Вайолет Уинспир - Пленница любви
— Мой ирландец знает мои дорогие запросы и вовсе не прочь им потакать, несмотря на твои сегодняшние слова, сладкая моя. — Взгляд Гейл упал на пластиковую коробку на туалетном столике. Она открыла ее и вынула одну розовую розу.
— От Гарета, я полагаю? — Гейл улыбнулась.
Иден надела темно-розовое шелковое платье. Широкий вырез обнажал матовую кожу юной шеи и плеч.
— Гарет, наверное, пробрался в мою комнату и оставил розу, пока я плескалась в ванной. — Иден была искренне тронута этим жестом внимания. Как это похоже на застенчивого Гарета — скромно оставить коробку на столике. — Гейл, куда мне прикрепить розу?
— Думаю, сюда. — Гейл взяла цветок и приколола к платью на груди Иден, прямо напротив сердца. — Твоему молодому человеку должно польстить, что твое сердце бьется под его розой. — Самодовольная улыбка Гейл на мгновение погасла. — Мне жаль, что я наговорила такого про Гарета. Меня разозлил Донован, и я перестала следить за своим языком. — Она положила руки сестре на плечи. — Я понятия не имела, что ты любишь Гарета. Ты похожа на комнату за железной дверью, когда речь идет о твоих чувствах, котенок.
Иден повернулась к туалетному столику и припудрила нос и щеки.
— Гарет очень чувствительный. Лейф правда его содержит, но он знает его с детства. Они как братья, и Лейф просто светится от гордости, когда слушает, как Гарет играет.
— Ладно, ладно! — Гейл усмехнулась. — Я не осмелюсь больше произнести ни слова против твоего голубоглазого мальчика.
— У него карие глаза, — поправила Иден.
— И ты заглядывала в их глубину, я права?
Иден отвела глаза от пытливого взгляда сестры. Она собиралась надеть нитку кораллов, но Гейл выхватила ее из рук Иден.
— Тебе это не нужно! — С видом опытного стилиста она осмотрела сестру с головы до ног, и удивление, смешанное с восхищением, читалось в ее взгляде.
— Ты стала невероятно привлекательной, дорогая моя, — наконец объявила Гейл. Она взяла Иден за руку и развернула к зеркалу. Обе сестры вместе отразились в нем — одна была необыкновенно красива, другая притягивала взоры непостижимым очарованием. — Орхидея и роза, — сказала Гейл и рассмеялась.
Бросив последний взгляд в зеркало, они покинули комнату и направились вниз по ступенькам в зал. Лейф поднялся из дубового кресла и подошел к ним. Он был похож на гладиатора, надевшего вечерний костюм. Черные волосы и густые ресницы подчеркивали живой цвет его зеленых ирландских глаз. Лейф курил сигару, и у Иден запершило в горле от крепкого аромата. Сердце ее забилось быстрее, когда Лейф задержал взгляд на розе. Его тонкие губы изогнулись в улыбке.
— Вы обе выглядите очаровательно, — сказал он. — Я польщен вашем присутствием в моем доме.
— Это звучит как-то старомодно. — Гейл приблизилась и положила руку ему на плечо, но тут же развернулась и отправилась в столовую, проверить, все ли готово к приему гостей. В доме стоял терпкий запах цветов. Мебель блестела от воска.
— У нас еще десять минут до начала вторжения. — Лейф взял Иден под локоть. — Пойдем, я угощу тебя шерри.
Иден, взволнованная, взглянула наверх, собираясь ускользнуть под тем предлогом, что забыла носовой платок. Лейф удивленно приподнял бровь.
— Гарет не собирается сбегать от тебя, — усмехнулся он. — Хотя я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Любовь приносит с собой беспокойство и неуверенность. Тревога спадает, только когда любимый человек находится в поле твоего зрения.
В его словах слышалась горечь. Он как будто знал, что Гейл не любит его. Чуть успокоившись, Иден прошла за ним в кабинет. Лейф открыл маленький секретер, уставленный бокалами и бутылками. Иден заметила на одной надпись «Водка» и попросила себе водки с тоником. Лейф развернулся и озадаченно взглянул на нее.
— Ты когда-нибудь раньше ее пробовала? — требовательно спросил он.
— Нет, но у меня вдруг проснулось непреодолимое желание выпить чего-нибудь крепкого. — Иден подошла к камину, отблески пламени плясали на ее темно-розовом платье. За спиной она услышала звук открываемой бутылки, журчание и хруст льда. Лейф подал ей бокал, украшенный вишенками.
— Лучше попробуй это, — приказал он. Иден сделала пару глотков, и напиток показался ей приятным.
— Это особый коктейль Шеридана? — спросила она с улыбкой.
— Да, угадала. Он намного безопаснее для маленькой девочки, чем водка.
— Я не маленькая девочка! — запротестовала Иден. — В сентябре мне будет двадцать.
— О да! Какой возраст! — насмешливо произнес Лейф, залпом осушив стакан виски. — Так как Гейл — прирожденная актриса, смею предположить, ты собираешься стать похожей на нее?
— Ну, немного. — С этими словами Иден медленно улыбнулась, зная, что это точная имитация улыбки Гейл. Но Лейфа это вовсе не развеселило. Его глаза превратились в зеленый лед.
— Не вздумай подражать сестре, — бросил он с раздражением. — Ты должна быть самой собой — оригиналом, а не копией.
Иден засмеялась, подумав, что ей никогда не быть такой же неотразимой, как Гейл.
— Я только пошутила, — сказала она, оправдываясь. — Когда ты молод, у тебя нет уверенности ни в чем, кроме своей неуклюжести. Не терпится, чтобы к тебе относились как к ответственному взрослому человеку.
— Водка ведет как раз к безответственности, — сухо заметил Лейф.
Иден подняла глаза, улыбнулась, на ее щеках заиграли пунцовые пятна.
— Прими небольшой совет от человека почти вдвое старше тебя, Иден. — Голос Лейфа смягчился и снова стал бархатистым, с легким ирландским акцентом. — Оставайся юной так долго, как только сможешь. Ответственность взрослого человека лежит на нас намного дольше, чем безмятежная радость юности.
— Но временами над этой безмятежной радостью сгущаются тучи, Лейф.
— Ах, тучи быстро проходят, Иден, и солнце светит для всех юных и невинных так, как никогда не будет светить для лицемеров.
Иден изучала это властное лицо, на котором годы войны в большом бизнесе оставили свои следы. Если в юности Лейф и мечтал о безграничной любви — не такой, какую могла ему дать Гейл, — то уже давно отказался от своей мечты.
Заметив, что в его зеленых глазах вспыхнуло любопытство, Иден отошла к окну. Портьеры еще не были задернуты, и она увидела зыбкие тени деревьев и далекий свет фар приближающихся машин.
— Твои гости начинают подъезжать, — сказала она.
Лейф бесшумно подошел к ней, что было неожиданно для человека столь крупного телосложения, и встал за ее спиной. Иден вздрогнула, чувствуя, как близок он к ней. Непреодолимое желание оказаться в его крепких руках волной пробежало по всему ее телу. Иден хотела, чтобы Лейф обнял ее, желал ее так, как она желала его.
