Седая целительница (СИ) - Солнцева Зарина

Снова нащупала лоб, аккуратно спустилась ладонью вниз по щекам и шее. Горячий, как печка!

Уже собралась убрать руку, дабы взяться за тряпку и протереть его, как неожиданно крепкие пальцы перехватили мою ладонь и потянули с силой к себе.

— Ах…

Только и успела я тихо выдохнуть, как наткнулась на серые глаза. Зрачок был расширен, а серая гладь вокруг растягивалась, будто пеплом на воде. Удивительные глаза. Звериные. Там столько силы, свободы и ярости, что впору трусливо сбежать.

Но никто меня не отпустил. Мужчина потянул меня к себе сильнее, пока я грудью не упала на его торс.

— Ну, здравствуй, душенька, пришла меня забрать?

Прохрипел мужчина сухими губами, жадным, помутневшим взглядом высматривая меня.

— Лебединка ты какая нежная и мягкая, — второй рукой незнакомец очертил мой подбородок и накрутил на палец выбившуюся из-под платка серебристую прядь волос. — Точно лебедь белая, красивая, тонкая. Видишь, брат, какую красавицу боги отправили за мной, да бы в Славь провести?

— Отпусти… — завертелась я, да только нисколичко не отодвинулась. Крепкий, как медведь, сжал лапищами и не отпускает. И не важно, что своей кровью орошил весь шатер!

Кто же он?

— Ну тихо ты, тихо… — по доброму фыркнул черноволосый. — Дай потискать себя, пока в плоти я и в крови.

— Брат, она не вестник смерти. А живая. — светловолосый мужчина подошел к нам, но не спешил мне помогать. Замер в шаге от кровати и круглыми глазами следил за своим собратом. — Целительница.

Не успел незнакомец задать вопрос, потянувшись пальцами к ране, я надавила на воспаленную плоть.

— Арррр!!!!!! Сучье племя!!!

Рявкнул он, расслабив руки, и я тут же вынырнула из его объятий. Поправила платье на груди, тяжело дыша. Понимая, что в шатре, кажется, только мы втроем. Воевода и ратник ушли. Да и Стешки тоже след простыл.

— Ты чего творишь, девка⁈

Рявкнул черноволосый, недобро глянув на меня. Но и я была на взводе. Уж многое он себе позволил и сделать, и сказать для умирающего.

Его очи пылали гневом, и будь он сейчас не раненым на шкуре, мне бы сейчас было не здравить.

Но он кровоточил, а я была целительницей. Вокруг была война. Люди умирали. И я понимала, что завтра, вероятнее всего, мы и не встретимся.

— Лежи смирно и не дергайся. — холодно припечатала, стараясь не робеть под яростным серым взглядом. — Сейчас будем стрелу доставать.

— Вацлав?

Тихо зарычал он на светловолосого рядом с собой, не сводя с меня жутких звериных очей.

— Она целитель, Горан, поможет. — как-то не особо верил светловолосый в свои слова. Но я была настроена решительно.

Полог, что прикрывал вход, колыхнулся, Стешка вошла внутрь, держа в руках деревянную дощечку, а на ней еще парили ошпаренные инструменты.

Словив мой взгляд, подруженька кивнула. А я не нашла в себе силы улыбнуться. Схватила с ранее притащином подносе побольше дурмана. И налив в кубок, подошла к рассвирепевшему воину.

— Вот, выпей.

Поднесла кубок к упрямым губам. Тот недоверчиво глянул на меня и хмуро спросил:

— Что это?

— Дурман, — тяжело вздохнула, сказалась плохая ночь и кошмар. Теперь усталость просто душила. — Боль отберет, ты уснешь и ничего не почувствуешь, пока я стрелу достану. Ну же…

— Убери.

Черноволосый отвернулся от предоставленной чащи, повелительным жестом прогоняя меня.

— Но это надо…

Растерянно молвила я, на что он лишь высокомерно фыркнул, снисходительно глянув на меня.

— Ты, видно, не знаешь, кто я… Так и быть, потом познакомимся поближе. А сейчас кончай хлопать своими голубыми глазенками и начинай свое черное дело.

Я беспомощно глянула на его друга.

— Вразуми его, будет очень больно. Не стерпит.

— Я, девка, что, непонятно сказал? Аль ты глухая? — рявкнул черноволосый, услышав меня, и тот самый Вацлав лишь тяжело вздохнул, мотнув головой.

— Начинай, целительница.

Упрямство мужчины поражало, но и сильно злило. Не привыкшая я была, чтобы мне указывали, как свое дело делать! Оттого злость лютая взяла на гордого осла!

— Ну раз так… — спокойно повела плечами, верув, дурман на месте, и принялась смачивать руки самогоном. — Стеша, дай мне ножницы, а сама бери щипцы. А ты, — глянула на русоволосого, — держи своего упрямца, если дернется, кишки ему выряжу.

— Но как же, Снеж, без дурмана. — с неприкрытым удивлением шепнула медноволосая девушка, но я лишь смерила ее строгим взглядом, нагибаясь над мужчиной.

— Дай сюда щипцы, вот я нащупала один зубец, зажала. Ты держи. Я попробую ножницами его от стрелы отломить, а ты потом вытащишь. Поняла?

— Ох, Снежка, это ночь будет долгой. Поняла.

* * *

— Ну что там, Стешка? Не молчи, девка. Спасли его? Достали стрелу? Как он? Выживил ли?

Рыжеволосая девушка была невысокого роста, а на войне и вовсе превратилась в тоненький росток одуванчика. Хрупкая, маленькая, никто ей не давал ее законных двадцать две осени. Оттого она и согнулась пополам, прижав таз с грязной, кровавой водой к боку.

Долгая эта ночь была и тяжелой. Стешке казалось, что заря уже не заалеет над небом. И как только появилась возможность покинуть душный шатер, пропахший кровью и смесью трав, она мигом ускользнула, забрав с собой и таз с водой.

То, что воин был не из простых, стало понятно сразу. Не из этих он мест. Это видно с глаз. Но то, что сам воевода будет так трепетно интересоваться жизнью раненого, было странно.

Застыв на ступеньках с тяжелым тазом, прижатым к боку, девушка тяжелым взглядом осмотрела ратника, воеводу и шестерых молодых мужиков, что тенями защищали вход в шатер и никого не пускали, кроме нее.

Именно один из них, с густыми светлыми волосами и голубыми очами, потянулся и отобрал у нее тяжелую ношу. Благодарно кивнув незнакомцу, девчушка поморщилась от боли в спине.

— Да не молчи ты, девка!! Говори уже!

У ратника окончательно спало спойствие, и Стеша уже собралась заговорить, как мужчину резко осадил тот самый блондин, что отобрал у нее таз.

— Довольно истерить, ратник, чай не баба.

Его морозный, глубокий голос ошарашил девушку до глубины души.

— Снежинка достала стрелу. Всю ночь промучились. Внутри всё обмыли и зашили. Он много крови потерял. Сейчас спит. Даст Лада, выживет.

Облегченный выдох прозвучал единогласно. Странные мужчины с длинными волосами расслабленно повели широкими плечами, хлопнули друг друга по плечу в порыве радости.

А ратник и воевода лишь перегнулись, отпустив плечи вниз от гнета ответствености.

Потеряв к девушке всякий интерес, мужчины начали о чем-то переговориться, а сама медноволосая потянулась руками, чтобы вернуть свою ношу.

Но блондин не отпустил.

— Покажи, куда надо вылить. Нечего тебе тяжести таскать, и так как тросинка.

Обычно Стешка могла встать в позу и держать на своем до последнего. Упрямой она была по своей натуре и вспыльчивой, как огонь. Только устала она от всего, да и ночка досталась веселой. Поэтому, махнув рукой, она зашагала впереди, слыша, как за спиной тихий писк сочной утренней травы под мужскими сапогами.

— Как вы достали стрелу?

Немного погодя поинтересовался мужчина, следуя по ее следам. Девушка спрятала зевок за локтем и сонно глянула за своей спиной.

— Это все Снежа, она у нас поцелованная богами, не иначе. Сильная целительница.

С гордостью за подругу проговорила девушка.

— Это та молодка с белыми волосами?

Этот странник был не первым, кто интересовался светом волос Снежинки. Сама Стеша впервые, когда увидела, тоже диву давалась, а потом привыкла так сильно, что по-другому Снежку и не могла представить. Казалось будто она такой родилась.

— Да, на нее в детстве волк напал. Сильно испугалась и посидела. Вот теперь ходит с белыми косами. Красиво, не правда ли? — она снова оглянулась на мужчину, — Вот тут вылей.

Дойдя до края лагеря, мужчина ловким движением опорожнил таз, согласно кивнув.