Хелен Брукс - Многообещающее Рождество
— Никогда?
— Никогда, — последовал твердый ответ. — Я должна заботиться о близнецах.
— Разве ваша мама не посидела бы с ними? — мягко спросил он. — По-моему, она не отказалась бы. Мне она показалась очень приятной женщиной.
— Так и есть, — с жаром сказала Кей. — Конечно, она посидит с детьми, если я попрошу, но я предпочитаю не просить. Я не хочу быть втянутой в… — Она умолкла, чувствуя, как ее обволакивает слабый соблазнительный аромат его тела и от волнения по коже бегут мурашки.
— Я тоже. — Митчелл посмотрел на нее сверху вниз. Темные волосы подчеркивали загорелое лицо и яркие серо-голубые глаза. — Мы ведь уже выяснили, что между нами есть определенное сходство. Мы оба свободны, независимы и поступаем по своему усмотрению.
Кей пристально вглядывалась в сильное, с правильными чертами лицо. Мужчинам нельзя доверять. Они говорят одно, а имеют в виду совершенно другое…
— Я люблю женщин, — признался Митчелл, — но это не значит, что я готов попасть в ловушку или устроить ее для кого-нибудь. Один мужчина, одна женщина и вечная преданность — сказки для детей.
— Я не… — Кей умолкла, щеки у нее горели. — Я не сплю с кем попало.
— Прекрасно. Я тоже.
— Я имею в виду…
— Кей, я знаю, что вы имеете в виду. — Он легко, словно перышком, провел пальцем по ее щеке. Ласковое прикосновение отозвалось в каждой клеточке ее тела. — Я не питаю никаких надежд, понимаете? Я не зеленый юнец, который способен наслаждаться обществом женщины, только если проведенный вместе вечер завершится животным спариванием. Секс — это гораздо больше, он требует духовного и физического стимулирования и становится намного интереснее, если партнеры знают друг друга и достигли определенного уровня доверия. Однодневные половые связи — не для меня.
Кей не могла поверить, что между ними происходит разговор подобного рода. За всю свою жизнь она спала с единственным мужчиной — Перри, которому отдала тело, потому что ему уже принадлежало ее сердце. Митчелл говорил совершенно о другом.
— Извините. — На этот раз она отступила от него на шаг, чувствуя желание избавиться от соблазна. — Я действительно думаю так, как сказала раньше. Мне не нужна связь ни в каком виде. Я не готова вновь встречаться с мужчинами.
Митчелл обнял ее прежде, чем она поняла, что он делает, и поцеловал крепко, но не настойчиво. На секунду Кей окаменела, но знакомый запах и прикосновение сильного мускулистого тела уже околдовали ее. Ласки нетерпеливых губ становились настойчивее, язык стремился проникнуть глубже, и Кей в бессознательном удовольствии прижалась к Митчеллу, стараясь заполнить собой изгибы его тела.
Даже в самых безумных мечтах она не могла представить, что мужчина может так целоваться. Это опьяняющее и возбуждающее чувство как небо от земли отличалось от того, что когда-либо делал Перри, который целовал только в качестве необходимой прелюдии, после чего надо было быстро переходить к сути дела…
От пугающе приятного ощущения Кей широко открыла глаза, чувствуя, как желание острыми иглами пронизывает низ живота. Она невольно подняла руки и положила на широкие плечи, закрыв от наслаждения глаза и с трудом удерживаясь, чтобы не выгнуться перед Митчеллом, как изголодавшаяся кошка.
— Кей! — Он отодвинулся от нее на расстояние руки, и она открыла затуманенные глаза. — По-моему, близнецы спускаются сюда.
Она была потрясена, поняв, что не слышала и не видела девочек, пока те не ворвались в комнату.
— Хорошо, что ты еще здесь. — Первые слова Джорджии были обращены к Митчеллу. — Ты уже поговорил с мамой?
— Да, мы уже поговорили, — предвосхитила Кей его ответ, удивляясь, как спокойно звучит ее голос. — Теперь садитесь, пожалуйста, за стол.
— Бабушка говорит, что ты мамин друг, — подхватила Эмили, бросаясь к столу вслед за Джорджией. — Значит, ты придешь к нам еще?
— А вам бы хотелось, чтобы я пришел? — Митчелл уклонился от ответа, улыбаясь двум личикам, удивительно похожим на материнское лицо.
— Да! — хором ответили близнецы.
— Ну, тогда посмотрим.
«Через мой труп!» — подумала Кей и скупо улыбнулась.
— Попрощайтесь с мистером Грэем, — сказала она, ставя перед девочками молоко и печенье. — Я скоро приду.
Она прошла к двери и, открыв ее, подождала, пока Митчелл войдет в гостиную. Линора спускалась по лестнице, и Кей, поймав ее взгляд, брошенный на Митчелла, а потом на нее, быстро сказала:
— Присмотри, пожалуйста, за девочками, пока я провожу мистера Грэя.
— Хорошо. — К великой досаде Кей, Линора обратилась к Митчеллу: — Рада была познакомиться с вами, Митч.
— Я тоже. Морковный пирог был великолепен.
— Спасибо. — От улыбки у нее на щеках появились ямочки, и Кей захотелось как следует встряхнуть мать.
Митчелл открыл дверь и вышел. Кей стиснула зубы, и, когда он повернулся к ней, голос ее звучал твердо.
— До свиданья.
К несчастью, весь эффект подчеркнуто холодного прощания был испорчен непроизвольно вырвавшимися у нее словами:
— Где же ваш автомобиль?
— Боитесь, что мне придется «голосовать»? — насмешливо осведомился Митчелл. — Шофер оставил машину за углом и, несомненно, воспользовался возможностью вздремнуть. Прежде чем вы спросите, я скажу: да, я позаботился о том, чтобы, возвращаясь домой, вы не увидели машины. Я боялся, что вы опять обратитесь в бегство.
Он говорит так, будто она — пугливый пони! Кей сердито посмотрела на Митчелла, стараясь не замечать его устрашающего роста.
— Между прочим, я заеду за вами в восемь.
Он круто повернулся и был уже на середине садовой дорожки, когда пронзительный голос заставил его поморщиться:
— Никуда я с вами не пойду!
Митчелл обернулся, и его губы искривились в холодной улыбке.
— Неправда, — возразил он бархатным голосом.
Нет, один из них явно ненормален.
— Мне кажется, я ясно дала понять, — сухо заявила она.
— Вы ясно дали понять, что нуждаетесь в том, чтобы вас целовали, — с возмутительным спокойствием возразил он. Появление на свет близнецов говорило о том, что для нее не являются тайной интимные отношения между мужчиной и женщиной, но Митчелл готов был биться об заклад, что ее сексуальность еще не проснулась.
От этой мысли вновь встрепенулось его естество, наливаясь силой, как в тот момент, когда он держал Кей в объятиях. Есть ли веснушки у нее на теле? Он обязательно узнает это, но ее нельзя торопить: она — как кошка на горячих углях.
— Мне не нужно, чтобы меня целовали! — шипела Кей, идя за ним. — И меньше всего я хочу, чтобы меня целовали вы!
