Предначертанная луной (СИ) - Ризман Мира "Keganis"

Предначертанная луной

Мира Ризман

Пролог

Бэрлок, замок вампиров клана Ай, серп растущего кровавого Янгоса

— Ты отправляешь меня на верную смерть! — Голос Араты предательски дрогнул.

Ответом ей послужила мрачная ухмылка старшего брата. Ариат словно издевался, нарочно выдерживая паузу и заставляя обычно спокойную Арату всё больше нервничать. Страх буквально окутывал её, словно предрассветный густой туман — такой же противный и склизкий. Бледные пальцы, судорожно комкая баснословно дорогие кружева рукавов роскошного платья, стали почти белыми. В голове — полный кавардак! И не только от того, что впервые надолго придётся покинуть родной замок и страну, в конце концов, такое рано или поздно должно было случиться. Однако Арата никак не могла ожидать, что дорогой брат сразу же бросит её на амбразуру. Можно подумать, у него в запасе ещё десяток сестёр, чтобы так легко ими разбрасываться!

— Ариат, — не выдержала Арата. — Ты можешь хотя бы объяснить…

— Зачем? — оборвал он. В его глухом напряжённом голосе послышались нотки раздражения. — Милая сестрица, неужели ты настолько бестолкова, что не понимаешь простую истину: лишние знания делают тебя мишенью!

— А поездка в стан древнего врага накануне красного полнолуния, это, по-твоему, увеселительная прогулка что ли? — Арату уже слегка потряхивало. Внутри огнём плескалась ярость и остро кололо от чувства несправедливости. Самообладание — гордость Араты — трещало по швам, обещая вот-вот лопнуть.

— Не говори ерунды, тебе там ничего не грозит! — фыркнул Ариат и неохотно потянулся к внутреннему карману вышитого серебристыми нитями сюртука.

Арата нахмурилась, наблюдая за движениями брата. Длинные узловатые пальцы выудили из потайного отделения плотно набитый расшитый мешочек. Ариат немного покрутил его, нарочито показывая тяжесть предлагаемого.

— Вот, держи! — Брат небрежно бросил мешочек.

Арата неловко поймала. Камни, спрятанные за тканью, больно ударили по костяшкам пальцев, но эта мелкая неприятность была тут же забыта. Арата шумно выдохнула. Слёзы Моря — необычные кристаллы с Ю — обладали невероятным свойством: они скрепляли тех, кто одаривал или обменивался ими, нерушимой связью, не позволяющей навредить друг другу. И хотя традиция использовать эти камни пришла от людей, нуждающихся в защите от оборотней, идея пришлась по вкусу многим местным кланам. Кристаллы быстро вошли в обиход, и лишь их редкость, а от того и невероятно высокая стоимость, всё ещё мешали наладить отношения на всём южном континенте.

Арата нащупала несколько камней: округлые и чуть прохладные грани обещали избавить её от тревог, однако внезапная радость вновь сменилась беспокойством и гневом.

— Даже если я буду раздавать камни каждому встречному — это не спасёт меня от безумства полнолуния! Брат, ты, верно, забыл. Оборотни учуют вампира за сотни лиг и никакие стены не станут преградой! Меня же просто разорвут на части!

— О, женщины, вечно вы придумываете какие-то нелепые проблемы! — с брезгливостью простонал Ариат и, скривив губы, неохотно пояснил: — Дворец правителя будет под особой охраной, в ночь полнолуния туда не залетит даже мошка!

Слова брата не внушали доверия, и Арата невольно поджала губы.

— Начни уже рассуждать здраво! — Алые глаза Ариата опасно заблестели, выражая откровенную злость. — Неужели ты думаешь, что никто не побеспокоился о правах наследника? Да если у дворца не будет серьёзной преграды, ему же придётся отбиваться от незваных невест до самого утра! Не для того созываются избранницы, чтобы потом любая могла занять место будущей правительницы!

— Я поняла. — Арата покорно опустила голову. Спорить, как и на что-то надеяться больше не имело смысла. Брат явно был настроен решительно, и сарказм, сочившийся в его голосе, служил тому неоспоримым подтверждением.

— Лучше подумай о себе и не забудь настойку кровавых ягод, чтобы не натворить чего не следует, — едко добавил Ариат и наградил Арату тяжёлым взглядом, от холода и силы которого сжались и заледенели внутренности.

Подавляющим взором владели только диноны (*), и тот в основном использовался только на зарвавшихся юнцов и на советах кланов. Арата прежде была подвержена ему лишь однажды, когда в пылу семейной ссоры бросила неосторожное высказывание о порочной связи брата со старшей линкской принцессой. Она, как и многие в их клане, считала, что Ариат напрасно тратит время на эту женщину, которая принесла их народу только беды. Но упрямство брата было воистину безмерным, и даже время, способное разрушить всё на свете, не остудило его пыл. Иногда Арату даже брала зависть: вот бы в неё кто-то тоже так влюбился, чтобы без памяти и навечно! Но, несмотря на внешнюю красоту и отличную фигуру, ей пока не удалось привлечь никого хоть сколько-нибудь достойного.

«И даже сейчас брат отправляет меня вовсе не в качестве невесты, а то ли прислуги, то ли охраны», — с печалью подумала Арата. Она спешно покинула кабинет и выскочила в пустую гостиную. Яркий луч жёлтой Эрны (**) выбился из-за плотных портьер и выхватил из полумрака вышитый золотыми нитями на полуистлевшем гобелене девиз клана.

«Если не нарушать правила — ничего не изменится!»

«Быть может, пришло моё время?» — хмыкнула Арата, ощущая внезапное возбуждение. Страх таял, уступая место азарту.

* глава клана вампиров

** одна из лун

Глава I. Верность незабудки

Бэрлок, королевский дворец, серп растущего кровавого Янгоса

В коридорах дворца царило мрачное оживление. Вооружённые до зубов отряды младшего принца, гремя тяжёлым снаряжением, сновали повсюду. Взмыленные слуги таскались за ними, волоча то огромные ящики, то тяжёлые сундуки, то многочисленные тюки. Принцесса Юфемия невольно посочувствовала беднягам. Наконец разразившаяся война только набирала обороты, и прислугу ждали тяжёлые, полные бесконечной грязной работы времена.

«А ведь ещё не выступил принц Андреас(*), как бы не появился и второй фронт», — с печалью подумала Юфемия, проводив взглядом согнувшегося в три погибели юнца, совсем ещё мальчишку, тащившего дюжину увесистых булав.

Впрочем, мысли о непростом будущем прислужника ненадолго задержались в её голове. Собственная судьба тревожила намного больше. Сегодня принцессу впервые вызвали на аудиенцию к королю, и это был вовсе не какой-то формальный семейный визит, а официальная встреча, не обещавшая ничего хорошего. Юфемия, подгоняемая двумя похожими на огромных троллей королевскими стражниками, не тешила себя глупыми надеждами. Она давно уже усвоила главное правило Бэрлока: женщина здесь никто! В лучшем случае разменная монета. И если чутьё не обманывало Юфемию, то венценосный дедушка нашёл для неё применение. Особых теплых чувств между ними никогда не было, да и едва ли могло существовать. Для короля Чесмика, как и для её гордого отца — старшего принца Юджина, она — досадная обуза, которую оба предпочитали попросту не замечать.

«А теперь, наверняка, отправят куда подальше, чтобы и вовсе глаза не мозолила», — пришла к неутешительному выводу Юфемия, начав мысленно перебирать влиятельные семьи, с которыми королю мог бы понабиться более тесный союз. Она отыскала с десяток подходящих, и потому переступила порог тронного зала без намёка на иллюзию светлого будущего. Все кандидаты представляли собой грубых и неотёсанных мужланов, лихо владеющими топорами и саблями, но едва ли способными связать пару слов без ругательств.

— Младшая принцесса Юфемия! — Едва открылись двери тронного зала, зычно объявил глашатай.

Юфемия низко поклонилась, а затем торопливо засеменила к трону. В огромном зале чадили многочисленные смоляные факелы. От едкой дымки слезились глаза, из-за чего украшенный чучелами убитых животных, уродливыми статуями и гобеленами с монстрами тронный зал казался размытым и нечётким. Юфемии всерьёз опасалась потерять сознание от чудовищной вони и тем самым окончательно убедить короля в своей полной бесполезности.