Мэхелия Айзекс - Дар исцеления
– Мне это показалось неважным. – Но Филиппа слегка покривила душой: ей просто было неловко. – Мы всего-навсего выпили по бокалу пива, когда кончилась моя смена. Вот, собственно, и все.
Пожалуй, скоро придет пора раскрыть истинную причину разрыва с Алфредом. Почему-то она больше не могла терпеть, чтобы имя Говарда оставалось запятнанным, чтобы ему приписывали то, чего он не совершал. Мысленно Филиппа уже давно не называла его «мистер Хольгерсон», как будто он незаметно вошел в круг близких и родных ей людей. Разве это не явное свидетельство развития отношений? Неужели между ними что-то есть?
– Что теперь делать, ума не приложу. Зачем же он приходит сюда? – Филиппа вздохнула и подняла на Дороти притворно-мученический взгляд, надеясь обхитрить ее.
– А сама как думаешь? – язвительно спросила та, прекрасно видя все уловки сестры.
– Даже не знаю, что и предположить.
– Ох, не строй из себя наивную дурочку! Судя по всему, он на тебя положил глаз. И не смотри на меня, как горгона Медуза, – я говорю совершенную правду.
– А… а где у нас те большие вазы синего стекла? – Филиппа чувствовала себя очень неуютно под пристальным взглядом сестры, сочувственным и одновременно осуждающим.
– Ладно, дело твое. Похоже, от тебя сегодня толку не добьешься. – Дороти махнула рукой на упрямство сестры: не хочет говорить, и не надо. – Поступай, как считаешь нужным. Да и почему бы тебе не встречаться с Говардом Хольгерсоном? Вы оба свободны. Правда, он годится тебе в отцы… Ну и что с того? В этом нет ничего ужасного.
– Он всего на семнадцать лет меня старше, – тихо произнесла Филиппа, словно таким образом пыталась оправдать поведение миллионера.
– Вы говорили о возрасте, да? – Дороти обеспокоенно покачала головой. – Не совсем обычная тема для свидания.
– Пожалуйста, хватит! – взмолилась молодая женщина. – Как думаешь, Дороти, он испытывает ко мне жалость?
– Жалость? С чего ты взяла?
– Не знаю. – Филиппа поежилась и обхватила себя руками за плечи. – Наверное, потому, что его всегда окружали куда более блестящие женщины.
– Не говори глупостей! – Теперь Дороти смотрела на сестру с нескрываемой нежностью: всегда она мнит себя гадким утенком! – Ты же прекрасно понимаешь, что выглядишь так же замечательно, как до свадьбы со Стивом.
– Это еще ничего не значит.
– Это значит очень много. Ты на редкость привлекательная женщина. Черные волосы…
– Похожие на вороньи перья.
– Смуглая кожа…
– Как будто я давно не принимала ванну.
– Замечательная женственная фигура…
– Достойная победительницы конкурса «Мисс Коротышка»!
– Всего лишь миниатюрная и очень пропорциональная! – Дороти провела ладонями по своим худющим бедрам. – А то мне Дэвид всегда говорит, что это ручки от кастрюли. Хотелось бы мне быть больше похожей на тебя!
– Ну и зря. Ты же знаешь, что Дэвид ради тебя перевернет мир. И вообще… – Филиппа лукаво посмотрела на сестру, – когда ты позволишь ему сделать из тебя честную женщину? Он предложил тебе руку и сердце как минимум полгода назад!
– Не раньше, чем пристрою тебя и Ребекку, – объявила Дороти. – Без меня вы пропадете. – Она приподняла один из бутонов и вдохнула чудный аромат. – Восхитительно! И не пытайся запудрить мне мозги, проявляя заботу о моем честном имени. Ладно, я больше не скажу ни слова, если ты перестанешь себя обманывать. Говард Хольгерсон не стал бы покупать эти цветы, просто чтобы украсить наш мотель. Его интересуешь именно ты. Только умоляю, не дай ему обидеть тебя. Я еще не забыла, что если бы не он, вы с Алфредом по-прежнему могли бы быть вместе.
Нет, не могли бы…
Но Филиппа не произнесла этих слов. Она еще не была готова рассказать сестре правду, хотя не сомневалась, что однажды время придет… А может, и не придет. Поскольку отношения с Говардом все равно ни к чему не приведут. Но в любом случае, она не намерена больше терпеть обиды, ни от кого из Хольгерсонов.
– Странно, – задумчиво проговорила Дороти. – Тебе есть над чем подумать: почему он запрещает сыну видеться с тобой, а сам, похоже, не считает зазорным преследовать тебя?
В субботу Филиппа взяла выходной, чтобы сходить с Ребеккой на ежегодную благотворительную распродажу. Как ни странно, девочка очень любила шумные ярмарки, где можно было купить все, начиная от морских раковин и заканчивая редкими книгами, К тому же там полно было аттракционов и масса других развлечений для детей, где вовсе не требовалось много говорить…
Они как раз стояли около палатки с одеждой, пытаясь выбрать платье для Ребекки, когда Филиппа почувствовала чей-то взгляд. На выбор предлагались два чудных наряда, голубой и красный, и оба шли девочке, так что решить было совсем не просто.
– На твоем месте я бы выбрал красное, – произнес знакомый голос.
Обернувшись, Филиппа увидела Джонатана Сиднея, который с улыбкой смотрел на Бекки.
Та ничего не ответила, лишь бросила на мужчину взгляд, в котором сквозило обычное недоверие. Прижимая к себе красное платье, она наклонила голову, и темная прядь упала на ткань.
– М-мама, т-тебе н-нравится?
– По-моему, оба замечательны, – честно ответила Филиппа, надеясь, что Джонатан не сочтет своим долгом сопровождать их.
Надежда, впрочем, развеялась, когда он протянул руку к сумке с покупками.
– Позволь, я помогу тебе. – Он любезно улыбнулся, но, заметив, что Ребекка все-таки выбрала голубое платье, произнес: – Все-таки ты упрямица. Как и твоя мама. – Девочка, впрочем, не особенно его слушала, полностью поглощенная рассматриванием обновки. – Ну что ж, предлагаю отметить покупку. – Джонатан взглянул на Филиппу и вытащил из кармана пригоршню мелочи. – На, держи. Принеси нам всем по сливочному рожку. Уверен, что дочка миссис Джонсон не пожалеет сиропа.
– Нет. – Молодая женщина протянула руку, жестом запрещая Ребекке брать деньги. – Мы уже ели мороженое, разве нет, моя дорогая? Так что на сегодня уже достаточно.
Ей показалось, что Джонатан скрипнул зубами от досады.
– Это всего лишь мороженое, Филиппа. Даже если оно не первое, от него не будет никакого вреда. – Однако, видя непреклонное лицо женщины, Джонатан отступил. – Ну, хорошо, если ты не позволяешь мне угостить Бекки мороженым, то давай я хотя бы отведу малышку к моей матери. Ее магазин находится на другой стороне улицы. – Он махал рукой в указанном направлении. – Мама уже давно просит привести к ней в гости Бекки.
Филиппе и эта идея не понравилась, однако она не хотела обидеть приятеля. Обняв девочку за плечи, она спросила:
– Ну как, пойдешь?
В ответ Ребекка неохотно, но все-таки кивнула. Видя, как Джонатан ведет девочку за руку, Филиппа начала опасаться, не подумает ли кто, что их отношения куда более близкие, чем есть на самом деле. Меньше всего ей хотелось, чтобы по городу пошли слухи о том, какая «они замечательная пара и как повезло бедняжке Филиппе».
