Моника Хатчингс - Ветер надежды
— А почему бы и нет? В конце концов, мне не нужно выходить замуж из-за денег, у нас их и так много. Поэтому я вполне могу выйти замуж из-за внешности.
Мартин взглянул на нее вопросительно.
— Мервин очень богат. Поэтому я уверена — если он женится на мне, то только ради меня самой. Но ему легче будет приспособиться к моему образу мыслей, если я сумею разделить с ним его главную страсть.
— Можете не беспокоиться, — быстро ответил Мартин, — я сделаю все, что в моих силах. И думаю, что, как только вы преодолеете свою антипатию к парусному спорту, у вас сразу же все получится. Яхты полностью завладеют вами, как это уже произошло со всеми нами. Вы, конечно, можете брать с собой что-нибудь от морской болезни, но я слышал, что она имеет большей частью психологический характер. Когда вам начнет нравиться парусник, вы не будете чувствовать себя такой уж больной. И тогда мы поставим вашего отца и Мервина перед свершившимся фактом.
Бенита бросила на него странный взгляд:
— Вам не нравится Мервин?
Мартин пожал плечами. Он чувствовал себя немного не в своей тарелке.
— Я не испытываю к нему ни приязни, ни антипатии. Почему я вообще должен испытывать какие-либо чувства к нему?
— Не знаю, просто у меня такое ощущение. А вы ему нравитесь. Он говорит, что всегда уважал хороших моряков. Когда познакомишься с Мервином поближе, начинаешь понимать, какой он милый. Я просто умру, если потеряю его! Знаете, он у меня первый настоящий поклонник. Все совсем не просто. Я уже говорила вам об этом. Или они боятся папы, или думают, что я подозреваю их в том, что они гоняются за моими деньгами. Ведь когда мне исполнится двадцать один год, я унаследую большое состояние.
Мартин встал.
— Я не хочу выпроваживать вас. Но мне нужно очень многое сделать, прежде чем я снова сменю Дейва. Обычно когда я свободен в это время дня, то хожу на рынок и готовлю ужин для нас обоих — мы стряпаем по очереди.
— Но меня это вполне устраивает.
Бенита направилась в крохотную кухоньку и вымыла стакан под краном.
— У меня есть диплом по домоводству. Я пойду с вами и помогу.
— Но… Но… — слабо запротестовал Мартин. — Разве ваш отец не будет…
— О, папа не станет возражать, если мне это нравится. Кстати, и Мервин хоть немного от меня отдохнет. Знаете, разлука только укрепляет нежные чувства.
Мартин хотел бы надеяться на это. Он все еще не был абсолютно уверен в Мервине. Возможно, этот парень был вполне нормальным, просто… Просто ему, Мартину, были не очень-то по душе люди из яхт-клуба. Старый Саймон Чэпмен, конечно, совсем другой, у него есть характер. Он сумел добиться в жизни многого. Начал с нуля и создал целую флотилию танкеров. И вполне справедливо, что теперь этот человек искал на морских просторах отдыха и развлечений.
Мартин повернулся к его дочери:
— Очень мило с вашей стороны сделать мне такое предложение, мисс Чэпмен.
— Ради Бога, называйте меня Бенита, Бенни или Бен — как угодно, только не мисс Чэпмен! Это звучит очень чопорно. А я совсем не чопорная.
— Просто я хотел сказать, что с вашей стороны очень мило предложить мне помощь. Но мы с Дейвом уже многие годы прекрасно работаем вместе и…
— Что вы собирались приготовить сегодня на ужин? — перебила его она.
Мартин задумался.
— Ветчину… Помидоры… Ну и еще консервированные фрукты с кремом на десерт.
Ему казалось, что такое меню звучит весьма аппетитно, особенно если человек голоден. Однако Бенита откинула голову и засмеялась.
— А что у вас было на ужин вчера? — поинтересовалась она.
Мартин задумчиво почесал подбородок.
— Не могу вспомнить.
— Тогда это явно не было что-то изысканное.
— Ах да! По-моему, это был язык с помидорами. И еще у нас были фрукты.
Он заметил, как на лице Бениты появилось торжествующее выражение.
— Ну вот, именно так я и думала! А что вы скажете, если сегодня вечером я предложу вам сладкое мясо[1] и слоеный торт с фруктовой начинкой? Или такие крошечные тонюсенькие эскалопы из телятины, а потом ромовую бабу?
Мартин вытащил трубку изо рта и уставился на нее, как он осознал, весьма бесцеремонно.
— Это звучит как меню ужина в «Рице». И стоит, наверное, столько же. Но, мисс Чэпмен, мы простые рабочие люди…
— Бенита! — поправила она его твердо. — Но телячьи потроха стоят намного дешевле, чем ваша ветчина — самый дорогой мясной продукт, который можно себе позволить.
— Вы все это выучили в своей школе для благородных девиц?
Девушка жизнерадостно кивнула:
— Верно. Домоводство и умение экономно вести хозяйство были там самыми важными предметами. Ведь не все девочки могли рассчитывать на выгодное замужество. Да и в любом случае знать такие вещи всегда полезно. Хотя бы для того, чтобы понять, как служащие в отелях надувают тебя.
— Я никогда не думал об этом, — признался Мартин.
— Ладно, Бог с ним со всем. Покажите мне лучше, где вы обычно делаете покупки. Если здесь есть поблизости рынок, это лучше всего. В школе нам всегда говорили о рынках — о старомодных рынках. Там продукты более дешевые и зачастую более свежие. Ну же, мне не терпится начать стряпню. Если клубника на рынке слишком дорогая, я приготовлю ромовую бабу. Это минутное дело.
— Но у нас нет рома! — возразил Мартин, а Бенита тем временем взяла его за руку и подтолкнула к двери:
— Что? У моряка нет рома? Вот это да! Мы в школе использовали ромовые ароматизаторы, нам не позволяли ничего спиртного.
Мартин никогда еще не был настолько ошарашен. Она просто упрямая и своенравная девчонка!
— А Мервину по вкусу ваша стряпня? — Он задал этот вопрос с тайной мыслью отыграться, однако девушка ответила с простодушной прямотой:
— О, он никогда не пробовал то, что я готовлю. Но конечно же ему понравится!
— Думаю, что да. Если он вообще разрешит вам готовить. Ведь у вас, скорее всего, будут искусные повара!
Бенита размашисто шагала по причалу, но при этих словах замедлила шаг. И тут Мартин сообразил, что она все еще держит его за руку и что лодочники и прочие обитатели здешних мест, которых он знал почти всю свою жизнь, с удивлением глазеют на них и забавляются этим зрелищем.
— Вы хотите сказать, когда мы поженимся? Нет, я-то имела в виду совсем другое — когда я начну готовить в камбузе «Черного лебедя» во время гонок.
Мартин остановился как вкопанный. Бенита безмятежно взглянула ему в лицо:
— Так вы что — плывете вместе с нами?
— Ну конечно! А почему бы и нет? Вы же не воображаете, что я позволю вам обойтись без меня на этих гонках? И потом, предположим, мы выиграем кубок, папа с Мервином только и будут говорить об этом и упиваться победой до конца своих дней, а я при этом вроде как ни при чем? О, я хорошо знаю эту парочку!
