Виктория Шарп - Любовь всё прощает
Розалин рассмеялась.
— И вы снова ошибаетесь, мистер Стоун! Нет, вовсе не дочь. У лорда Камберленда был сын. На два года старше меня.
— Да, похоже, моя хваленая интуиция начала мне изменять. — Джейсон весело посмотрел на Розалин. — Так, значит, мальчик. Вам было пятнадцать, а ему, стало быть… семнадцать. Ну-ну, и что же он, этот наследник лорда? Надо полагать, влюбился в вас с первого взгляда?
— Нет… к сожалению…
— Почему — к сожалению?!
Джейсон так порывисто подался вперед, что опрокинул чашку. Мысленно ругая себя, он вскочил из-за стола и понесся на кухню за губкой. Идиот! Нет, просто натуральный идиот! Как у него вообще хватило ума завести разговор на столь опасную тему? Чего он добивается? Чтобы она узнала его?!
Он немного задержался на кухне, чтобы успокоиться, и лишь затем вернулся на террасу.
— Прошу прощения, леди, — проговорил он, стараясь держаться спокойно и уверенно. — Я немного испортил наше замечательное утро…
— Ничего страшного, мистер… А впрочем, вы ведь не станете возражать, если я буду звать вас просто Джейсоном?
— Разумеется, нет.
Устранив непорядок, Джейсон отнес губку на кухню и вернулся в общество Розалин. В его голове царил настоящий сумбур. Он понимал, что нужно как-то сменить тему разговора, и в то же время боялся, что резкий переход от одного к другому может вызвать у Розалин подозрения. К тому же ему не давало покою ее странное замечание.
— Ну, Розалин, и на чем же мы с вами остановились? — с небрежной улыбкой спросил он. — Сын вашего опекуна в вас не влюбился. Вы сказали «к сожалению». Так?
— Да. — Она неловко поёрзала на стуле.
— Ну так почему же «к сожалению»? Вы хотели, чтобы он в вас влюбился?
— Честно говоря, да. Да, очень хотела.
— Почему?
— Потому что… потому что я сама влюбилась в него. С первой минуты моего появления в доме! — добавила она, смущенно посмеиваясь.
Джейсон почувствовал, как его сердце пропустило несколько гулких ударов. Вот так новость! Розалин Фишер была влюблена в него? Черт возьми, да ему такое и в голову не приходило!
— Продолжайте, Розалин, — мягко попросил он.
— Сейчас. — Она откинула со лба волосы. — Джейсон, можно попросить у вас сигарету? Вообще-то я стараюсь избавиться от этой дурной привычки, но когда сильно волнуюсь…
Она волнуется? Интересно, с чего бы это вдруг?
Джейсон поспешно достал сигареты, протянул одну Розалин, а другую закурил сам.
— Мы общались всего две недели, — начала Розалин. — Хотя нет, сказать «общались» было бы неверно. Мы ни разу не разговаривали. Он, этот юноша, старательно избегал моего общества. У меня было такое чувство, что он меня ненавидит.
— За что?
— Не знаю. Наверное, за то, что моя мать была подружкой его отца. Я потом пыталась расспрашивать сэра Джеймса, но он каждый раз уходил от ответа. Впрочем, его сын и не скрывал своей неприязни ко мне. В каждом его взгляде, обращенном на меня, сквозило убийственное презрение. Он откровенно смеялся надо мной, над моими манерами, над одеждой, над тем, что я не знаю, для чего предназначены все эти многочисленные столовые приборы. Помню, однажды я чуть не подавилась из-за него креветками. — Она сделала паузу, переводя дыхание. — Их подали на тарелке, в которой стояла миска с лимонной водой. Я по наивности подумала, что этой водой нужно запивать креветки… А оказалось, что в ней нужно споласкивать руки. Как он на меня тогда смотрел! Я думала, что просто умру со стыда. Я еле дождалась, когда закончится этот ужасный обед. А потом убежала в свою комнату и целый час рыдала там.
Джейсон почувствовал, как к его горлу подступил ком. Боже правый! Оказывается, она все прекрасно замечала. А он-то был уверен, что она смотрит на него, как на пустое место.
— Словом, он относился ко мне ужасно, — продолжала Розалин. — А я… я просто из кожи вон лезла, чтобы понравиться ему. Каждое утро я вставала раньше всех в доме и два часа стояла перед зеркалом, старательно накладывая макияж. Но все было бесполезно. Его прекрасные голубые глаза по-прежнему смотрели на меня с отвращением, — проговорила она с ироничным пафосом. — А потом он уехал, и мы больше никогда не виделись.
— Как могло случиться, что вы больше не виделись? — спросил Джейсон, закуривая вторую сигарету. — Вы рано вышли замуж и переехали к мужу?
— Нет, дело совсем не в этом. Я вышла замуж в двадцать три года, а до этого постоянно жила с отцом. Просто… он никогда не приезжал.
— Не приезжал в имение?
— Не только. Он вообще не приезжал к отцу. Он… навсегда ушел из дому. Не захотел нас больше знать.
— Так он сбежал из дому?
— Да, пожалуй, можно назвать это побегом. Отец отправил его поступать в Оксфорд, а он вместо этого махнул в Северную Америку. И поступил там… в какой-то торговый колледж, что ли.
— И лорду Камберленду это не понравилось?
— Не понравилось? Да он был в бешенстве! Я больше никогда не видела его таким. Это вообще очень спокойный и выдержанный человек. — Розалин улыбнулась. — Настоящий мужчина, в лучшем смысле этого слова. Не будь он моим опекуном, да еще преклонных лет, я бы могла влюбиться в него.
— Вот как? — Джейсон слегка прищурился. — И что же в нем так импонировало вам?
— Все. Его внешность, его манеры. И в первую очередь его самообладание, твердость, умение добиваться поставленной цели… Мне кажется, его сын унаследовал все эти черты. Кроме одной — великодушного сердца. Иначе он бы не поступил так жестоко с собственным отцом.
— Да уж. — Джейсон философски усмехнулся. — Ну и где же теперь обретается этот блудный сын?
— Кажется, где-то в Штатах. Отец не любит говорить об этом, но я знаю, что он все эти годы не терял Джейсона из виду. Кстати… — Розалин посмотрела на Джейсона с озорной улыбкой, — а вы чем-то похожи на своего тезку. Только…
— Только что? — Джейсон с трудом заставлял себя безмятежно улыбаться.
— Вы кажетесь мне намного добрее. Не такой холодный, не такой высокомерный. И, пожалуй… более красивы.
— Но, наверное, я не столь утонченный, да?
— Да нет, в утонченности и хороших манерах вам не откажешь. Думаю, в Англии вы вполне могли бы сойти за аристократа.
— Благодарю за комплимент, леди.
Откинувшись на стуле, Розалин внимательно посмотрела на Джейсона. Ночью он показался ей необыкновенно привлекательным, но сейчас, при дневном свете, он нравился ей еще больше, хотя черты его лица выглядели более резкими. Самообладание, твердость, решительность, умение добиваться своей цели… Уж не потому ли он приглянулся ей, что чем-то похож на ее приемного отца? И на того Джейсона, по которому она грезила тринадцать лет назад?
