Кристин Лестер - Семнадцать белых роз
А теперь, видимо, настала очередь и Элли. Только с ней поступили совсем по-другому…
— Ну ты даешь! — Валентина буквально визжала от восторга. — И ты ему это сказала в лицо! Прямо при всех!
— А что такого?
— Назвать щенка в честь Сида! Ой, не могу!.. А что? Ему, кстати, идет эта кличка. И мордочка у него такая, что прямо только и скажешь: Сид и больше никто!
Валентина приехала к подруге с подарком: огромным плюшевым медведем с красной ленточкой на шее.
Элли закатила глаза:
— Вы что сегодня — сговорились?
— А что?
— Или сегодня день защиты животных? Близнецы подарили надувного слона! Два на три метра. Тоже плюшевого. Ты — медведя. Сид подарил Сида… Хорошо звучит… А девчонки из экономики притащили вот фикус в горшке.
Валентина внимательно ее выслушала. Потом сказала:
— А где слон?
— Тьфу ты! При чем тут слон?
— Интересно просто. А куда ты его денешь такого: два на три метра?
— Не знаю. А зачем ты мне такого здорового медведя притащила?
— Ну… Да, здесь его не разместить… Тебе нужна квартира! Поехали ко мне! В одной комнате будет слон, Сид и медведь. В другой — ты, в третьей — я, а четвертая — общая. Мне кажется, нормально.
— Мы с тобой не уживемся. Ты — такая же бешеная, как Хелен. А я ее не люблю.
— Ну я же — не она.
— Посмотрим. Спасибо за медведя. Я люблю все большое. Только вот девать мне все это некуда…
— Не грусти, Элли. Будет и на твоей улице праздник. Не сегодня, так завтра.
— Это пожелание? — спросила Элли, надевая куртку.
— Да! Я желаю тебе, чтобы тебя настигла большая удача не сегодня, так завтра!
— Чего ты привязалась к этому «не сегодня, так завтра»?
— Не знаю, вырвалось. Но я действительно желаю тебе удачи. Сколько можно терпеть неприятности?
— Да у меня их особо и не было. Одна большая неприятность — это Сид-большой.
— Да, — Валентина хихикнула, кивнув головой в сторону щенка, — а Сид-маленький будет доставлять тебе маленькие неприятности. Но зато много.
Элли оглядела подругу с головы до ног:
— Кстати, куда это мы так нарядились? Ты же замерзнешь с открытыми плечами!
— Зато все парни будут мои!
— Зачем тебе столько?
— Меньше — просто обидно.
Валентина, итальянка по происхождению, была яркой женщиной с пышной грудью и ослепительной улыбкой, перед которой не мог устоять ни один мужчина. Хрупкая Элли со своими утонченными чертами лица полностью терялась на ее фоне и казалась блеклой, когда шла рядом с подругой.
И наоборот: если сначала оценивать пастельную, словно размытую красоту Элли, то Валентина выглядела немного вульгарной… Однако подругам это нисколько не мешало, даже наоборот: вкусы на мужчин у каждой имелись свои.
— Кстати, когда я закрывала дверь, Сид уже покушался на телефонную проводку. Похоже, к нашему возвращению от нее ничего не останется.
— А его током не убьет?
— Я тоже об этом подумала и поэтому на всякий случай отключила телефон… Не знаю, захочешь ли ты с ним жить после того, как он перегрызет все в доме и тебе придется вставать черт знает во сколько, и… А может, тебе его не отдавать?
— Элли! Что за мнительность? Как-нибудь разберемся. Тебе, по крайней мере, не нужно будет тащить его за собой в Альпы.
— Да. Есть у меня, правда, еще один вариант, куда этого дуралея пристроить.
— Какой?
— Я сегодня познакомилась с каким-то продюсером, а ему очень понравился Сид. Он даже сам просил…
— С продюсером?
— Да. Он просил меня подарить ему Сида. И щенку, по-моему, с ним понравилось.
— А как его зовут?
— Генри Микст. Я правда о таком никогда…
— Генри Микст!!! Генри Микст!!! Ты РЕАЛЬНО с ним познакомилась?!!
— Ты его знаешь? Вы знакомы?
Валентина смотрела на нее, как на сумасшедшую.
— К сожалению, нет. Но его знает весь мир!
— Да ладно. И чем же он знаменит?
— Фильмы снимает. В Голливуде работает. — Валентина измерила ее изумленным взором. — Ты как с луны свалилась!
— Точно, Майк сказал мне, что он из Лос-Анджелеса.
— Эх ты! Это же известный голливудский режиссер… Ну ты даешь! И молчала! Вот с чего надо было начинать рассказ о сегодняшнем дне!
— А по-моему, ничего особенного. Он предлагал мне работу в своем новом телепроекте. А я отказалась.
Валентина издала неопределенный звук, как будто она подавилась воздухом, остановилась на месте, согнулась пополам и начала громко кашлять.
— С тобой все в порядке?
Подруга держалась за голову и тихонечко стонала.
— Что случилось?
— И она еще спрашивает! Люди добрые, спасите меня от этой сумасшедшей!
— Да в чем дело-то?
— Генри Микст предлагал ей работу, а она… сказала: «Ах, оставьте! Мне не до вас!» Так, да?
— Ну… примерно так.
Валентина еще раз простонала. И вдруг схватила ее за руку:
— Слушай! А у тебя его телефона нет?
— Есть. Он мне звонил, остался его номер.
— Bay! Давай позвоним и скажем: «Дядечка! У нас есть адекватная девушка. Она, в отличие от предыдущей, согласна с вами работать за любые деньги и даже бесплатно».
— Да, точно, он мне говорил, что никто не интересуется у него гонорарами.
— Правильно! Он же не жадный. Главное — рядом с НИМ работать!
— А я вот интересовалась. И даже возмущалась.
— Что, мало предложил?
— Да мы до этого все никак не могли дойти.
Валентина ревниво посмотрела на нее:
— Что же вы делали? Он к тебе приставал?
— Пока нет.
— Что значит «пока»?
Элли шла, размахивая сумочкой.
— Мне показалось… Впрочем, я не в его вкусе, наверно. Такая серая мышь. А у него — целый Голливуд.
— Ну… он теперь дядечка одинокий. Сама понимаешь.
— Одинокий?
— Он развелся недавно со своей женой. Актрисой какой-то. Все газеты об этом писали… Ну ты даешь! Познакомь меня с ним. Давай! У нас есть повод!
— Какой? — Элли возмущенно подняла брови. — Ты что из меня сводницу делаешь? Я и сама теперь девушка одинокая. Хотя, Валентина, нам ничего не светит, я тебя уверяю.
— Повод железный — Сид. А еще — твоя работа. Скажи, что ты передумала. Или лучше — нет. Лучше скажи, что я согласна.
— Он искал такую, как я. У тебя внешность не подходит.
— Значит, отпадает. Ну тогда — Сид. Отдадим его хотя бы на время Альп.
— Да не буду я тебя с ним знакомить!
— Жадина!
— Не жадина. Просто мы… не очень хорошо расстались, и он меня выгонит за порог, если я приду к нему снова.
— Никакой дальновидности!.. Ох, Элли. Вот видишь?
— Что я вижу?
— Ты просто не умеешь замечать сюрпризы, которые преподносит тебе судьба. А потом на нее еще и жалуешься.
