Другой Мир 2 (СИ) - Ахминеева Нина

Устроилась на красном мягком пуфе и принялась заплетать тщательно просушенные волосы в замысловатую косу. Мимо деловито проходили одетые в школьную форму одноклассницы. Сквозь жужжание фенов вполне отчетливо звучали их голоса и хихиканье: прихорашиваясь, девочки между делом обсуждали физические данные и взгляды мальчиков.

Но я — впервые за эти два школьных дня — сейчас не прислушивалась, не приглядывалась, не вычисляла возможного врага, а напряженно думала о разговоре с Михаилом. В этом мире подобной реакции от члена древнего рода вполне можно было ожидать, но вот что и Миша поведет себя аналогично, я абсолютно не предполагала. И была крайне неприятно удивлена.

Откуда в нем появилось столько снобизма? Он же рос бастардом… Отец признал, и все, княжичу мгновенно «корона» на глаза наехала? Очень тревожный симптом.

Погруженная в раздумья о Михаиле, краем глаза заметила торопливо приближающуюся ко мне со стороны раздевалок раскрасневшуюся после горячего душа Катеньку. Небрежно бросив рюкзак на пуфик рядом, она тяжело вздохнула, а после сердито нахмурилась и немного виновато произнесла:

— Шампунь не могла найти. Сейчас быстренько голову высушу, и пойдем, — открыв рюкзак, принялась что — то в нем торопливо искать. — Теперь расческа запропала! — долетело до меня раздраженное бормотание девушки.

— Не торопись, — взглянув на нервничающую подругу, я тепло улыбнулась.

Катенька очень не любила причинять мне неудобства, и сейчас переживала, что заставляет себя ждать. Быстро взглянув на меня, она смущенно улыбнулась и еще энергичнее принялась за поиски.

— Смотреть надо, куда идешь! — внезапно раздался громкий, недовольный голос Лемешевой. — Вы меня толкнули! Право слово, вы не только внешне как слон, но и ходите так же! — ледяным тоном отчитывала она все ниже и ниже опускающую голову Самойлову.

Девичий гомон резко стих. Лишь кое — где еще слышалось жужжание фенов. Стоя под прицелом многочисленных любопытных глаз, пунцовая от стыда Наталья сжималась все больше и больше.

— Который год пытаюсь до вас донести, что дворянке необходимо иметь приличные манеры. Вы же не простолюдинка! Но, видимо, вам что — то объяснять — как бросать горох об стену. Результат тоже, — меж тем продолжала с презрением говорить одна из фавориток Стрелецкой. — Нулевой результат!

Сейчас Самойловой стоило бы хоть что — то сказать или сделать, любым способом остановить нападки, упреки, но нет. Пряча взгляд, Наталья не произносила ни слова. Опустив голову, она покорно выслушивала оскорбления.

Наблюдая отвратительную сцену, я начала вполне обоснованно подозревать, что Лемешеву никто и не толкал. Ухоженная представительница влиятельного рода откровенно наслаждалась эффектом от своих слов. Ей явно нравилось унижать Самойлову.

«Да она же просто нашла повод! — видя злорадный блеск в глазах Лемешевой, я уже не сомневалась в своей догадке. — Вот стерва!»

Меж тем, презрительно — высокомерно глядя на свою бессловесную жертву, Лемешева не собиралась прекращать над ней глумиться.

— Вижу, в детстве совсем не занимались вашим воспитанием, — c откровенной издевкой произнесла Юлия, не отводя глаз от несчастной одноклассницы. — Раз денег на учителей у ваших родителей нет, так могли бы и сами озадачиться. Или и они ничего не знают? — в язвительном тоне потомственной дворянки слышалось превосходство и пренебрежение.

«Почему ты молчишь? Где твоя гордость? — мысленно подталкивала я жертву Лемешевой. — За эти годы так часто унижали, что совсем ее растеряла?»

Вроде бы в моем присутствии Самойлову настолько сильно в прошлом году не оскорбляли. С трудом могу вспомнить лишь парочку незначительных инцидентов. Хотя… Вполне вероятно, я просто раньше не обращала внимания. Уж больно привычно молчала и втягивала шею девушка.

— Юль, что ты с ней все нянчишься? — подойдя к подруге, скучающим тоном произнесла элегантная Морозова. — Без толку Самойловой что — то объяснять. Понаберут в школу… — она умолкла, смерила многозначительным взглядом сильно сутулящуюся Наталью, и после намеренно громко произнесла: — …всяких невоспитанных нищебродок, а мы страдай. Пойдем.

Мазнув напоследок взглядом по своей жертве, родовитые, богатые дворянки синхронно — презрительно фыркнули и неспешно продефилировали к столику, возле которого, словно ничего и не слышала, все так же прихорашивалась Стрелецкая в обществе заботливо помогающей с прической своей «королеве» Салтыковой.

Вся команда в сборе.

Между тем девушки, что прежде прислушивались и разглядывали Самойлову, практически мгновенно утратили к той интерес. Вновь зашумели фены и зазвенели радостные девичьи голоса. Не поднимая взора и с осторожностью обходя одноклассниц, красная от стыда Наталья тут же ушла из комнаты.

Переведя взор на Катеньку, я мгновенно насторожилась. Та, сжимая в побелевших от напряжения пальцах расческу, неотрывно смотрела на дружно смеющуюся четверку: Стрелецкую, Морозову, Лемешеву и Салтыкову. В глазах моей добродушной подруги плескалась… ненависть.

Почувствовав настойчивый взгляд, Катя медленно повернулась ко мне и спокойно произнесла:

— Я быстро.

Взяв рюкзак за лямку, она деловито подошла к свободному столику. Выбранное место оказалось рядом со Стрелецкой и ее агрессивными фанатками. Конечно, это было неспроста!

Не вставая с пуфика, я с возрастающей тревогой наблюдала за подругой. С непроницаемым выражением на лице, та присела на стульчик. Опустив руку в рюкзак, достала вполне знакомую мне нежно — сиреневую баночку. Аккуратно поставив ее на столик, взяла фен и начала методично сушить свои рыжие локоны.

— Ты посмотри — ка, — буквально через пару мгновений послышался удивленный голос Лемешевой.

Подойдя к Катеньке, она бесцеремонно взяла баночку и продемонстрировала своим подругам. Быстро переглянувшись, те явно заинтересовались.

— Чудо какое! У Тимирязевой дорогущий крем появился, — отчетливо произнесла Лемешева, а затем, многозначительно хмыкнув, добавила: — Или, желая нас поразить, подделкой балуетесь? Так проверить — то несложно…

Ехидно улыбаясь, она нарочито медленно отвинтила, а затем сняла крышечку. Принюхавшись, вновь посмотрела на подружек и с изумлением сказала:

— Аромат настоящий. Его не подделать. Вот ни к чему тебе такой крем, — язвительно усмехаясь, она вместе с баночкой начала медленно отходить от Кати. — Люди говорят, отвыкать от хорошего сложно и для души мучительно больно. Я вам, Екатерина, сейчас большую услугу оказываю. И на будущее: настоятельно рекомендую не начинать пользоваться дорогими кремами. Помните мою доброту!

Выключив фен, Катенька медленно положила его на столик. Не показывая, что ее могли обидеть эти язвительные слова, невозмутимо сказала:

— Благодарю за рекомендации. Смотрите, чтобы у вас самой аллергии не было.

— Поверьте мне, дорогая, — саркастически протянула Юлия, запуская указательный палец в баночку, — на элитную косметику аллергии не бывает. Хотя вам — то откуда знать. Это я к ней привыкла. Вы же, очевидно, с детства к другому приучены.

Она подошла к зеркалу и начала сноровистыми движениями наносить крем на кожу. Пройдясь пальчиком по бровям, насмешливым, торжествующим взглядом посмотрела на Катеньку и небрежно выкинула баночку в стоящую рядом небольшую урну.

Подруга неторопливо встала. Неожиданно улыбнувшись, она абсолютно спокойным тоном произнесла:

— Не все привычки приносят пользу, Юлия. Будьте с ними аккуратнее. Это мой вам добрый совет, — а потом, не обращая внимания на озадаченную Лемешеву, подошла ко мне. Закинув рюкзак на спину, поправила лямки и довольно громко сказала: — Я готова. Пойдем?

Одно долгое мгновение я смотрела на спокойное, даже можно сказать безмятежное лицо подруги. Должна ли я как — то отреагировать на отвратительное поведение Лемешевой? Не думаю. Самойлова выбрала свою дорогу. Взрослая девушка, пусть и бедная, но дворянка, она даже не попыталась защитить свою честь и достоинство! Заступаться за нее у меня абсолютно не было желания.