Куда ведут все карты (СИ) - Кей Дарья

Лиз молча кинула сумку рядом с диваном, полностью занятым длинным сиреневым халатом подруги, а сама упала в кресло. Агата подняла на неё карие глазки и вскинула брови.

— Ты будто не из универа, а из дома ужасов вернулась.

— Почти так и было, — выдохнула Лиз. — Призраков прошлого точно увидела.

— Оу… — Агата отложила кисточку на бумагу. — Родители?..

Лиз помотала головой.

— Уильям Айлс. Помнишь его?

— Уильям? Инспектор полиции? — удивилась Агата. — Ой, конечно, помню. Как мне его не помнить? Я и виделась с ним недавно. На королевском балу. Ещё до твоего отъезда. Стоял такой себе отчуждённый в сторонке. Я его взглядом сверлила, даже поздороваться подошла, а он такой: «Здравствуйте, мисс Эддерли», — Агата умело передразнила чопорное лицо Уильяма, — и отворачивается. Жутко невежливо, между прочим. В итоге я тогда ведь вечер проболтала с молодым бароном Ирвингом. Но мама сказала, что он не лучший вариант, хотя родители оставят ему большое наследство…

Лиз ухмыльнулась.

Агги была порой такой болтливой! Это, конечно, входило в её обязанности вместе с идеальной вежливостью и умением подстраиваться под собеседника. Агата была придворной дамой, младшей пока, буквально ученицей, но все прочили ей отличную карьеру и уверяли, что через год-два она сама станет фрейлиной королевы! Её, весёлую, лёгкую на подъём рыжеволосую красавицу, любили все, начиная со школы, и Лиз тоже не смогла устоять перед шармом.

А вот почему Агата оставалась с ней уже больше семи лет — вопрос был открытый даже для самой Лиз. Никогда не отличаясь приверженностью правилам, она не раз впутывала Агату в мелкие и не очень неприятности. После одного случая дождливой осенью их последнего класса Агата неделю пролежала в лазарете с воспалением лёгких! И всё равно как ни в чём не бывало продолжала поддаваться на уговоры Лиз сходить с ней куда-нибудь, куда было нельзя, сделать то, что было нельзя, а всё потому, что подруге захотелось посмотреть на то, на что тоже было вообще-то нельзя. А после выпуска Агата со всей её добротой и пониманием позволила Лиз, окончательно рассорившейся с родителями и сбежавшей из дома уже не на одну ночь, а насовсем, поселиться у себя. «Одной мне всё равно будет ужасно скучно!» — заявила она, и Лиз разрыдалась, уткнувшись Агате в плечо и дыша её сладкими фруктовыми духами.

— А как ты с Уильямом встретилась? — спросила Агата, выгибая бровь и облизывая губы.

— Пришёл в универ встретиться с Истбургом по делу, а тот захотел предложить меня в помощницы…

Агата медленно закивала, видимо, тяжело вспоминая рассказы Лиз, вернувшейся с оборвавшейся практики. Ей всегда было проще запомнить, кто с кем развёлся, кто с кем сошёлся и название любимых цветов старшей фрейлины её величества, чем все эти карты, камни и прочую «археологическую ерунду».

— И ты-ы?

— Отказалась, конечно! Я не хочу иметь связи с полицией, Агги! И тем более со стервятником-эмпатом!

— Ой да ладно. Много кто бы очень хотел с этим «стервятником-эмпатом» связь иметь.

И она зарделась, поспешно схватила кисточку и обмакнула в лак, пытаясь создать видимость работы, понимая, что сболтнула лишнего.

— О боже, это можно было пережить ещё в школе! — фыркнула Лиз.

— Именно. Как и твою нелюбовь к эмпатам и прочему, — сказала Агата. — Надела амулет — и вперёд! Профессор не стал бы советовать инспектору королевской полиции кого ни попадя, Лиззи. Ты, может, шанс всей жизни упускаешь.

Лиз скривилась. Да уж, шанс! Может, она и была бы полезна, по какому бы делу к ним ни обращались, но соглашаться на сотрудничество с эмпатом — как самолично давать на себя компромат! Ей не нужны были проблемы. Она всего лишь хотела порешать загадки для себя, сохранить этот кусочек настоящей работы, исторический след, наскоро по памяти зарисованный на жёлтом альбомном листе.

В тишине трель телефона заставила подскочить. «Я возьму!» — крикнула Пэтти, и её торопливые шаги побежали вниз по лестнице.

— Угу, угу, — говорила она, а потом крикнула: — Мисс Уэлфри, вас к телефону!

Лиз и Агата встревоженно переглянулись. За два года почти никто не узнал, где Лиз на самом деле живёт. Во всех документах она указывала несуществующие адреса, давала номер телефона кафедры, и только профессор Истбург знал, как с ней связаться. Но он наверняка дождался бы завтра…

— Кто там? — дрогнувшим голосом спросила Лиз.

— Не знаю, мисс, но сказали, что срочно. Это из полиции. По поводу карты.

Лиз вытаращилась в пустоту. Её начало трясти.

— Пэтти, повесь трубку! — крикнула Агата. — Перезвонят — скажи, что ошиблись номером. — А сама бросилась к Лиз, нервно заламывающей пальцы и бегающей взглядом по всей гостиной. — Что случилось?

— Агги… Я… Я… Где в доме самое надёжное место, чтобы что-то спрятать?

Агата вытаращила на неё свои карие глаза. Тканевая маска, не выдержав, начала отклеиваться.

— Лиз! Неужели ты что-то украла с раскопок⁈ Поэтому ты не хочешь работать с полицией? Я ведь тебе говорила…

— Агги, успокойся! — воскликнула Лиз. — Ничего я не крала. Но, возможно, сделала кое-что похуже… Я… карту срисовала. Ну, ту, что потом похитили…

— О мой бог! — Агата прижала руки к груди и осела на мягкий ковёр. Её шикарный халат сиреневым озером растёкся вокруг неё. — Как?.. Они ведь ищут её сейчас. А у тебя копия. Буквально!

— Я знаю! Майкл говорит, что стоит им сказать, но… Но ведь это странно, правда? То, что она у меня есть. Что они вообще подумают? Зачем я её нарисовала? Чтобы заняться поисками той реликвии самостоятельно?

— А ты не хотела? — прищурилась Агата.

— Ну… — Лиз подняла глаза к потолку. — Не сейчас. У меня ведь нет денег на команду. Я думала, может, через пару-тройку лет, когда закончу универ, если, конечно, стервятники не доберутся раньше. Тем более у меня не точная копия. Я забыла пару каких-то элементов, и теперь ничего не получается понять.

— Ладно. — Агата поднялась, собралась и заходила туда-сюда. Халат разлетался за ней прекрасным облаком. Лиз следила за подругой напряжённым взглядом. — Мы сейчас всё придумаем, всё решим. Вдруг они вообще звонили не поэтому? Ты ведь говоришь, что Уильям уже пытался тебе что-то предложить. Он мог просто попробовать ещё раз. У него достаточно связей, чтобы узнать, где ты на самом деле живёшь.

Лиз скрестила руки на груди, сжимаясь в кресле. Агата говорила разумные вещи, но верить в это получалось сложно. В её голове, полной сомнений и подозрений, звонок на телефон Агаты не мог значить ничего хорошего. Не стал бы этот Уильям звонить, чтобы просто её куда-то пригласить. Сдалась она ему, археолог-недоучка. Он наверняка бы о ней забыл, не случись чего важного и чрезвычайного.

Но Агата настояла на том, чтобы Лиз перестала дуться и накручивать себя.

— Этим ты всё равно ничему не поможешь, — сказала она. — Плыви по течению и действуй по ситуации, как обычно. А если что-то будет нужно, я попробую помочь. Не знаю пока как, конечно, но обязательно. Ты ведь знаешь.

— Знаю, Агги, — улыбнулась Лиз, смущённо поджимая губы.

Агата широко улыбнулась и, пританцовывая, пошла к выходу из гостиной.

— Пойдём со мной, Лиззи, — нараспев позвала она. — Поможешь мне завязывать ленточки. Хочу к вечеру шикарные кудри!

И взмахнула шикарной огненной гривой.

Агата умела делать из их вечеров настоящие уютные девичники. В общежитии их женской гимназии половина курса могла ночью перед выходным собраться у неё в комнате, потому что именно там, казалось, теплее и веселее всего. Девушки зажигали свечи и гирлянды, приносили свои одеяла, пледы и подушки, чтобы сгрудить их на четырёх узких кроватях и на полу между. От травяных чаёв в переносных чайниках и палочек с благовониями в комнате стоял пряный аромат, не выветривающийся все выходные. В середине комнаты, как на алтаре, на отодвинутой от кровати тумбе грудилась вся найденная у пришедших веселиться косметика. И до поздней ночи, пока все уже не валились с ног и не засыпали, привалившись друг к дружке, девушки смеялись, крася друг друга, заплетая и расчёсывая волосы, рассказывая страшилки и, наоборот, ужасно романтические истории, от которых хотелось только томно вздыхать. Делились секретами и гадали на мальчишек. Костлявая девица Марго, которую иначе как ведьмой никто не называл, потому что у неё было амулетов ещё больше, чем у Лиз, и часть из них выглядела довольно пугающе, лет в шестнадцать стала утверждать, что у неё открылся дар предвидения и все её предсказания сбываются. Она каждый девичник собирала вокруг себя однокурсниц, желающих узнать свою судьбу. Так Мередит предсказали, что она станет старостой, Кэтрин — что встретит любовь всей жизни на выпускном, а глупенькая, но очень старательная Джейн обязательно получит четвёрку за годовой срез.