Эва Киншоу - Мелодия любви
Майкл поинтересовался, где она научилась своему искусству. Хелен взглянула на него, и в ее глазах вспыхнули золотистые искорки, но тут же в этих выразительных глазах промелькнула тень.
— Меня научил отец. Мы часто запускали змеев.
— Это счастливые для вас воспоминания, Хелен?
— Я, кажется, рассказывала вам, что моя мама умерла, когда мне едва исполнилось десять лет. А с мачехой мы были абсолютно разными людьми. Только когда родился Клаус, я поняла, почему она так ревниво относилась к нашим с папой занятиям… Она не могла иметь собственных детей.
Хелен некоторое время молчала, вглядываясь в прошлое. Затем встряхнула головой, и ее проворные пальчики вновь принялись за работу. Да, подумал Майкл, это отчасти объясняет ее неуверенность в себе, болезненную чувствительность…
— Расскажите о вашей работе, — попросил он и увидел, как ее лицо прояснилось. Хелен увлеченно принялась рассказывать, как ей удается помогать детям, страдающим заиканием, и некоторое время они обсуждали эту тему, как профессионалы. Он сказал: — Вы явно прирожденный воспитатель, Хелен.
Она метнула на него взгляд из-под опущенных ресниц.
— Мне кажется, это можно сказать и о вас, Майкл.
— Почему вы так считаете? — пожал он плечами.
— Клаус с первого взгляда почувствовал к вам доверие. Если учесть, что он принял вас за моего очередного знакомого… — Она сморщилась. — Вы просто сотворили чудо.
Он с усмешкой посмотрел на нее.
— Я всегда считал, что работа с детьми или крайне благодарное, или, наоборот, жутко мучительное занятие.
Поблагодарив Хелен за приятный вечер, он вскоре удалился в свою спальню. Его тронуло то, что постель была заново перестелена, а на тумбочке стоял графин с соком.
В один из последующих дней Хелен приготовила себе чай и спустилась на террасу. Майкл сидел дома уже неделю и стабильно поправлялся, и она начала размышлять о том, что будет дальше. Но неделя выдалась такой утомительной, что Хелен, откинув голову на спинку кресла, только и могла, что думать о том, какой чудесный месяц октябрь в Калифорнии. Джакаранда в дальнем конце сада стояла в полном цвету, африканское тюльпанное дерево у дорожки медленно роняло в траву свои алые лепестки, а живую изгородь из кустов гибискуса вокруг бассейна сплошь усыпали бутоны. Правда, сейчас в темноте нельзя было любоваться красочным зрелищем, но лиловые цветы на кустарнике «вчера, сегодня, завтра», который она своими руками посадила у террасы, наполняли вечерний воздух сладостным благоуханием.
Майкл в холле в очередной раз разговаривал по телефону, убеждая чиновников авиакомпании активнее заняться розысками его пропавшего саквояжа. Хелен скинула туфли и загляделась на хрустальную голубую воду бассейна, освещенную подводными фонариками. Неожиданно она ощутила рядом его присутствие.
— Садитесь, — пригласила Хелен, не поворачивая головы. — Налить вам чаю?
— Спасибо, нет. — Он сел и устало сжал руки коленями.
Хелен подобрала под себя босые ноги.
— Есть что-нибудь новое?
— Ничего. Нужная нам пассажирка еще не вернулась домой по адресу, указанному в их списке. Но, благодаря вам, они названивают ей каждый день.
— Думаю, большего от них требовать уже невозможно.
— Увы. — Он с непонятным выражением уставился на свои руки, потом повел плечами и заглянул ей в глаза.
— Так что вы думаете, Хелен?
Хелен не стала притворяться, что не поняла вопроса.
— О нас с вами? Но я еще не знаю, что вы предлагаете, — медленно выговорила она.
— Сохранять статус-кво до поры до времени.
— Майкл, это очень непросто.
— Не вижу, почему.
Она бросила на него иронический взгляд.
— Я подозреваю, что мои старания подружить Клауса с кем-то из моих знакомых мужчин только пропадут впустую после того, как в его жизни появились вы.
Он откинулся на спинку кресла и подложил руки под голову.
— Хелен, тут дело скорее в том, что вы делаете неудачный выбор.
Хелен допила чай и осторожно опустила чашку на блюдце.
— А вы пробовали просто полюбить снова, вместо того, чтобы стремиться обогатить жизнь сына?
Хелен молчала.
— Я полагаю, вы испытывали подобное чувство к Гарри и значит, представляете, что это такое.
Хелен проглотила комок в горле.
— Я не думаю, что это может повториться.
— Почему же нет? — улыбнулся он. — Любовь, как известно, поражает нас неожиданно.
Не нужно так улыбаться мне, Майкл, подумала она бессильно и вслух сказала:
— Я одного не могу понять — зачем это нужно вам?
Она увидела, как он сосредоточенно сдвинул брови. Свет, струившийся из окна холла, освещал его лицо. Он обвел глазами террасу.
— Честно говоря, сейчас я ощущаю себя немного не в своей тарелке…
— Вы жалеете, что вернулись?
Он смущенно, как ей показалось, пожал плечами.
— Нет. Но на то, чтобы привыкнуть к моей теперешней жизни после прежней, требуется время. Что мне остается на данный момент? С вами и Клаусом я чувствую себя, как дома.
У Хелен потеплело на сердце. Может быть, она сможет отблагодарить Майкла таким путем? Но она тут же насупилась.
— Вы только что подвергли критике мою личную жизнь, вернее, ее отсутствие, — сухо сказала она. — Ну а вы сами? Прежде чем вы уехали в отдаленные места, у вас, конечно же, были романы?
— Может быть, — произнес он. — Но брак и образ жизни, который я вел до сих пор, едва ли совместимы.
— Действительно, — подтвердила она сдержанно. — Если только вы не отыщете избранницу среди коллег.
Он откинулся на спинку кресла.
— Может быть, мы оба предпочитаем одиночество. Я из-за моей работы, а вы потому, что потеряли Гарри.
— К чему вы клоните? — Она замолчала, услышав шаги по дорожке. Чей-то голос негромко окликал ее по имени.
Майкл нахмурился и поднял голову.
— Кто?..
— Это Люк Эскью, — пояснила Хелен. — Помните людей, живших здесь по соседству? Люк — их сын, он работает на буровой вышке и иногда приезжает к ним погостить. Привет, Люк! — Хелен помахала рукой высокому плечистому юноше, направлявшемуся к ним через газон. — Помните Майкла Чесмена? Он вернулся домой.
Оказалось, что они прекрасно помнят друг друга, и после обмена рукопожатиями Люк тоже устроился в кресле на террасе. Ему было двадцать шесть лет, и за последние годы он и Хелен стали друзьями. Приезжая к родителям, Люк всегда заходил к ней. Судя по всему, он обрадовался встрече с Майклом и принялся расспрашивать его о работе. Сам он в настоящее время трудился на буровой вышке в Тирренском море.
Когда он собрался уходить, дело приняло неожиданный оборот. Он пожелал Хелен доброй ночи, а Майкла попросил уделить ему несколько минут. Майкл явно удивился, но предложил пройти на кухню.
