Эдна Эронс - Ошибка Норы Джордан
— Я вся дрожу, Сэм!
— Это все, что ты можешь сказать мне?
Ее глаза смотрели на него с издевкой. Сэму стало не по себе от чувства собственной уязвимости. Он осторожно присел на ступеньки трапа, ведущего в каюту: своим враз ослабевшим ногам он уже не доверял.
— Наконец-то ты приехал, чтобы увидеть меня, — произнесла Нора. — Это ведь так, Сэм?
— Я приехал, чтобы поговорить с Лайманом по делу. Я хочу выкупить его долю во владении судоверфью. Он проматывает всю прибыль, так продолжаться не может. Либо мы договоримся с ним, либо я брошу заниматься строительством парусников.
— Но ты ведь и меня хотел увидеть, верно?
— Да, с этим я ничего не мог поделать, — признался Сэм.
— Тебе потребовался большой срок.
— Очень большой. — Сэм сделал паузу, роясь в своей памяти в попытке отыскать в ней то, что хотел сказать Норе, затем, будто невзначай, поинтересовался: — Как ты узнала, что я здесь и что это моя лодка?
— Лайман заметил ее вчера и сказал, что это одна из твоих моделей. Ты себе не представляешь, что я пережила, дорогой. Я пробралась на борт, посмотрела на вещи и таким образом узнала.
— И даже не поинтересовалась, куда я подевался, почему в лодке никого нет?
— Разумеется, поинтересовалась и была очень обеспокоена. Но сегодня утром пришел Нейт и сообщил, что ты отсыпаешься в доме Ферн после обильной пьянки, раньше ты так не пил, дорогой.
— Я не был пьян, — возразил Сэм и замолчал в ожидании ее реакции.
Нора тоже молчала. Она сидела и улыбалась, обхватив колени руками. Сэму хотелось прикоснуться к ней, обнять, овладеть ею, выплеснуть накопившуюся в нем за долгий год боль, забыв обо всем на свете.
Он бросил взгляд на обручальное кольцо Норы, она это заметила.
— Бедный Сэм, что я сделала с тобой!
— Ты превратила мою жизнь в ад, — ответил он. — Ты отравила меня.
— И ты ненавидишь меня за это?
— Нет, я не ненавижу тебя, Нора.
И снова прошлое навалилось на него каменной глыбой. Все те тягостные месяцы, которые он пережил в одиночку. Вначале он яростно ненавидел Нору. После разрыва он ни разу не видел ни ее, ни Лаймана, но слышал о них предостаточно. И этого хватало, чтобы понять: с каждым днем Лайман все ближе и ближе подходит к грани нарушения закона, окружая себя подозрительными типами, проворачивая сомнительные сделки, которые приносят ему большие барыши. У самого Сэма дела шли под откос, его новые разработки терпели неудачи. Яд, выпущенный Норой, не терял своей силы. Со временем ненависть к ней прошла, однако ее место заняло болезненное чувство, которое день ото дня понемногу разрушало его. Сэм пытался убедить себя, что она ему не пара, что все сказанное о ней Лайманом правда. Но в глубине души он сам не желал верить в это, и все оставалось по-прежнему.
— Не смотри на меня так, — попросила Нора.
— Я просто думал. Удивлялся. Почему ты вышла замуж за Лаймана?
— Я же тебе говорила. Предупреждала. Я была честна с тобой насчет своего прошлого и моих планов на будущее. Меня ничто не может изменить, дорогой. Я хочу иметь хорошие вещи, дорогие вещи. Лайман давал их мне. Ты не мог сделать этого.
— Я бы смог, если бы ты дала мне шанс.
— Нет, Сэм, ты просто не знаешь, как это делается.
— Ты когда-нибудь любила меня по-настоящему?! — воскликнул Сэм. — Ты вообще любила меня, когда мы были вместе?
Из уст Норы вырвался мягкий смех.
— А почему, ты думаешь, я здесь? Почему с самого рассвета ждала твоего возвращения?
Сэм понял: Нора не испытывает угрызений совести. Она в мягкой форме давала понять, что знает его лучше, чем он сам знает себя. Странно, но он почему-то чувствовал себя уязвленным. Он думал, что Нора осталась такой, какой он знал ее прежде, но ошибся. Она изменилась даже внешне. Под глазами у нее легли незнакомые ему ранее тени, в лице, фигуре, движениях чувствовалось напряжение.
— Ты сказала, что у тебя неприятности, — мягко произнес Сэм. — Что это за неприятности, Нора?
— Не знаю. — Она отвела глаза. — Здесь что-то происходит. Что-то очень нехорошее.
— Что именно?
— Я же сказала: не знаю. Но Лайман замешан в этом, и у него могут быть большие неприятности. Он ведь на самом-то деле слабый человек. В нем нет такого внутреннего стержня, как в тебе, Сэм, да и внешне он не так крут.
— Чего ты ждешь от меня в создавшемся положении?
— Помоги нам, Сэм. — Нора подалась вперед.
— Я ничего не должен Лайману.
— Тогда сделай это ради меня. Конечно, ты ничего не должен и мне, но я… я буду чувствовать себя в большей безопасности, зная, что ты рядом.
— Это связано с тем стариком, которого я обнаружил вчера в море?
— Мне ничего об этом не известно.
— Но ты слышала о нем, — настаивал Сэм.
— Нет.
«Нет» буквально наступило на пятки его вопросу — так быстро Нора ответила. Она избегала его взгляда и была явно напугана. Это прежде неведомое ей чувство она не умела скрыть. Скорее, то был даже не страх, а паника, которую она не слишком успешно прятала за улыбкой.
— Нора, — произнес Сэм, наклоняясь к ней, — что здесь происходит? Если тебе нужна помощь, ты должна мне обо всем рассказать.
— Я не могу.
— Не можешь или не хочешь?
— Просто я не так много знаю. Пожалуйста, не пытай меня, Сэм. Мне просто приятно знать, что благодаря провидению ты здесь и я могу рассчитывать на тебя.
— Но старик все-таки был, не так ли? — не сдавался Сэм.
Она покачала головой, улыбка сошла с ее губ.
— Минувшим вечером, когда я добрался сюда, кто-то пытался убить меня. Одним ударом этого сделать не удалось, и каким-то чудом мне удалось улизнуть от нападавшего, хотя я и не помню, как именно. Ферн Долсон говорит, что обнаружила меня в своей лодке. Ты знаешь, кто такая Ферн Долсон?
— Конечно. Это падчерица Каспера Уордена.
— Ферн спасла мне жизнь, — сказал Сэм. — И она тоже знает больше, чем рассказывает. Допустим, что старик существует в действительности. Кем бы он мог быть? То есть имеются ли какие-нибудь сведения о том, что в Хаддемспорте пропал кто-то похожий на этого человека?
— Нет, — ответила Нора, — я не смогу помочь тебе разобраться в этом.
Сэм отстранился от Норы, на его лицо с заострившимися чертами легло суровое выражение.
— Он нуждался в помощи, так как был зверски избит. Возможно, он как-то выбрался из шлюпа сам, но, уж конечно, был не в состоянии справиться с лодкой, а тем более спрятать ее. Это был полутруп. Теперь мне не остается ничего другого, как пойти в полицию и заявить о случившемся. Или, может, по какой-то причине мне не следует этого делать?
— Да, есть очень серьезная причина, — тихо проговорила Нора. — Ты ведь еще любишь меня, Сэм, не так ли?
