Линн Брайант - Сорвиголова
Кейси осторожно отбросила последнюю мысль и связанные с нею переживания.
— Ты никогда не был занят достаточно серьезно, — напомнила она ему. — Так в чем же настоящая причина?
Дейр медленно поднял на нее взгляд.
— Ты сказала, что мне больше нет места в твоей жизни. Помнишь?
Глаза Кейси потемнели от горя.
— Да… я помню, но я никогда не думала, что ты воспримешь мои слова так буквально. Ты всегда был частью моей жизни, значительной ее частью, если не самой главной, и я всегда считала… А, не обращай внимания…
— Прости меня, Кейси. — Дейр снова провел загрубевшим большим пальцем по ее костяшкам. — Я посчитал, будет лучше, если я полностью исчезну из твоей жизни. Я не мог выполнить твое желание и бросить свою работу, поэтому я подумал, что тебе будет легче, что ты не станешь так… так сильно переживать, если меня не будет рядом… — Дейр не стал добавлять, что плюс к этому он пришел к убийственному выводу, что Кейси считает виновником гибели своего отца его. Иначе, она вернулась бы к нему или, по крайней мере, открыла бы ему свои чувства.
— Не стану переживать?! Ха! Я все равно волновалась и переживала за тебя.
— Прости, — повторил Дейр, не зная, что еще сказать.
Кейси высвободила руку, и ей мгновенно стало не хватать тепла и силы Дейра точно так же, как ей их не хватало все эти годы, пока его не было рядом.
— Но ты даже не появлялся на семейных сборищах, хотя ты всегда их обожал.
— Как и ты. Я боялся, что ты не станешь приезжать на них, зная, что там буду я.
Кейси смотрела на Дейра, слегка покачивая головой. У него такое же большое сердце, как и он сам, подумала она. К глазам подступили слезы. Кейси быстро моргнула и заставила себя улыбнуться.
— Ах, Дейр, Дейр. Ты опять за свое. Ты всегда заботился обо мне в ущерб самому себе. Ну, пожалуйста, прошу тебя, позволь наконец и мне сделать что-нибудь для тебя.
— Только учти, впоследствии ничего не изменится, — тихо предупредил Дейр. — Едва я встану на ноги, мне снова придется заняться тушением скважин.
— Я… знаю.
Но сейчас, пока Дейр нуждался в ее помощи, Кейси это было безразлично.
Дейр долго смотрел на нее, понимая, что, несмотря на все сказанное Кейси, он должен отказаться от ее предложения. Но он не мог ей отказать, когда его согласие, очевидно, очень много для нее значило.
— Ладно. Я согласен переехать к тебе.
На лице Кейси вспыхнула широкая, полная облегчения улыбка.
— Спасибо.
— Но только если ты пообещаешь, что я не буду помехой твоей личной жизни. Твоим свиданиям с этим Третьим, встречам с подругами и всему остальному.
— Я редко выхожу из дома.
— Кейси!
— Хорошо, обещаю.
— И только на месяц.
— На шесть, — возразила Кейси, но, увидев, что Дейр нахмурился, быстро пояснила: — Если столько времени понадобится для твоего выздоровления.
— Максимум на два. — Дейр сжал челюсти. Боль вернулась и не желала уходить. Наконец ему достаточно полегчало, чтобы он смог договорить: — Я задержусь у тебя до конца ноября, затем уберусь из твоего дома и из твоей жизни, пусть даже на костылях.
Так он и сделает, подумала Кейси, вновь начиная массировать ноги Дейра, попутно стараясь успокаивающими словами научить его расслабляться и отвлекаться от боли. Этот смелый, сильный и до крайности упрямый человек вновь исчезнет из ее жизни, если у него хотя бы на мгновение появится мысль, что он для нее обуза. То есть ей придется вести себя с предельной осторожностью и, как бы ей ни нравилось возиться с ним, придется предоставить ему относительную независимость, насколько это, конечно, окажется возможным. Это означало, подозревала Кейси, что Дейр вскоре начнет навязывать ей свою опеку, как это было прежде.
А за три последних года она поняла одну вещь — она может прожить без помощи Дейра. Дейр тоже должен был это понять.
Кейси почувствовала, что тело Дейра постепенно расслабляется — значит, самая свирепая боль прошла, — и взглянула на него. Дейр с трудом боролся со сном. Его тяжелые веки совсем опустились, на губах блуждала легкая мальчишеская улыбка.
— Что ты имел в виду, когда сказал, что я зачеркнула все свои долги? — спросила она.
Улыбка Дейра стала мягче, теплее и интимнее, но он не смог справиться с закрывающимися глазами.
— Ты зачеркнула все свои долги, принцесса, в день, когда ты родилась, — сказал он глубоким, низким голосом.
И уснул, прежде чем Кейси успела спросить, что он имел в виду на этот раз.
Дейр лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к разбудившим его звукам. Пересмешник приветствовал песней начало нового дня. Когда-то он тоже с радостью приветствовал начало каждого нового дня, но это осталось в далеком прошлом. Ощущение радости не возникало в его душе больше трех лет, особенно теперь, когда Кейси узнала, что ее беззаветный герой оказался колоссом на глиняных ногах.
И сейчас он лежал в ее постели, размышляя, что продал бы душу дьяволу за возможность вновь стать ее героем.
Но этого никогда не будет. Даже если он снова сможет ходить, между ними останется слишком много барьеров. Слишком много вещей, которые он сделал и которых не сделал. Слишком много слов, каких он сказал и каких не сказал. У них с Кейси нет общего будущего на этой прекрасной зеленой планете. Кейси строит свое будущее без него, и правильно делает. Ему не следовало переезжать к ней, подумал Дейр и вздохнул. Пересмешник вновь начал выводить свои трели. Хотя зачем скрывать правду от самого себя, от этого легче не будет: ехать домой он не хотел, а больше ему некуда было поехать.
Кроме того, «Рокинг Р» стало для него вторым домом с того дня, когда Кейс в конце концов настоял, что обязан перевезти семью жить к себе на ранчо, на протяжении нескольких поколений принадлежавшее семье его жены. Дейр поехал с ними за компанию, и, пока Мадре устраивала Элизу в ее спальне, они с Кейси исследовали беспорядочно построенную гасиенду, заинтересовавшись ее толстыми стенами, крытой красной черепицей крышей и прохладным уединенным двориком. Когда Кейси наскучило это занятие и ее радостное личико омрачилось, он посадил девочку на пони и отвез к роднику. Это будет ее особое место, сказал он маленькой Кейси, куда она сможет приезжать, радуясь или печалясь или когда у нее просто возникнет необходимость побыть некоторое время одной.
— Но я не хочу расставаться с тобой, — заплакала Кейси, прижимаясь к нему.
Он опустился рядом с ней на колени, взял ее руку и приложил ладошкой к своей груди напротив сердца, потом положил свободную руку ей на грудь.
— Знаешь, что это означает? — спросил он, чувствуя под пальцами биение ее сердца. Кейси помотала головой, с благоговением глядя на него огромными зелеными глазами. — Это означает, что теперь мы с тобой друзья-приятели, — хорошенькое личико Кейси посветлело, и он улыбнулся, — а друзья никогда не расстаются.
