Анна Яновская - Однажды (СИ)
- Попробуй делать это наощупь. Смотри ему в глаза - ты увидишь, как расширяется зрачок и темнеет радужка в ответ на прикосновения.
Тельга послушно запрокидывает голову и прижимается ближе, продолжая расстегивать пуговицы. Я вижу, что это хорошо действует - они сцепляются взглядами, и его страсть помогает ей быть смелее, буквально видеть и чувствовать эффект от своих действий. Так же не отрывая широко распахнутых глаз от любимого, моя смелая клиентка вытаскивает рубашку из брюк и внезапно гладит ладонями обнажившийся подтянутый живот. Элл вздрагивает и стонет, Тельга тут же убирает ладони и отступает на шаг. Испугалась.
- Стоп. Что ты почувствовала сейчас?
- Я испугалась, что сделала что-то не то. Больно, неприятно, - вижу, что она сильно расстроена. Очарование момента упущено, но это совсем не страшно. Важнее наладить диалог между этим опытным и сходящим с ума от страсти мужчиной и юной, мнительной и ранимой девушкой.
- Элл, найди, пожалуйста, слова, чтобы передать, что почувствовал ты.
- Счастье. Нежность. Очень острое желание. Словно молния пронзила от твоих волшебных ладошек в пах и в затылок. Я очень хочу, чтобы ты еще раз меня так потрогала.
- Тельга, тебя напугал стон?
- Да... Я уже поняла, что это было приятно... Ася... мне повторить?
Ну вот, у меня совета спрашивает. С одной стороны, я понимаю, что могла бы молча в уголочке посидеть, просто обеспечивая клиентке ощущение безопасности. Но боюсь, что тогда ее муж так и не увидит, как именно надо обсуждать эти темы с его любимой женщиной, которая норовит закрыться и уйти от разговора. Или напридумывать себе чего-нибудь, от этого расстроиться и напрочь потерять ощущения и контакт с телом.
- Ты хотела бы еще раз потрогать живот ладонями?
- Наверное, да... Но сейчас это вызывает больше напряжения. Я могла бы себя заставить, только тогда это будет... мне кажется, что неправильно.
- Молодец! Ты начинаешь доверять себе. Ты уже чувствуешь разницу, когда что-то делаешь, поддавшись порыву - и это искренне и уместно, а когда сомнения снова приходят в голову, сбивая весь настрой. Важно доверять себе и своим инстинктам... Я предлагаю просто полюбоваться твоим мужем. Вместе. Только сначала нужно его дораздеть, а то часть тела не видно, а посмотреть хочется.
Мне достается сложный взгляд от его величества - смесь ехидства и благодарности. Тельга же спокойно берет мужнино запястье, начинает расстегивать запонки. Одной рукой это делать неудобно, и она вдруг помещает большую ладонь супруга себе на грудь, чтобы разбираться с застежкой уже двумя руками. Ее лицо опущено вниз, но я вижу лукавую улыбку. Хулиганка. Поглядываю мужчину - он смотрит на меня так жалостливо... Что, просит разрешения потискать грудь жены? Ну да, ему же не видно выражение ее лица, как реагировать не понятно. Чуть-чуть киваю, подтверждая, что можно пошалить в ответ, Тельгу это не спугнет сейчас. Король удивляет меня своей выдержкой - дает расстегнуть этот рукав, даже не дернувшись, зато вторую руку подает сам, и сам же поудобнее устраивает ладонь на вкусной округлости, чуть-чуть поглаживая большим пальцем вокруг соска. Девушка стискивает его запястье, но руку не отстраняет. Вижу, как розовеют ее щеки - смущение или возбуждение? Скорее всего и то, и другое. Запонка расстегнута и Элл вновь выпрямляется, опуская руки вдоль тела - рубашка на выпуск распахнута на груди, глаза горят. Меня это тоже трогает, хотя уж без этого точно можно было бы обойтись. Тельга стоит близко и получает несколько слов на ушко. Я их не слышу, но вижу, что она вновь краснеет и улыбается смущенно, значит, все в порядке. Наконец рубашка падает на пол, и мы обе любуемся загорелой кожей и красивыми мышцами тренированного мужского тела. Я решаю добавить словесного восхищения - просила же она научить хотеть... не знаю, как это делать по-другому. Придется опять делиться личным восприятием.
- Знаешь... Мне нравится рассматривать тело. На нем есть рельеф, впадинки, возвышенности... И каждая линия по-своему эстетична, совершенна, - мы неспешно обходим его величество по кругу, я комментирую, как экскурсовод. - Ямка позвоночника, в ней полутень... рядом вал длинной мышцы спины... бугры напряженных плеч... выпирающие ключицы... овальные соски... Подрагивающий живот, нежные волоски полоской... они у мужчин бывают невероятно чувствительные.
Я говорю с паузами, направляя ее взгляд, позволяя ей подробно и без стыда рассмотреть мужское тело, видеть тонкие детали, желать до них дотронуться. Уточняю громким шепотом:
- Тебе какое место больше всего понравилось?
- Плечи. И руки. И живот. И волоски, - так же шепотом отвечает Тельга.
- Тогда трогай. Те места, которые хочется, любым способом, который придет в голову. И попробуй сосредоточиться на ладони, как когда трогала траву в первом упражнении. А еще ты увидишь, как трепетно будет отзываться его тело на твое прикосновение.
Девушка вновь встает перед своим полуобнаженным мужем, но теперь не смотрит ему в глаза - она поглощена процессом. Проводит ладонью по плечу - и я вижу, как этот суровый мужчина покрывается мурашками наслаждения. Тельга проходит за спину, прячет лицо между лопатками, отправляет руки бродить по его груди, осторожно гладить соски, касаться живота. Элл глубоко дышит, благодарно поглаживает нежные ручки, но не фиксирует их, не сбивает с исследовательского настроя. Когда ее пальцы приближаются к линии штанов, он стискивает зубы и закрывает глаза. Снова вмешиваюсь.
- Ты теряешь половину удовольствия от того, что не видишь выражение его лица.
Тельга отстраняется, смотрит на меня совершенно счастливыми глазами.
- Ася, это так по-другому...
Снова появляется перед лицом супруга, тянется к его губам, оставляя руки на обнаженном теле. На этом выдержка мужчину покидает, он обнимает свою юную блондинку, покрывает нежными поцелуями ее глаза, нос, щеки. Надолго приникает к губам. Вот теперь я действительно не знаю, что делать. Его величество в моих советах не нуждается. Все, о чем он просил - предупредить, если его действия не понравятся Тельге. То есть мне остается только наблюдать и ждать. Но тогда возвращается неловкость. Жаль, что сесть в уголочек с книжечкой будет неуместно. Элл подхватывает жену на руки и сажает на колени, мягко поглаживает открытые плечи и изящную шею. Он то ли дышит, то ли шепчет что-то ей на ухо, отчего ее глаза еще сильнее блестят, и голова автоматически наклоняется, давая больше простора для ласки. Ни следа испуга или напряжения. Хорошо. Мое кресло в трех метрах от них, но мне кажется, что уже можно было бы и подальше оказаться. Чувствую себя совсем лишней, но в какой-то момент в Тельгиных глазах мелькает тревога, и я без сомнения вмешиваюсь:
