Изольда Северная - Fortuna Caeca Est (Судьбы судебный приговор). Книга 1.
— Ну что, Дэйв, где спать будешь? — Бросил Сид, после того как пихнул друга локтем в бок.
— Без разницы. — Ответил мальчишка, проходя к свободной кровати.
— Кто-нибудь знает, какие у нас вообще предметы? Завтра, например. — Спросил через минуту Сид.
— Это… я записал. — Откликнулся Дейв, показывая лист, вырванный из блокнота.
Сид взял листок, напряженно его рассматривая в течение минуты.
— Почему у нас почти все занятия — военная подготовка? Только в среду и пятницу у нас история империи, а в четверг — физика и алхимия. Ну, еще теория магии в понедельник перед занятиями этого Кравца.
— Потому что мы — только первый курс. — Ответил Дэйв, поправляя очки. — На втором предметов будет гораздо больше.
— Кстати. Мы же не одни в этом общежитии?
— Конечно, нет. Тут еще остальные курсы. Ты не замечал, что этажей шесть? Самый нижний, там все понятно. Столовая, душевые, коридор и холл. А вот остальные по этажам. Наш, самый верхний. Потом, когда пройдем на второй, спустимся на этаж ниже.
— А почему ниже, а не выше? Как-то неправильно все устроено. — Высказал свое мнение Сид.
— Потому что на шестой этаж подниматься тяжелее, чем на второй. — Объяснил Дэйв.
— Ой, ты такой заумный… — Протянул Салем.
— Действительно. — Кивнула Миша. — Ты многое знаешь, Дэйв.
— У моего отца большая библиотека. — Бросил тихо парень.
— Так-с. Пока время есть, давайте, рассказывайте, как произошло, что вы оказались тут? — Спросил Салем, усаживаясь на кровать. — Про нас с Сидом, все ясно. А вот вы — странные типчики.
— Сэм. — Обратилась к парню Миша. — Ты не думал, что твой вопрос не очень корректный?
— И говоришь ты тоже, как женщина. — Не обращая внимания на ее замечание, сказал Салем.
— Майк прав. — Сказал Дэйв. — Я, например, не очень хочу об этом говорить.
— Майк? — Вскрикнула Миша.
— Ты не против, если я буду тебя так называть?
— А-а-а… Да нет. Называй.
— Реально странные. — Покачал головой Сид. — Но мы все равно из вас вытянем всю подноготную, так сказать.
— Салем. — Обратилась к нему Миша. — Может я и похож… на женщину, зато у тебя женское любопытство.
— Ха! — Рассмеялся Сид, похлопывая друга по плечу. — Что правда, то правда.
* * *Наверное, первая неделя была самой трудной. Предстояло привыкнуть к порядкам этого места, а еще познакомиться с его устоями, жестокими надо сказать. Видимо, судья Доу долго думал, прежде чем предложить такое наказание. Потому что скрывать свою сущность было нелегко, точнее, невероятно трудно. Конечно, душ — самое неприятное испытание. Приходилось дожидаться ночи и там, в рекордно сжатые сроки приводить себя в порядок. Скрывать вполне женскую грудь приходилось за несколькими слоями бинтов, которые основательно мешали дыханию, особенно, если старшему сержанту вздумается устроить кросс. Неудобные жесткие ботинки натирали ноги до кровавых мозолей, которые никак не проходили. Форма была велика, а на то чтобы подшить ее, времени не было. Во-первых, из-за того, что стоило прийти в свою комнату, тут же падаешь на кровать и засыпаешь намертво. Во-вторых, сержант очень любил давать ей наряды на ночное дежурство. Обычно за неделю таких было три. Иногда больше.
Да, первые дни были безумно трудными. А самое противное, что нельзя было плакать. Нужно было притворяться сильным, притворяться мужчиной, которым она не является, и это не в силах переделать даже такое чудовище, как старший, чтоб его, сержант Кравц.
Пожалуй, самым черным днем была первая тренировка.
— Сэр Михаил. — Окликнул его сержант с издевкой. — Вы, вообще, можете подтянуться?
— Нет. — Отозвалась покрасневшая и задыхающаяся Миша.
— Какой же вы солдат, если не можете подтянуться даже раз? — Продолжал сержант, постепенно повышая голос, медленно ходя вокруг турника. — Никакой! Что вы тут оставили? Вы же ведете себя как изнеженный барич. Откуда вы вообще к нам приехали? Отвечать!
— Кристар. — Отозвалась Миша, вися на перекладине.
— Там все мужчины слабые, словно только что рожденные младенцы?
— Нет. — Прохрипела Миша.
— А вы что, исключение?
— Похоже на то.
— Придется нам это исправлять, сэр Михаил. — Тихо рассмеялся сержант. — Когда вы выполняли последний наряд?
— Три дня назад. — С догадкой в голосе ответила Миша.
— Замечательно. Значит, сегодня вам придется повторить вашу вахту. Скоро это станет вашей обязанностью. Но вы не торопитесь. Вам еще много чего нужно успеть. — Потом сержант вновь вернул в свой голос строгость: — Джелли, встал по команде смирно! Сейчас бежишь вокруг полигона четыре круга. Время… даю тебе семь минут.
— Но ведь это нереально… — Попыталась отмежеваться Миша.
— Значит шесть минут. — Просто ответил сержант. — Опоздание на тридцать секунд добавляет еще один круг, опоздание на минуту — два. Ну и так далее. Вы все поняли, сэр Михаил?
— Все. — В отчаянье промолвила девушка.
— Смотри не развались по дороге, чтобы мне потом тебя не собирать. — Усмехнулся Кравц, доставая секундомер. — Время пошло!
Стоит ли говорить о том, что она не успела уложиться в шесть минут. Один круг — километр. Каким образом расстояние данное ей можно пробежать за шесть минут?! Но она бежала и боялась, что ей придется бежать не один и не два штрафных круга. Так и получилось. Назначенную дистанцию она преодолела за восемь минут сорок две секунды.
— Слабовато, Михаил Джелли. — Проговорил сержант, посматривая на часы. — Очень даже. Ты не укладываешься в показатели школьника.
— Не могли бы вы мне показать такого школьника, товарищ старший сержант. — Хрипя, съязвила Миша.
— Нет, не могу. Потому что тебе некогда на него будет смотреть, сэр Михаил. Тебе назначается еще один наряд на ночное дежурство.
— Но за что? — Возопила Миша, после чего поспешно прикусила язык.
— Еще два, Джелли. У удачи нынче появилось имя. Продолжишь в том же духе и получишь еще один сверху. — Пообещал сержант, засекая время. — Тебе еще пять кругов.
— Можно я отдохну? — Умоляюще прошептала Миша.
— Еще шесть, Михаил. — Прервал ее сержант.
Тот день и ночь запомнились ей, как самые кошмарные за всю жизнь. Кое-как на утро она доплелась до своей кровати, предварительно поднявшись на шестой этаж, и когда упала, не раздеваясь, то уже через секунду отключилась на девять часов, переосмысляя полностью понятие «мертвый сон».
Однако, потом стало еще хуже. Все мышцы болели нещадно, встать с кровати было невозможно, что говорить о спуске и подъеме по лестнице или про пробежки с тренировками.
