Лорен Миллер - Свободное падение
– Я такое не пью, – сказала я, возвращая ей бутылочку. – И потом, через час начнется встреча.
– Рори, ну не будь ты занудой, – вздохнула Херши. – Я же тебе не предлагаю надраться перед экзаменом. Сегодня наш первый день в Тэдеме, и нас ждет набор скукотных речей, которые будут толкать здешние преподы. Знаешь, эти речи в одно ухо входят, а из другого даже не успевают выйти, потому что тут же забываются. Начнут распинаться о том, в какое великое место мы попали и какие ошеломляющие перспективы ждут нас, когда мы окончим Тэдем. Они ни словечка не скажут о бремени, которое возложено на нас. А оно есть, это бремя, – жить ярко, насыщенно и брать от жизни все. Никто за нас нашу жизнь не проживет.
Херши выразительно помахивала бутылочкой у меня перед носом, пока я не взяла ликер. Не знаю, почему я это сделала. То ли меня поразило, что она правильно употребила редкое теперь слово «бремя». А может, на меня подействовал ее вольный пересказ слов Генри Торо. Скорее всего, слова Херши что-то затронули в моей душе. Я поступала в Тэдем, желая изменить свою жизнь. Но до сих пор изменилось лишь мое местоположение, а этого явно недостаточно.
Я отвернула пробку и сделала малюсенький глоток. Херши усмехнулась и подняла свою бутылочку.
– За то, чтобы брать от жизни все! – провозгласила она.
– И обмывать наши достижения ирландским сливочным ликером, – добавила я, чокаясь с ней.
Мы засмеялись, но буквально через несколько секунд смех застрял у меня в горле. В нескольких футах от нас я заметила могильный камень с выбитыми словами эпитафии:
ТРЕЗВИТЕСЬ, БОДРСТВУЙТЕ,
ПОТОМУ ЧТО ПРОТИВНИК ВАШ, ДИАВОЛ,
ХОДИТ, КАК РЫКАЮЩИЙ ЛЕВ,
ИЩА, КОГО ПОГЛОТИТЬ. – 1 Петр. 5: 8
У меня волосы встали дыбом. Я поднесла бутылочку к губам, но лишь сделала вид, что пью. Херши уже шла к деревьям. Я быстро вылила остатки ликера на траву и поспешила за ней.
– Куда мы идем? – спросила я, догнав Херши.
– В кафе «Парадизо». Это на берегу реки. Раньше там была мельница или что-то подобное.
Я вытащила унисмарт, чтобы посмотреть на Форуме страничку этого кафе. Увы, мой «Джемини» тоже бездействовал.
– Это место – сплошная мертвая зона, – сказала я.
– Где еще быть мертвым зонам, как не на кладбищах? – хмыкнула Херши. Она перекинула сумку через ржавую проволочную сетку ограды, отделявшей нас от деревьев, и стала перелезать сама. – Ай! – вдруг завопила Херши.
Она не заметила, что в том месте из ограды торчала ржавая проволока. Прорвав подол платья, железяка оцарапала ей ляжку.
– Больно?
– Чепуха. – Херши спрыгнула на землю. – Перелезай.
Я осторожно перелезла, стараясь не задеть за коварную проволоку.
По другую сторону ограды возвышался земляной вал, поросший травой. Он шел к леску и там исчезал. Херши быстро влезла на него и двинулась вперед. Вскоре ее голова мелькнула между деревьями.
– Вижу здания! – крикнула она. – Мы почти пришли.
Я поспешила за ней. Мои сандалии скользили по мягкой траве. Здесь было заметно прохладнее. Густые кроны деревьев почти не пропускали солнечного света. Вскоре я услышала шум реки.
Кафе «Парадизо» находилось в деревянном строении на углу двух улиц – Стейт-стрит и Мейн-стрит. Выкрашенное в ярко-красный цвет – совсем как пожарная машина, – оно стояло на некотором расстоянии от других домов. Сигнал снова появился. Я вылезла на Форум и нашла их страничку. Рейтинг у кафе был всего полторы звезды.
– Слушай, тут неподалеку есть другое кафе.
Оно действительно было, и, как утверждала местная «Беркшир газетт», там подавали «лучший кофе во всей долине». Не скажу, что я слишком избалована всякими кафешками. Но я родилась с Сиэтле, а мы там привыкли обращать внимание на рейтинги заведений.
– Смотри, у них и рейтинг повыше.
– Люкс рекомендовал «Парадизо», – ответила Херши, решительно направившись к ярко-красному зданию.
Я вздохнула и пошла за ней.
У двери негромко звякнул колокольчик. Мы вошли. Интерьер кафе был самым заурядным. Нижний этаж с кофейными агрегатами, барной стойкой и несколькими столиками. Оттуда лестница вела фактически на чердак, переделанный под зал. Здесь можно было не только наслаждаться кофе или чем-нибудь покрепче, но и любоваться панорамой реки. В кафе было полно народу. Странно для заведения с таким низким рейтингом. Я не увидела ни одного свободного места. Вскоре я поняла секрет популярности «Парадизо». Возле кассового аппарата красовался плакатик, для пущей сохранности покрытый пленкой: «ЕСЛИ МЫ ВАМ НРАВИМСЯ, НАПИШИТЕ ПРО НАС КАКУЮ-НИБУДЬ ГАДОСТЬ НА ФОРУМЕ, ПОКАЖИТЕ НАМ, И МЫ УГОСТИМ ВАС ЗА СВОЙ СЧЕТ!»
– Вы не попались на эту уловку, – послышался мужской голос. – Вы просто любите дерьмовый кофе.
Я подняла голову. За барной стойкой стоял парень, почти наш ровесник. Я бы даже назвала его крутым, если бы не густая татуировка. Она покрывала его руки и проглядывала в клинообразном вырезе белой футболки. В общем-то, я не против татуировки. У Бека за левым ухом вытатуирован корейский иероглиф «ханча». Но у этого парня татуировка была вызовом остальному миру. Противопоставлением себя другим. Она заявляла: «Смотрите на узоры моего тела. Я принадлежу к контркультуре и потому круче всех вас». Впечатление не исправляла даже его стрижка ирокез.
– Меня сюда привели против моей воли, – сказала я.
Парень улыбнулся и уставился на меня. Глаза у него были темно-карими, почти черными, а зрачки блестели, как стенка, которую только что покрасили.
– Попробую угадать. Вы обе первогодки из Академии? – В его словах сквозила какая-то снисходительность, точно наша принадлежность к Тэдему была дурным тоном.
– Меня зовут Херши, а ее – Рори, – представилась Херши, подходя к стойке. – Может, как-нибудь покажешь нам местные достопримечательности? – (Парень не отвечал.) – Техника «кул инк», – воркующим тоном продолжала Херши, дотронувшись до его руки.
Там красовались строчки какого-то текста, и у каждой – свой почерк. Может, строчки стихов. Или цитаты из книг. Шрифт был довольно мелким, но я не стала наклоняться и разглядывать. Очень надо!
– А тебя как зовут? – спросила Херши.
– Норт, – ответил парень, по-прежнему глядя только на меня.
Его глаза быстро двигались взад-вперед. Так бывает всегда, если мы разглядываем что-то, заинтересовавшее нас. В данном случае – кого-то. Меня это разглядывание вогнало в краску. Я кашлянула и демонстративно уставилась на черную доску, где мелом было написано меню. Херши вытащила свой унисмарт.
