Александра Черчень - Закон о чистоте крови. Слуги богини
Прерывая размышления этого своеобразного государственного деятеля, раздался стук в дверь, и тихий девичий голос известил о том, что доставлены бумаги из департамента госбезопасности.
— Неси, — кивнул зеленовласый уникум и, порывшись в ящике стола, нацепил очки и прибавил яркости настольной лампе.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась молодая невозмутимая сида. Темноволосая красавица с голубой кожей, чуть слышно цокая каблучками, прошла в комнату и, положив кожаную папку на стол, направилась к выходу, но ее почти сразу догнал голос начальства:
— Кофе сделай.
Сида развернулась, с почтением поклонилась и сказала:
— Вам нельзя. По вашему же повелению, заверенному нотариусом, вы, утверждая, что находитесь в здравом уме и твердой памяти, повелеваете мне не выполнять такое распоряжение. Потому простите, но кофе я вам принесу только если получу официальную бумагу — опровержение.
— А что, не похоже, что я и сейчас в здравом уме и твердой памяти?! — возмутился феникс и даже очки сдернул от негодования.
— У меня нет тому медицинского и юридического подтверждения, — нейтрально ответила девушка. — Я сделаю вам чай.
Мужчина мрачно посмотрел на закрывшуюся за сидой дверь и констатировал:
— Дожил! — потом еще немного поразмышлял и добавил. — Жениться, что ли? Раз так все плохо и скучно… — но почти сразу передернул плечами и решил: — Нет, плохо, конечно, но не настолько! Вот какие интересные документики из департамента пришли.
Но изучить занимательную информацию феникс не успел, потому что сначала зашипел от боли, а потом, вглядевшись в искрящиеся алым огнем глубины драгоценного камня на одном из перстней, торжествующе рассмеялся:
— Да неужели! Таки вытащили его?! Вот и замечательно!
Змеиная провинция. Дом Лалидари
Указанный час я металась по своей комнате, нервно кусая ногти и перебирая свои книги. Земляна… про нее я нашла прискорбно мало! А уж про ее задания — так и вовсе какие-то короткие упоминания. Еще была фраза, что явится она самым достойнейшим… или тем, кто хуже не придумаешь, но вдруг решил встать на путь истинный. Если к первым я себя не могла отнести из врожденной скромности, то ко вторым — исходя из здравомыслия. Да-да, иногда оно, пробегом и жутко спеша, но все же появлялось у меня в голове.
Возникает закономерный вопрос… а кто такой проклятый? За что проклятый? И чем он в данной ситуации поможет? И захочет ли помогать? Судя по словам отца — нет, не захочет.
Сплошные «почему» и ни одного «потому».
За час я успела посидеть на подоконнике, разглядывая Нар, главный город нашей Змеиной провинции, потом полежать на кровати, изучая потолочную роспись, на которой неведомый мастер решил запечатлеть не кого-нибудь, а фениксов в крылатой ипостаси.
Фениксов было два, дерево — одно, а морды у пернатых — крайне недовольные, как ни старался художник изобразить томные взгляды, видимо, пытаясь намекнуть зрителю, что это пара, которая вот-вот решит создать общее гнездо. Но то ли их посадили на дерево не в брачный период, то ли это были вообще два самца, но даже нарисованные крылатые твари выглядели злыми и противными, несмотря на то, что внешне были невероятно красивы.
Один — с роскошным красно-огненным оперением, а другой — с багрово-черным. Видать, второй и был призван изображать самца… Красный был явно не в восторге от своей роли самки. Интересно, почему я твердо решила, что это оба — мужчины? Еще в детстве, после того как мне показали эту комнату, так решила.
Пока я размышляла о пернатых, часы пробили семь. Я почти скатилась с постели и, накинув теплую шаль, так как стало прохладно, рванула из комнаты. Коридоры не пугали меня своей темнотой: я прекрасно знала дом и могла найти дорогу даже с закрытыми глазами. Под ногами мягко пружинила ковровая дорожка, щекоча ступни своим ворсом. Что-то я не подумала… Шаль взяла, а сама-то выскочила лишь в широких штанах, тунике и тонких носочках. Ладно… папу ограблю, если что. Хотя в его тапках тем же брауни можно море переплывать. Маленькие они, эти брауни, не больше моего пальца. Но тяжеленькие… Так что с плаванием я, пожалуй, погорячилась. Брауни прибирались у нас дома, это были незаменимые слуги. Из-за веса и магии они могли становиться гораздо больше.
И вот она… дверь в кабинет отца! Я с замиранием сердца ее отворила, приготовившись увидеть невероятное! Ну а как же иначе? С такими-то тайнами вокруг!
Дверь меня разочаровала первой. Противно заскрипела, начисто разрушая волшебство момента. Вторым разочарованием было то, что папа ругался. И даже не на меня. И не на маму.
Папа ругался с попугаем. Попугай отвечал ему презрительным взглядом и ледяным молчанием.
— Это приказ! — провозгласил наг и сложил руки на груди.
Мама только покачала головой и вздохнула.
Попугай же, кстати, сидевший на спинке отцовского кресла, ответил нагу полным превосходства взглядом и неторопливо развернулся к нему хвостом, гордо вскинув голову с красивым хохолком.
Судя по всему, это был ответ. Папа тоже являлся мужчиной сообразительным и понял, что птиц имел в виду.
Попка был красавчик, кстати! Почти весь черный, с переливами цвета красного вина, а в хвосте, маховых и на хохолке — несколько ярко-красных перьев.
— Ой, какая прелесть, — восторженно выдохнула я и с восторгом посмотрела на папу. — Это мне?! Спасибо, спасибо, спасибо!
Попугай стремительно обернулся, смерил меня злобным взглядом, передернулся и вновь вернулся к созерцанию панорамы за окном.
— Да, тебе, — злорадно выдал отец. — Подойди, возьми браслетик.
— Подожди, — отмахнулась я и осторожно обошла стол, приближаясь к нежданному подарку и воркуя: — Какой ты красивый, какой ты хороший…
— Дур-р-ра! — внезапно выдал попугай и отвернулся.
— Это что? — озадаченно вопросила я в пространство.
— Твой диагноз! — «любезно» разъяснил мне этот пернатый суповой набор.
— Познакомься, это Кеша! — просветила Гани, солнечно улыбаясь. — И вам обоим не помешало бы найти общий язык. Кеша, тебе все ясно?
— Нет, — нагло отозвался попугай и для непонятливых уточнил: — Кеша тоже дур-р-рак! — это было сказано с такой интонацией, что почему-то не осталось сомнений: дураки тут — все присутствующие, кроме попугая.
— Да, я вижу, что вы точно поладите, — пробормотала Гани, но тут же снова разулыбалась и, глянув на пернатого, с намеком спросила: — Тебе не надоело текущее положение дел?
— А вар-р-рианты? — недовольно буркнул попугай, но темно-зеленым глазом в сторону наги косился теперь с явным интересом.
