Марисса Мейер - Красная шапочка
Доктор Эрланд пробрался к ней в камеру и принес новую ногу (старая осталась на лестнице дворца) и новую руку – настоящее произведение искусства с кучей новых функций, в которых она еще не разобралась. Доктор предложил ей бежать и встретиться с ним в Африке – так, будто это было проще, чем загрузить новый процессор для андроида класса «Стражник 3.9».
Это задание, одновременно простое и сложное, позволило ей сосредоточиться на чем-то, что отвлекало ее от размышлений о тайнах прошлого. Это было очень кстати: когда она задумывалась о себе, тело переставало ее слушаться. Не важно, что придется делать после того, как она выберется отсюда, в одном Зола была твердо уверена: оставаясь в тюрьме, она подписывает себе смертный приговор, ведь королева Левана выступит с обвинением против нее.
Зола снова посмотрела на заключенного. Если бы лететь было недалеко и если бы у нее был космический корабль, она бы могла бежать.
Торн по-прежнему молчал, словно выполнял ее приказ: «Просто оставь меня в покое». Произнося эти слова, она чувствовала, что ее как будто обожгло, кровь вскипела, кожа загорелась. Ощущение перегрева – побочный эффект дара лунатиков, силы, которую доктор Эрланд открыл в ней после того, как снял с ее позвоночника блок-имплант, стоявший там все эти годы. Золе это казалось какой-то магией, но лунатики рождались с этой силой. Это позволяло им контролировать биоэнергетическое поле других живых существ и манипулировать ими. Они могли заставить людей видеть то, чего на самом деле нет, или испытывать нужные лунатикам эмоции. Они могли гипнотизировать людей и приказывать им делать то, что в нормальном состоянии те никогда не стали бы делать. Беспрекословное повиновение и никакого насилия.
Зола только училась пользоваться этим даром, и не была уверена, что ей удалось подчинить себе Торна, – так же, как не вполне понимала, как смогла убедить охранников перевести ее в более подходящую камеру. Но она придушила бы этого болтуна, если бы он не замолчал. Дар лунатика поднял волны энергии где-то в области шеи, стимулируя нервную систему и мозг. На секунду она потеряла контроль над силой, и Торн тут же сделал именно то, чего она хотела.
Перестал болтать и оставил ее в покое.
Ее захлестнуло чувство вины. Она и не подозревала, как эта сила влияет на человека, и что происходит у него в голове. И она не хотела стать одним из тех лунатиков, которые пользуются даром только потому, что… могут. Она вообще не хотела быть лунатиком.
Зола тяжело вздохнула, сдувая с лица прядь волос, и снова нырнула в дыру, которая образовалась, когда она выломала выдвигающийся из стены механизм.
Она подошла к Торну, тот посмотрел на нее. Он все еще находился под воздействием чар. Не хотелось признавать, но он был очень привлекательным: выдающийся подбородок, ярко-голубые глаза, дьявольские ямочки на щеках, и прочая ерунда. Хотя он отчаянно нуждался в стрижке и бритье.
Зола постаралась успокоиться.
– Я заставила тебя поступить так, как мне хотелось, хотя не должна была этого делать. Я злоупотребила своим даром и прошу прощения.
Он мельком взглянул на ее металлическую руку и торчащую из указательного пальца отвертку:
– Ты та самая девушка, которая только что была здесь?
К удивлению Золы, голос его звучал твердо, хотя в речи слышался сильный американский акцент. Почему-то она думала, что после промывки мозгов он станет говорить невнятно.
– Конечно, это я.
– О, – произнес он, нахмурившись. – Раньше ты казалась намного красивее.
Зола вспыхнула. Она хотела было взять свои извинения обратно, но просто сложила руки на груди и сказала:
– Курсант Торн, кажется?
– Капитан Торн.
– Ты был кадетом, когда дезертировал.
Он удивился, но потом его лицо просветлело, и он спросил, указывая на ее голову:
– У тебя там портскрин?
Зола прикусила губу.
– А если тебе важны формальности, – продолжал Торн, – теперь я капитан. Мне нравится, как это звучит. Да и на девушек это действует.
Зола указала в сторону технического помещения, находившегося за стенкой:
– Мы можем пойти вместе, если ты отведешь меня к кораблю. Только постарайся поменьше болтать.
Он вскочил с койки еще до того, как она успела договорить.
– Признайся, ты не устояла перед моим обаянием?
Вздохнув, Зола вылезла в дыру, осторожно пробираясь среди развинченных труб.
– Теперь о твоем корабле. Это тот, что ты украл у американских военных?
– Вовсе я его не украл. Никто не докажет, что я не собирался вернуть его назад.
– Шутишь, да?
Он пожал плечами.
– У тебя тоже нет доказательств.
Она покосилась на него:
– Так ты собирался его вернуть?
– Не исключено.
В уголке сенсорного экрана в сетчатке Золы вспыхнул желтый огонек: программа зафиксировала ложь.
– Так я и думала, – пробормотала она. – Корабль можно засечь приборами?
– Конечно, нет. Я давным-давно снял все отслеживающие устройства.
– О, хорошо, что ты напомнил! – Зола втянула отвертку обратно в палец, и вместо нее со второй попытки появился нож. – Нужно вынуть твой чип.
Торн сделал шаг назад.
– Только не говори, что боишься! – удивилась Зола.
– Конечно, нет, – ответил он, неестественно рассмеявшись. – Просто… эта штука стерилизована?
Зола сердито посмотрела на него.
– Я имею в виду… Я понимаю, ты чистоплотная и все такое, просто… – Он замолчал, потом протянул ей руку. – Проехали. Только постарайся не задеть ничего важного.
Склонившись над его рукой, Зола осторожно прижала лезвие к запястью, там, где виднелся небольшой рубец. Он уже вынимал чип, когда в первый раз скрывался от правосудия.
Когда лезвие вошло в тело, пальцы Торна дернулись, но дальше он оставался невозмутимым и неподвижным, как камень. Зола вытащила окровавленный чип и бросила на пол. Затем отрезала полоску ткани от рукава и протянула Торну, чтобы он перевязал руку.
– Мне кажется, или наши отношения перешли на новый уровень? – спросил он.
Зола усмехнулась и указала на решетку под потолком, опутанную проводами.
– Подсади меня! – попросила она.
– Что это? – спросил Торн, складывая руки в замок.
– Вентиляция, – ответила Зола и оттолкнулась от его ладоней. Торн крякнул от усилия и покачнулся, но она ожидала такой реакции: из-за металлических деталей в ее теле она была тяжелее, чем казалось на первый взгляд.
За считанные секунды она справилась с решеткой, сняла ее и аккуратно положила на водопроводные трубы. Потом вылезла в вентиляционную систему. Дожидаясь Торна, вывела на сетчатку план тюрьмы и проверила, правильное ли выбрала направление. Включила встроенный в тело фонарик, стала пробираться вперед.
