Энн Оливер - Расставание отменяется
Джетт задумчиво посмотрел на Оливию.
– Вы собираетесь вписать меня в свой благотворительный реестр?
* * *Да, Бри права. Оливия так закружилась вчера с Джеттом, что и думать забыла о своей миссии. Не прожужжала ему все уши, уговаривая внести посильную лепту.
– Моя мать умерла от рака груди, и я сейчас собираю средства на сооружение лечебно-реабилитационного центра. Пока что это всего лишь мечта, на стадии дорогостоящего проекта, но мы непременно добьемся своего. Мы с мамой основали этот фонд пять лет тому назад, когда у нее впервые проявились признаки болезни.
– Она проницательна на удивление, – заметила Бри. – И я горжусь, что смогу вписаться в перспективы. Если только уцелею в предстоящей регате.
– Твой позитивизм меня воодушевляет. – Улыбка Оливии была не столь оптимистичной. Она во что бы то ни стало стойко соблюдала условия долгосрочного договора, который они тогда заключили. Их яхта непременно должна участвовать в регате Сидней – Хобарт. Не только в память о матери, но и в память о всех ее родственницах, умерших от рака груди. Ради всех женщин, страдающих этой болезнью.
– Завтра в это время мы уже будем держать курс на юг вдоль побережья Нового Южного Уэльса. – В животе нарастало напряженно-радостное волнение.
– Как называется ваша лоханка? – Джетт откинулся на сиденье. Появились расторопные официанты, убрать тарелки.
– Яхта, – поправила Оливия. – «Грядущая заря». Небольшая, однако настоящая. Классическая красавица.
Они купили это старенькое суденышко, когда у мамы была ремиссия и они обрели надежду.
Он поочередно смерил их взглядом.
– Итак, две женщины на борту. Разве это не сулит особую неудачу?
О, я вас умоляю.
– Что скажете насчет австралийки Джессики Уатсон? В шестнадцать она стала рекордсменкой в одиночном кругосветном плавании. Ваш капитан явно не прочь отвлечься, – продолжал он, словно пропустив эти слова мимо ушей. – А если его заносит, он не слишком матросит свою команду?
Он произнес это таким гаденьким тоном, с сексуальным подтекстом, что Оливии захотелось залепить ему пощечину.
Чего еще можно было ожидать от этого ухмыляющегося наглеца с масляными глазами?
– Ничего подобного. Каждый занят своим делом. Отвлекаться некогда.
Он приподнял брови:
– Не верится.
– На нашей яхте, господин Дейвис, нет матросни. Мы слаженная команда, так и работаем, все равны.
– Хотелось бы удивиться.
Можно было только догадываться, что он имел в виду, но Оливия склонна была полагать, что в его тоне сквозила отнюдь не лестная для ее пола тенденциозность.
* * *– В самом деле? – Она подрезала фразу, словно кончик нераспустившейся розы. – Подыщу вам синекуру, легко.
Он улыбнулся, обнажив белоснежные, как на рекламной заставке, зубы, нетерпение читалось в его глазах.
– Да ну? Приглашаете меня на борт?
– Ну да. – У нее уже сложился план действий, она расплылась улыбкой под стать его заявлению. – Позавчера выбыл из строя один из членов нашего экипажа, по болезни. Вы превосходно могли бы закрыть эту брешь во время ваших вакаций. «Снежинке» очень нужна раскрутка. Кинете словечко в микрофон масс-медиа и тем окажете мне, нам, моему благому делу огромную-преогромную услугу. Он сдюжит, правда, Бри?
Она взглянула на подругу. Та пока и словечка не проронила, но, похоже, наслаждалась этой минутой не меньше, чем Оливия.
– Да, – выговорила она, словно нехотя. – По-моему, ты права.
Оливия перевела взгляд на Джетта, похоже, она немного сбила с него игривую спесь.
– На той лоханке?
– На яхте. Вам понравится, Джетт. – Оливия понизила тон и сдобрила его хрипловатым придыханием. – Сплошь женская команда. Только представьте. Загорелые красотки в бикини.
Он округлил глаза и вскинул брови.
– Крепитесь, Джетт. Скажите «да». Умоляю. Вы так нужны нам.
– Пожалуйста, Джетт, – мелодично поддержала Бри. – Внеси свою лепту в доброе дело, и мы отведаем в нашу первую морскую вечерю жареного перепела под овощами. Уже томится под маринадом.
Оливия знала: им никогда не выиграть эту регату, да они и не покушались. Им бы только получить долю денег и признание благодаря этому марафону, так что знаменитость на борту только на руку. Особенно если знаменитость сексапильна и знает толк в кулинарии.
– Поразмысли обо всем за десертом, – предложила Бри, предоставив ему некую отсрочку, поскольку им предстояло поначалу расправиться со сливовым пудингом.
Он взял себе и второй кусочек. Оливия удивила его. Своим пламенным энтузиазмом и верой в то благое дело. Девушки ее возраста обычно эгоцентричны, этакие принцессы на выданье. Увидев ее впервые, он так и подумал. Однако теперь придерживается иного мнения. И желает помочь.
Но разве обязательно лезть в корыто?
Он все еще обдумывал эту идею, а они уже подчистили свои емкости и слизнули с ложек последние капли коньячной подливки. Брианна произнесла:
– Пора на раздачу, – и поднялась из-за стола. Джетт похолодел от нехороших предчувствий, но она уже встала за его спиной и положила ладони ему на плечи. – Расслабься, братец.
Она обхватила его запястье и подтянула к рождественской елочке, где лежали гламурные сверточки.
Он взял корзиночку с серебристым логотипом эксклюзивного универмага.
– Это тебе. – Он протянул ее Бри. – Вероятно, не совсем то, что требуется лекарю-косметологу. – Он неловко пожал плечами.
Она усмехнулась:
– Французская фирма. Ты что, шутишь? Мне уже нравится. Спасибо тебе.
Он повернулся к Оливии:
– А насчет вас я даже не гадал. – Он осознал, что выразился более чем двусмысленно, и вручил ей чехольчик с хрустальной вазой, которую приобрел сегодня утром в сувенирном киоске отеля. Улыбка в ее глазах подтверждала: она удивлена, как и он сам. Возможно, простила его. – В последнюю минуту, под настроение, так и было, правда?
– Я так долго ждала этого Рождества вместе с тобой, – сказала Брианна. – Вот и сбылось. – Она вытянула одну из коробочек и подала ему. – Веселого Рождества.
Он принял подарок – чудачка, однако.
– Спасибо.
– Веселого Рождества, Джетт. – Оливия протянула ему пакет – чуть меньше.
– Ну-ну, я и не ожидал.
– Наверное, пора присесть и открыть подарки? – Брианна уселась на кушетку и похлопала ладонью по свободному месту подле себя. Затем сунула нос в свою корзиночку. – Не терпится понюхать духи.
Он присел рядом с сестрой. Пакет от Оливии лежал сверху, он и открыл его поначалу. Пара лайковых перчаток.
– Для мельбурнской зимы, – пояснила она. – Слышала, там сурово.
