите, но не осталось во мне терпимости и толерантности по отношению к этой расе. Потому что подобрали они меня не иначе как для опытов. Языка их я не понимала, а они не собирались мне ничего объяснять. Изредка приходя в сознание, я обнаруживала себя то плавающей в каком-то густом прозрачном киселе, то лежащей на ровной поверхности, а к моему телу вновь были подключены какие-то приборы. У меня ничего не болело, из чего сделала вывод, что они меня не резали и не вскрывали. Хотя кто их знает. Может, они просто каждый раз восстанавливали мой организм в медкапсуле.
Неведомо мне и то, сколько времени я у них пробыла. Но однажды, придя в себя, выяснила, что стала понимать их речь.
– Понимаеш-шь? – спросил рептилоид, высовывая раздвоенный длинный язык и чуть присвистывая и выделяя шипящие.
– Да, – сказала я, глядя в его немигающие жуткие глаза с вытянутыми зрачками.
– Хорош-шо! Имя?
– Алеся Ветрова. Вы меня отпустите? Пожалуйста…
– Нет, – абсолютно равнодушно отказал он. – Возрас-ст?
– Двадцать четыре года. Но почему? Вы только…
– Много… – Он абсолютно не слушал меня. Отвернулся и сказал кому-то. – Полная регенерац-ция и био-откат до с-семнадцати человеч-чес-ских.
– Что? – попыталась я привлечь к себе внимание. – Не надо, прошу вас…
– Что с-с с-сознанием? – присвистывая, спросил другой голос. – Как реш-шили?
– Да, капс-сулируем полнос-стью. Ввод с-стандартной инф-формационной базы. Хорош-ший материал не долж-жен пропадать.
– Не надо мне ничего капсулировать, – перепугалась я. – Пожалуйста, отпустите! Я никому ничего не расскажу, даю слово.
– Нет, – снова равнодушно бросил он мне. – Мы подправили твой геном. Пора добавить в С-союз ярких красок, раз уж такая добыч-ча упала. С-спи, оранж-жевый ц-цвет.
Он мерзко, с присвистом, рассмеялся, правда, я поняла, что это именно смех, только тогда, когда к нему присоединился второй голос.
Что было потом, мне неведомо. Снова я пришла в себя уже в крохотной каморке в оазисе Патагеша.
– Как ты себя чувствуешь? – вернул меня в реальность голос Литара. – Голова не болит?
– Нет, – ответила, прислушавшись к ощущениям.
– Головокружение? Тошнота?
– Нет.
– Это хорошо, я боялся, что не справлюсь. Кто же тебе такой блок поставил?
– Знаете… Мне странно это говорить, но какие-то рептилоиды.
– Эти могли, – задумчиво обронил мужчина. – У этой расы часто присутствуют способности к гипнозу и внушению.
А я сидела, словно оглушенная. Так долго ждала, пока смогу все вспомнить. Когда узнаю, откуда я родом, как жила раньше. И вот – вспомнила. Алеся Ветрова, двадцати четырех лет от роду, не самая успешная художница (хотя, по отзывам учителей и наставников, весьма талантливая), не самый счастливый человек. Все как у многих и многих. Взлеты и падения, успехи и неудачи. Бурный роман, не успевший перейти в брак. Любящие родители, мечтавшие сделать из меня человека, и я… Такая, какая есть.
Банально и просто.
И что теперь? Вспомнила, а дальше-то что?
– Алеся, мне уже можно пригласить твоего мужа? Он переживает.
– Да, господин Литар. Спасибо вам большое, – улыбнулась я и встала. Голова тут же закружилась, меня повело, и я плюхнулась обратно.
– Головокружение? – уточнил внимательно наблюдавший за мной ниоки.
– Да, неожиданно повело.
– Это нормально. Тебе бы полежать сегодня. Я готов предложить свое гостеприимство, но подозреваю, муж захочет побыстрее тебя увезти. – Он лукаво улыбнулся. – Вы – красивая пара. Командору повезло.
– Да я бы не сказала, что повезло, – бледно улыбнулась в ответ. – Со мной одна морока. Если уж быть объективной, это мне повезло, что я столкнулась с ним.
– Человек, – снисходительно дернул ушами ученый. – Ты совсем не разбираешься в ниоки. Мы в душе – хищные кошки. Понимаешь? Добыча, которая сама идет в руки и требует: «Съешь меня!» – нам неинтересна. То ли дело поймать мышку, которая мечтает сбежать. Ух! Я в молодости… впрочем, это долгая история, а за дверью сходит с ума от беспокойства твой муж.
Он встал, подошел к двери и распахнул ее.
– Командор! Мы закончили, вы можете войти.
– Как она? – коротко спросил Акир, не входя в кабинет.
– Все вспомнила, если вы об этом, – с хитринкой в голосе ответил Литар. – Но ей надо немного посидеть, головокружение сильное. Ступайте к ней, а я велю приготовить чай.
Дед Лиллуко пропустил моего мужа внутрь, а сам, не оглядываясь, ушел.
– Алеся? – позвал Акир, стоя у двери.
– Я все вспомнила.
Лицо командора было непроницаемым, но мне показалось, что он надеялся на обратный результат и сейчас расстроен. Он постоял немного, потом подошел и сел на стул, на котором до того сидел Литар.
– У тебя был муж? – задал он первый вопрос.
И это все, что его волнует?!
– Нет.
– Любовник? – все так же сухо уточнил Акир.
– Ну… можно и так сказать, – неуверенно ответила я. А потом решила, да какого черта? Что было, то было. Моя жизнь – это моя жизнь, уж какая была. Ничего постыдного в ней не имелось. – У меня был жених. Мы собирались пожениться.
– Вот как? – Черный хвост нервно забился. – И ты его любила?
– Да. Я человек, Акир. А у нас принято жениться по любви. Точнее, раньше было всякое, но ныне все-таки руководствуются чувствами, а не… – Договаривать я не стала. Ни к чему.
– А сейчас?
– Что – сейчас? – не поняла я.
– Сейчас ты его по-прежнему любишь? – Хвост дернулся и притаился в ожидании моего ответа.
А я задумалась.
Сашку я любила. Правда любила. Нам хорошо было вместе. Веселый, компанейский, добрый парень. Нам всегда находилось о чем поговорить, мы редко ссорились. Да и в постели нам было замечательно. Но три месяца, которые минули для меня (уж не знаю, сколько я пробыла у чешуйчатых змеюк и сколько прошло времени для Сашки…), они все перечеркнули.
Я смотрела в зеленые глаза невозможного существа с кошачьими ушами: вредного, противного, неуправляемого, властного и требовательного. Которого я порой боялась до полуобморочного состояния, а все остальное время немного опасалась. Сравнивала с тем, что я испытывала к жениху. Воспоминания о Саше были теплыми и пушистыми, как любимый мягкий плед, в который можно обернуться и отдохнуть. Как и он сам: замечательный, заботливый, хотя не без своих заморочек, разумеется. Но у кого их нет? И в то же время я понимала, что не готова вернуться в свое прошлое. Оно было, но ушло. Оставило о себе воспоминания, но само осталось позади. А в настоящем – напротив меня с волнением ожидал ответа инопланетянин… Неко,{11} как их рисуют в японских мультфильмах. Невыносимый кошак. Главкошак, если уж точнее. Мой муж! Не жених…
