Ева Фёллер - Волшебная гондола
Он сморщил лоб.
— Ты жива и здорова. Почему ты спрашиваешь об этом, Ханна?
— Эмм.. Здесь снимают фильм? — спросила я.
На самом деле, это я и хотела спросить. Но вместо этого задала другой вопрос:
— Здесь носят специальные костюмы?
Я в растерянности замолчала. Почему я не могла выговорить слово "фильм"? Я снова попробовала, в этот раз энергичнее:
— Костюмы, — услышала я себя. — Костюмы.
Около десяти раз подряд. Сколько бы раз я не пробовала, никак не могла сказать "фильм".
Казалось, бородатый внимательно прислушивался.
— Расскажи мне то, о чем помнишь. Начиная от того, что случилось, и, заканчивая тем, как ты сюда попала.
Ничего не понимая, я уставилась на него. Это уже случалось с кем-то?
— Я помню все, — осторожно сказала я. — Я упала в воду, потом этот тип спас меня и посадил в красную гондолу одноглазого старика-гондольера. Затем -
вспышка, и я просыпаюсь здесь голая.
— О Боже! Ты сохранила память!
А чего он ожидал? Что наркотик внутри меня будет действовать вечно?
— Я не помню грабителей, — произнесла я коротко.
Он вздохнул:
— Не было грабителей. Их выдумал Себастиано.
— Кто это еще?
— Мужчина, который доставил тебя сюда.
— И этот Себастиано забрал всю мою одежду, и даже зеркало? — спросила я.
Зеркало? Я громко застонала. Почему я сказала "зеркало"? Я хотела сказать об iPod'е!
— Зеркало, — испуганно повторила я. — Зеркало!
Бородатый вздохнул.
— Можешь даже не пробовать.
— Что вы со мной сделали? — закричала я, упрекая. — Почему я не могу сказать зеркало? То есть, не зеркало, а зеркало!
—То, что ты хочешь сказать, невозможно выговорить. Иначе это считалось бы анахронизмом. ( анахронизм - хронологическая неточность, ошибочное отнесение события, явления какой-либо одной эпохи к другой)
Где-то я это сегодня уже слышала!
— Анахро... Черт возьми, да что это такое? — с досадой закричала я.
— Что-то, что противоречит этому времени.
Я уставилась на него, ничего не понимая.
— Этому времени?
— С твоей точки зрения, это прошлое.
Я не могла удержаться, чтобы не засмеяться вслух. Но на самом деле это было совершенно не смешно. Даже для моих собственных ушей мой смех казался сумасшедшим.
— Ш-ш-ш, ты слишком шумишь! — сделал мне замечание бородатый. — Ты сейчас добьешься того, что часовые схватят нас!
Я сразу же задержала дыхание.
— В конце концов, скажи мне, что здесь происходит!
—Я тебе уже объяснил.
— И я не верю ни одному слову.
Бородатый снова вздохнул.
— Пошли. Я провожу тебя к месту, где ты можешь остаться на некоторое время.
Я последовала за ним. На чьей стороне я должна была быть? Хотя я его и не знала, он знал того парня, который меня вытащил, а это уже помогало кое-что выяснить.
Действительно, появилась острая необходимость все выяснить. Нигде не было электрического света: ни в домах, ни на улице, ни на площадях. Нигде не было моторных лодок, ни на одной набережной. Все люди, которые время от времени перебегали дорогу, были одеты в старинную одежду. Большинство из них несли с собой свечи, некоторые - даже факелы. Все казалось мне абсолютно реальным. Я даже могла чувствовать запах смолы от факелов.
Я наверняка сошла с ума, потому что только сумасшедшие видят вещи, которые кажутся им абсолютно реальными. Все началось с безвредного зуда на шее, и потом внезапно превратилось в явный психоз.
Как только я вернусь домой, я обязательно расскажу кому-то эту безумную историю. Ванесса спросила бы, что я несу, а мама потащила бы меня к школьному психологу и сообщила бы ему о моем раздражающем нарушении восприятия.
После обманчиво мягких смешков он бы спросил: "Анна, в последнее время не переживала ли ты непривычного стресса? Ты же знаешь, что в реальности не существует никаких путешествий во времени."
Нет, конечно же, не существует. Это я и сама знала. Я лучше сразу начну со всего того, что я здесь пережила, когда наблюдала какую-то иллюзию. Например, этот ворчливый венецианец. После того, как я рассказала ему, что случилось со мной в прошлом, он погрузился в тишину, и, поскольку он существовал только в моем сознании, я не считала необходимым с ним разговаривать.
Несмотря на это, я следовала за ним, потому что нехорошее предчувствие говорило мне, что я немногого добьюсь одна.
Он быстрым шагом вел меня переулки и мосты, а я неуклюже шла за ним, как в гипнотическом сне.
— Куда мы идем?— поинтересовалась я. Наверное, он - дружелюбный Фата-
моргана и может мне помочь выйти из этой ситуации, если я вежливо его попрошу.
(Фа́та-морга́на (итал. fata Morgana — фея Моргана, по преданию, живущая на морском дне и обманывающая путешественников призрачными видениями) — редко встречающееся сложное оптическое явление в атмосфере, состоящее из нескольких форм миражей, при котором отдалённые объекты видны многократно и с разнообразными искажениями.)
Молчание в ответ.
— А у тебя вообще есть имя? — спросила я.
— Бартоломео.
В моем подсознании было действительно много фантазии. Даже у приведений были собственные имена. Я решили сократить Бартоломео до Барта, так как это неплохо подходила к кустарнику на его лице.
Я все еще спрашивала себя, сколько я еще должна ходить в ночи в этом непонятном духовном состоянии, как он остановился в крошечном переулке.
— Мы на месте.
Мы стояли напротив узкого, двухэтажного домика, второй этаж которого частично выступал над первым, точно так же, как у всех домов на этом переулке. Окна были маленькими, с толстыми стеклами, за которыми было темно.
Барт нетерпеливо стучал в дверь, пока ту не открыли изнутри. Прорвавшийся запах трав, дыма и непроветриваемого спертого воздуха ударил мне в лицо. Для галлюцинаций пах он удивительно реально.
Передо мной стояла женщина в мешкообразной до пола рубашке, под которой колыхалась масса ее тела. Она держала свечу, которая освещала ее двойной подбородок. Тяжело было определить, сколько ей лет. Во всяком случае, на лице у нее не было складок, для этого она было слишком толстой.
Возмущенно она посмотрела сначала на Барта, а потом на меня.
— Вас, без сомнения, прислал сам дьявол!
— Почему Вы предписываете мне все самое плохое?
— Потому что я заметила, что Вы не приносите хороших новостей. Или могу я надеяться, что Вы пришли забрать беспомощного малыша?
— Нет, я привел еще кое-кого. Бедную, бездомную девушку.
— Я же говорила, что вас сам черт прислал!
— Да нет же, Монна Матильда. И не так громко, если можно Вас попросить. Вы же разбудите всех соседей.
