(не) Рабыня для двоих (СИ) - Рождественская Тоня
Девушка чуть отстранилась и с удивлением отметила, что по лицу ее собеседника пробежала легкая тень. Похоже он был совершенно непривычен к подобной дерзости. Однако, дружелюбное выражение пока никуда не делось.
— Что значит, что я останусь здесь навсегда?
— Это значит, что я купил тебя, и теперь ты принадлежишь мне.
— Снова-здорово! — слетело с ее уст недовольное замечание, и она непроизвольно всплеснула руками.
Когда уже мужчины перестанут говорить ей, что она принадлежит им?! Она, в конце концов не овца, чтобы ею торговали туда-сюда, будто безголовой животиной. Похоже это настолько стало ее обыденностью, что даже в собственном сне она опять кому-то принадлежит!
Альмир Эмирхан смотрел на нее с легким непониманием, но заинтересованностью.
— Я что-то устала, — продолжала тем временем Элла. — Ну серьезно. Я думала, что хоть здесь смогу расслабиться, но, похоже, мне теперь уже нигде нет возможности просто побыть собой!
— Теперь уже и я ничего не понимаю, — сказал собеседник с легкой усмешкой.
— Все, хватит! Я хочу обратно!
— Ты не можешь отправиться обратно, — мужчина, похоже, начинал слегка злиться. — Ты — моя. Я заплатил за тебя. И, надо сказать, что очень прилично.
— Что значит заплатил?!
— То и значит. Выложил за тебя Азису кругленькую сумму. Пройдоха как-то пронюхал про мои запросы и, разумеется, заломил небывалую цену!
— Но я не товар!!! — возмутилась Элла.
— Это ты должна была решать с торговцем рабами, а никак не с покупателем, когда сделка уже состоялась, — лицо Альмира Эмирхана помрачнело.
— Рабами? — ужаснулась девушка.
— Я совершенно не так представлял нашу первую встречу, — разочарованно сказал мужчина тем временем. — Надо сказать, что этот разговор начинает становится утомительным. Пускай Гариф посвятит тебя во все подробности, а я желаю видеть тебя сегодня за ужином.
Он развернулся, собираясь выйти, но сделав несколько шагов, обернулся.
— Ты должна была ответить: «Да, мой господин!» — добавил он с легкой ноткой недовольства.
Элла стояла, насупившись, и упрямо молчала. Сейчас этот человек был совершенно непохож на того нежного и заботливого мужчину, которого она обычно видела, когда закрывала глаза.
— Мы еще над этим поработаем, повелитель, — послышалось у входа и на террасе показался Гариф.
Он был одет в красивую светлую тунику, расшитую золотыми нитками, явно демонстрирующую его высокий статус. Его черты были чем-то схожи с владыкой Аллористана, но были более сглаженными, даже немного как будто женскими. Мужчина почтительно склонился перед господином, и обратил внимание на Элланию, только когда Альмир Эмирхан вышел.
— Для особы, которую Азис называл кроткой и послушной, вы слишком много говорите, когда не надо, и молчите, когда следовало бы говорить, — недовольно заявил он, придирчиво оглядывая Эллу. — Что ж, нас ждет много работы, — добавил он и хлопнул в ладоши.
На террасе тут же образовалось несколько человек. Элла не успела даже понять, что происходит, как ее уже вели куда-то по путанным коридорам, а суетливые слуги постоянно что-то делали, поправляли или поддакивали Гарифу, беспрестанно объяснявшему ничего не понимавшей девушке ее нынешние права и обязанности. Затем мужчина, не удосужившийся даже уточнить, уразумела ли его новая подопечная хоть что-то из того, что он только что говорил, просто передал ее в руки какой-то неприятной на вид женщине по имени Дильшат, и удалился. А Эллу продолжали вести куда-то, пока, наконец, не оставили в небольшой темноватой комнатке со скромным, но вполне сносным убранством. Единственное окно в ней было зарешечено красивым резным деревяным плетением, но из-за этого света сюда проникало слишком мало и царил немного гнетущий полумрак. Прекрасно гармонируя с Эллиным состоянием.
— Так, все! — сказала Эллания, когда дверь за женщиной закрылась и ее, наконец, оставили одну. — Я хочу, чтобы этот сон закончился сейчас же!
— Сон? — послышалось откуда-то сбоку, и Элла тихонько взвизгнула от неожиданности.
Из темноты вышла премиленькая блондинка, чем-то напоминавшая ее подругу Грету из «Золотого лепестка», только в отличие от той грудастой прохиндейки, ежедневно флиртовавшей с доброй половиной таверны, выглядела незнакомка очень скромно, даже, можно сказать, сковано.
— Ты новенькая? — спросила девушка тихо.
— Чего? — поинтересовалась Элла, все больше начинавшая подозревать, что дело со сном обстоит не так, как ей казалось изначально.
— Ты прибыла сюда недавно? Ты откуда?
— Я ниоткуда, — сказала Элла, принявшись метаться по комнате, в надежде найти хоть что-то, что могло бы помочь ей понять, почему в этот раз все идет совсем не так как всегда. — Из сна.
Незнакомка смутилась, но, видимо решив, что Элла шутит, едва слышно хихикнула, чем заставила Элланию, вдруг осененную догадкой, остановиться.
— А ты откуда? — спросила Элла с пристрастием, подходя ближе к блондинке. — И как давно ты здесь?
— Уже несколько месяцев, — ответила та. — Меня зовут Фера. Я их Схаена. Это маленькая страна, на границе с…
— Фрорией, я знаю, — оборвала ее Эллания. — Я оттуда… — она замолчала, отчаянно собирая в голове осколки обрывочных воспоминаний и пытаясь собрать их воедино. — А как именно ты оказалась здесь?
— На мою деревню напали бандиты, всех женщин и работоспособных мужчин увели. После того, как королевская ветвь прервалась, в Схаене нападения на поселения стали нормой, ведь нас просто некому защитить… Меня и несколько других человек продали иноземному торговцу рабами… Мы долго плыли на корабле, вместе с плененными из других земель. Затем был невольничий рынок. Остальных выставили на нем, но меня нет. Торговец сказал, что я подхожу для другого… Так я очутилась во дворце.
— Ясно, — поникшим голосом прошептала Элла.
Так значит это все правда, и все эти ее сны не были никакими снами, это была реальность, которая пыталась прорваться сквозь пелену сна. Проклятье! Ну отчего Теодор тогда проезжал именно мимо ее таверны! Ну что ему стоило поехать по какой-то другой дороге?! Ну или хотя бы посетить ее, когда девушка была занята чем-то иным. Или в тот день, когда ее не разрывала изнутри магия, рвущаяся наружу!
— Так значит, я в гареме. И меня купили, чтобы… — горло Элли запершило. — Чтобы…
— Мы все принадлежим Великому Альмиру Эмирхану. И мы обязаны делать все, что он не захочет. Если он пожелает, мы должны скрашивать его ночи, но, если кто-то наскучит ему, или что-то будет не так, повелитель, может отдать любую из своих наложниц кому пожелает. У Повелителя грозный нрав…
— И ты…?
— Повелитель пока так и не обратил на меня свой взор… — расстроено заявила Фера, чем привела Эллу в крайнее изумление. — Поэтому я смиренно жду… Знаешь, сначала я думала, что он сразу призовет меня к себе, но потом я узнала, что Альмир Эмирхан ищет кого-то определенного, — девушка еще больше поникла, словно желание быть полезной правителю и правда было ее целью. — И оказалось, что это не я.
— Да, я знаю, — ответила Эллания, внутренне чертыхнувшись.
«Потому, что это я…»
Глава 12. Ванна и воспоминание
Элла не успела еще до конца осознать, как резко изменилась ее жизнь, и что это для нее значит, как в комнату влетела та самая Дильшат и бесцеремонно ухватив девушку за локоть, вновь потащила куда-то. По дороге она настойчиво вещала о том, какой именно должна быть женщина, которую призвал к себе их великий повелитель и как важно пытаться угождать ему во всем. В общем-то, как поняла Эллания, «угождать ему во всем» и было основное правило наложницы, тут даже слушать было не обязательно.
Несмотря на весьма скромные размеры Дильшат, силы в этой женщине было навалом, так как она без особого труда втолкнула не слишком-то помогающую ей в своей транспортировке Элланию в банную комнату. Там их уже ожидали еще двое женщин, и процедура «подготовки» началась. Эллу раздели с мгновенной быстротой и так мастерски, будто бы она была не живым упирающимся человеком, а безвольной куклой, после чего принялись бесцеремонно намывать. Ее хватали, крутили, тёрли и чесали, выдирая волосы. При этом либо совершенно игнорируя любые ее протесты, либо воздавая ей за несдержанность болезненными хлопками по рукам.
