Дэй Леклер - Поймать призрака
– Я ничего не понимаю, Нана. Я думала, Мадам Зуфало приходила погадать на картах таро и проверить твою ауру.
– На прошлой неделе она закончила курсы медиумов и теперь вызывает духи мертвых. Любых. – Нана улыбнулась. – Хочешь, попрошу ее вызвать для тебя какого-нибудь покойника? Элвиса Пресли собственной персоной, хотя и не думаю, что она доберется до Элвиса. Мы не верим, что он умер. Да что там, Глэдис клянется, что видела его…
– Нана, – мягко перебила Рейчел. – Нам нужно поговорить об этом Заке Кингстоне. Я была у него. Он не верит во Франциску. Он приехал доказать, что ее не существует.
Нана тихонько фыркнула.
– Ну и как же он может это сделать? Ты-то знаешь, что она существует. И я знаю. Нельзя доказать, что нет того, что есть.
Рейчел вынуждена была согласиться.
– Это верно. Но дело в том, что у него все эти научные приборы. Он даже получил разрешение установить их на Ранчо.
Нана все баюкала кота.
– Как мило.
– Но…
– Увидишь, все уладится. – Она успокаивающе махнула рукой. – Он приедет. Франциска позвонит в колокола. Огоньки появятся. И он поверит.
Рейчел ее уверенности не разделяла. Вспоминая прощальную сцену в домике профессора, она усомнилась, что все выйдет тихо-мирно.
– Он не похож на человека, способного поверить во что-то. Он такой… упорный.
Нана покивала.
– Ну а мы еще упорнее. Я уверена, что это очень доброжелательный молодой человек. – Она вскрикнула от удивления. – Гляди-ка. Я нашла сережки Франциски. Я знала, что они сами объявятся. – Она взяла сережки со стола и покачала ими над Сникзифом.
Рейчел улыбнулась, когда кот лениво цапнул лапой блестящую черную эмаль.
– Сник играл ими, когда я вошла, вот я и убрала их на… – она в замешательстве переводила взгляд с книжного шкафа в другом конце комнаты на стол рядом с Наной. – Как странно. Я могла поклясться…
– По-моему, хорошо, что этот профессор Кингстон едет доказать существование Франциски, – перебила Нана, давая свою собственную, уникальную интерпретацию событий. – Так мило с его стороны побеспокоиться о нас. Я уверена, что с его помощью твоя книга хорошо разойдется.
Рейчел нахмурилась. К сожалению, они не могли рассчитывать на помощь профессора. Скорее наоборот. При его-то намерении выявить обман. Что будет с книгой, если он объявит, что Франциска не является на Ранчо? Вряд ли какое-нибудь издательство купит историю о разоблаченном духе.
Она тревожно взглянула на Нану. Им так нужны деньги. Если книгу не купят, они не смогут оплатить счета. А если они не оплатят счета, Нана потеряет дом и должна будет отправиться в заведение для престарелых. Они не смогут больше жить вместе. Руки невольно сжались в кулаки. Родители Рейчел умерли, когда она была совсем крохой. Нана оказалась единственной ее родственницей. Мысль о том, что их разлучат, привела Рейчел в ужас.
В конце концов, Франциска на самом деле существует. И никакой гадкий, мерзкий – и, как ни странно, красивый – циник не сможет доказать обратное. Слишком многое поставлено на карту. А значит, кто-то должен остановить Зака Кингстона. И этот кто-то – она. Брови ее сошлись в одну линию. Остался один вопрос – как?
Пресс-конференция, решила она. Она поговорит с ним перед пресс-конференцией. И на этот раз он выслушает. На этот раз они поймут друг друга.
Был обычный жаркий сентябрьский день. Рейчел опоздала. Ранчо де ла Белла Мадонна гудело от возбуждения. За все годы работы здесь ей не приходилось видеть, чтобы на центральный двор Ранчо набивалось столько народу. Холодная суровость мощенного камнем внутреннего двора растворилась в ярком блеске видеокамер и гомоне толпы.
Энн, студентка, живущая в маленькой пристройке за их домом, которая ухаживала за Наной в обмен на квартиру и стол, опоздала с утренних занятий. Поэтому Рейчел не смогла приехать на Ранчо так рано, как хотела. И возможности переговорить с профессором Заком Кингстоном у нее не было. Пока.
Она оглядывала толпу в поисках каштановых волос, широких, мускулистых плеч и привлекательного лица. Несколько минут личной беседы – вот все, что ей нужно. Она объяснит, что он делает ошибку… если сможет пробиться сквозь толпу.
– Ба! Новейший ас репортерства нашего города, – раздалось над ухом.
Рейчел знала, кто это. Густой мускусный аромат духов выдал репортера раньше, чем ленивая манера растягивать слова. Она машинально поднесла руку к разваливающемуся узлу волос на макушке и повернулась, придав лицу радостное выражение.
– Привет, Опал. – Интересно, как могла мать, находясь в здравом уме, дать своему ребенку такое дикое имя! Хотя нельзя сказать, чтобы журналистка не старалась жить на уровне этой странной и экзотической причуды.
– Это правда? – напористо поинтересовалась Опал. – «Новости родного города» поручили тебе освещать это событие?
Рейчел мертвой хваткой сжала сияющий новизной стенографический блокнот и свежезаточенный карандаш.
– Мистер Харпер лично.
– Лично? – пробормотала бывалая газетчица, чиркнув в записной книжке. – Интересно. Должно быть, он подобрел с тех пор, как я ушла из газеты.
– Я бы не сказала.
Острый взгляд темных глаз задержался на ней.
– Слушай, что я тебе скажу. Если мы сейчас и работаем в конкурирующих газетах, это еще не значит, что мы не можем помогать друг другу. Это ведь твоего фамильного призрака собирается разоблачать старина проф. Я бы хотела услышать твою версию. – Она ждала с ручкой над блокнотом.
– Он ошибается, а я права, – в сотый раз повторила Рейчел. – Но не трудись записывать. Как только я поговорю с профессором Кингстоном, недоразумение прояснится, и он сможет вернуться к своему профессорствованию, оставив Франциске ее призрачность. Конец цитаты.
Опал рассмеялась.
– Маловероятно, крошка. Сделав официальное заявление, он не сможет идти на попятную. Не то ему конец. Все сочтут его дураком, если он внезапно переменит решение.
Рейчел нахмурилась. Об этом она не подумала, нужно перегруппироваться. Срочно.
– Думаю, мне придется переубедить его, прежде чем будет сделано заявление.
Карандаш нетерпеливо дрожал в репортерской руке.
– В самом деле? И как же ты намерена это сделать?
– Как угодно и каким угодно способом, – выпалила она.
Взгляд Опал стал хищным и переместился куда-то за плечо Рейчел.
– Вы станете отвечать на это, профессор?
Рейчел крутнулась на месте и уставилась в арктические глаза Зака.
– Упс, – сказала она.
– Упс? – повторил он.
Она заставила непослушные лицевые мускулы сложиться в улыбку. Или нечто, что сошло бы за улыбку. Не лучшее начало для второй беседы. И все-таки еще можно найти способ сыграть на этом. Можно… рассмешить его. Точно. Быть обезоруживающе забавной.
