Надежда Башлакова - Мифическая Средневековия
Лорд критически посмотрел на невестку, что там ещё за чешуйки он мог понять, но что за бред насчёт того, что они поют. Но через несколько секунд чешуйки на шее его дракона тоже стали шевелиться и поскрипывать, что ж образно, но этот скрип отдалённо, конечно, но можно было назвать пением, дракон признал встречного всадника и его животное.
Виктория осмотрела Настино сидение. Девочка размещалась впереди матери, и крохотное детское тельце ещё двумя ремнями обхватывалось вокруг пояса и груди Виктории. Это детское седло из двух сидений специально для своих детей разработали Дерек с Даком, очень подружившиеся с момента первой встречи, и теперь многие ими пользовались. Так вот, на ребёнке была одета тёплая накидка с капюшоном, так как на этой высоте было достаточно прохладно, да и разрезаемый ими воздух безжалостно полосовал по обнажённым лицам и рукам всадников. Это и было одной из причин образования у драконов чешуи. Для этого люди, садящееся на драконов, обязательно надевали перчатки и шапки, скрывающие большую часть лица, оставляя открытыми только глаза. Но летящему им навстречу всаднику этого не требовалось, потому что его кожа сама по себе была настолько груба, что спокойно могла противостоять беспощадному ветру и не подвергалась обжигающему обветриванию.
— Так ведь это Дак.
— Драков нам тут только не хватало, — недовольно пробурчал лорд Альбатрас.
— Эй, Дак, привет. — Виктория приветственно помахала знакомому рукой.
— Добрый день, леди, лорд. — Драк доброжелательно кивнул.
Женщины улыбнулись, Виктория радостно, а Маргарита Петровна несколько удивлённо, мужчина тоже ответил кивком, но как-то вымученно, через силу, чертыхнувшись сквозь зубы. Он был по натуре добрым и справедливым человеком, но как не старался, не мог до конца искоренить в себе многовековую ненависть к дракам и истинным драконам.
— Если мы с вами хотим поговорить, то нам лучше бы опуститься на землю, потому что на такой высоте это было бы не очень хорошей идеей, — прокричал им Дак.
— Да, Дак, вы правы, к тому же самое время отобедать. — Согласилась Виктория, направляя Дусю вниз, вслед за Дином Дака.
За ними последовали и остальные.
— Куда вы направляетесь? — Поинтересовался драк опускаясь на зелёный ковёр из молодой травы, отпустив перед этим своего дракона вдоволь попастись и отдохнуть.
Также поступили и остальные. Отпущенные драконы тут же разбрелись, но это никого не беспокоило. Драконы это животные, обладающие отменным слухом, наверное, в несколько сот раз превышающим человеческий, хотя это так и не было до конца изучено. Драконы вообще были малоизученными животными, из-за кошмарного, на первый взгляд стороннего наблюдателя, а может и на все последующие, внешнего вида и дурной славы. Так вот благодаря своему послушанию и отличному слуху, они быстро являлись на первый же зов хозяина. Но тут могла возникнуть следующая неприятность, некоторые свободные драконы, знавшие одного хозяина не позволяли порой постороннему сесть на себя, будь то мужчина или женщина, ребёнок или взрослый, человек или оборотень, гном или драк, хотя всадниками драконов редко становились кто-нибудь кроме людей и драков. Во всём вышесказанном есть ещё одно непонятнее обстоятельство, имеющее двоякое значение. Это понятие "свободный дракон, имеющий хозяина". Как свободный дракон может иметь хозяина? И как дракон, имеющий хозяина, может быть свободным? По-другому, это ещё можно назвать дружбой, преданностью, собачьей любовью. Думаю, каждый понимает, что никто не сможет удержать дракона, если тот сам этого не захочет. Но можно воспитать дракона с рождения, приучая его к какому-то особому ремеслу, например к собиранию угля и дров, поддержанию тепла в доме, перевозке тяжёлых грузов. Охране драки их принципиально не обучали, это у них было в крови, приходилось чаще наоборот выявлять, контролировать или искоренять такие качества. То есть между человеком и драконом вполне мог развиваться так называемый симбиоз. Пока дракона это устраивает, он может достаточно долго жить так, спать на заднем дворе и помимо зелени и углей питаться помоями, до определенной степени они готовы стерпеть даже побои, тем более что они практически не чувствительны к боли. Их чешуя предохраняет даже против пламени, выпускаемого противником в битве за самку или в борьбе за территорию, против острых когтей и клыков. Но это всё только на теории, на практике же драконы ещё слишком не распространенны среди людей и вряд ли распространятся в последующие несколько десятилетий. Всё что встречается до сих пор это единичные случаи, с драконами пока имеют дела люди так или иначе связанные с драками. Вообще среди всего человечества и других рас трудно было найти желающих не только ездить на этих млекопитающих верхом, но и тем более ухаживать за ними, хотя они и неприхотливы в содержании, но все же в некотором уходе нуждаются. А со свободными драконами всё основывается на дружбе и верности. Дракон живет, где хочет в лесу, в горах или рядом с домом, но, как правило, он непременно выбирает место поближе к хозяину. Он сам принимает такое решение, от того и зовётся свободным. Он приходит и уходит, оставаясь при этом всегда преданным своему более разумному другу. Драконы чувствуют, когда им отвечают взаимностью, оттого и предпочитают "дружить" с искренне любящими их драками. Некоторые становятся настолько домашними, что редко покидают принадлежащую другу-хозяину землю без его непосредственного при этом присутствия.
Но что-то мы отклонились от цели моего повествования. Итак, вернемся немного назад.
Так вот стоило хозяину или наезднику, ехавшему до этого на нём верхом, позвать дракона по имени, которое, кстати, у каждого из них обязательно имелось, как тот мигом оказывался рядом. Остальные не обращали никакого внимания на этот зов, только если среди них не оказывалось тёзки, что бывало весьма редко. Да и то не каждый отзывался на незнакомый голос, подчиняясь только воле хозяина.
Словом, драконы разошлись или разлетелись, кто поспать, кто поесть, а кто и просто размять уставшие мышцы. Люди и драк, тоже решили перекусить, чтобы заглушить голод, и дать передохнуть затёкшим телам.
— Так куда вы направляетесь, миледи? — Дак обращался большей частью к Виктории, видя отрицательное отношение к своей персоне двух других людей. При чём если в лорде Альбатрасе говорила старая принципиальная ненависть, то в Маргарите Петровне банальное отвращение к безобразному на её взгляд существу.
— В Медгард, Дак, к Медену.
— Надо же, а я только что оттуда.
— Летал погостить?
— Что вы, — Дак снисходительно улыбнулся столь глупому предположению, — мы не настолько близки с Великим…. Просто отвозил к нему девушку, она кажется из другого мира и…
