Пола Льюис - Дело особой важности
— Надеюсь, что это так, — с расстановкой произнесла Лори, стараясь отогнать прочь жуткие картины, представшие в ее сознании после его слов.
— Такие, как он, буквально помешаны на семье, династии и прочей ерунде. Уверен, он мечтает, чтобы как можно скорее вылупился целый выводок маленьких барезят. И если ты его этим не снабдишь, само собой… И, таким образом, наша с тобой свадьба лишь откладывается на некоторое время, а ты сбережешь себя для меня.
Он победоносно осклабился, и Лори попыталась улыбнуться в ответ. И все же… Внутри нее копошился червячок сомнения. Реакция Алекса непредсказуема, сумеет ли она противостоять ему, когда он узнает об этих немаловажных деталях их супружеской жизни? И потом, Джеймс, это же я! — хотелось ей крикнуть во весь голос. — Ты рассуждаешь о моем теле так, словно речь идет о пустячной ставке в карточной игре.
Лори в растерянности смотрела на него. Это был новый Джеймс, таким она его прежде не знала. Да, он всегда был спокойным, уравновешенным, дотошно вникал в суть любой проблемы и четко планировал свои дела. Но сейчас он был столь бесцеремонно-прямолинеен, что будто это не он, а кто-то другой.
— Так что все в твоих руках, милая. Сможешь устоять — а это не будет слишком сложно, принимая во внимание чувства, которые ты питаешь к этой скотине — я полагаю, он будет более, чем счастлив выставить тебя за дверь.
— Да, и останется при этом владельцем «Пэджета».
— Если я хоть немного разбираюсь в людях, он возненавидит само имя «Пэджет» не меньше, чем тебя!
Намеренно навлечь на себя ненависть Алекса Барези? Лори имела случай убедиться на практике в том, что это такое. От одной лишь мысли об этом в горле у нее пересохло.
— Полагаю, он с готовностью примет любые условия при выкупе фирмы и таким образом избавится от всего, что связано с тобой. Итак, — взяв Лори за локти, он самодовольно улыбнулся, — справишься ты с этим, дорогая? Ради нас?
И тут Лори подумала об Алексе, о том, какому унижению подвергает он их в своей ненасытной жажде мести — и все ее сомнения смыла волна любви и преданности.
— Справлюсь, Джеймс. — Она обняла его и поцеловала.
— Какая трогательная сцена!
При звуках насмешливого голоса Лори, словно девчонка, поспешно отскочила назад. Разозлившись на саму себя, она повернулась и гневно посмотрела на подошедшего.
— Что тебе здесь надо?
Алекс, явно недовольный ее тоном, изогнул темную бровь.
— Перекинуться с тобой парой словечек, — сухо бросил он. — Так что, если позволите…
Он в упор посмотрел на Джеймса, тот не мигая выдержал его взгляд. Воздух, казалось, накалился от их ненависти друг к другу. Джеймс первый отвел глаза и отступил.
— Ладно, Лори, — он сжал ее руку, — мне пора.
— В чем дело, милый? — Она стрельнула глазами в сторону Алекса. — Разве ты не останешься обедать?
— Наверное, я должен сообщить тебе, Лорина, — мягко заметил Алекс. — Твой отец был так любезен, что пригласил и меня отобедать с вами.
— Что ж, неудивительно: отец никогда не отступит от правил приличия. Как бы ему это ни претило, он должен пригласить на обед будущего зятя.
— Спасибо, Лори, — Джеймс обращался только к ней, — думаю, ты простишь меня, если я не останусь. Всего доброго.
Лори смотрела ему вслед, пока он скрылся в зарослях сада, затем повернула голову в сторону Алекса. Солнце уже клонилось к закату, и лицо его было в тени. Он снова был без галстука и расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке; Лори видела мелкие завитки черных волос на загорелой груди, а повыше, у горла, билась крошечная жилка.
Она смотрела на эту жилку и чувствовала, как ее пульс бьется в унисон с сердцем Алекса, становясь все более спокойным. Она сглотнула слюну и отвела взгляд.
— Значит, ты решительно настроен принудить меня ломать эту комедию со свадьбой? — Ей удалось заставить свой голос звучать как ни в чем не бывало, словно бы речь шла о каком-то обыденном деле.
— Я не собираюсь «принуждать» тебя делать что-либо. — Небрежно привалившись к стене беседки, он разглядывал ее.
— Не принуждаешь? Не болтай чепухи! — взорвалась Лори. — Это шантаж — в самой вопиющей и изощренной форме.
— Если тебе угодно, — кротко ответил он.
А сам продолжал откровенно разглядывать ее. И вдруг напомнил ей пресыщенного кота, объевшегося крохотных пичужек. А рядом прыгает воробушек, и кот — не в силах противостоять искушению — лениво протягивает лапу и убивает его. Взгляд Алекса вселял в Лори настоящий ужас, но выбирать не приходилось: либо бороться, либо стать очередной, разорванной в клочья и истекающей кровью жертвой Барези.
— Знаешь что, — набросилась она на него, — я презираю тебя, ты мне омерзителен.
Алекс немного приподнял одно плечо.
— Вполне могу это пережить.
— Не думаю, что я первая женщина, от которой ты это слышишь. Неужели ты недостаточно поизмывался надо мной, объявив воровкой, уволив в присутствии других — так уж необходимо было заставлять меня пройти и через это унижение?
Он казался задетым:
— Стать женой Алекса Барези — унижение? Множество женщин, cara…
— И не смей называть меня «сага». Я не твоя «дорогая», и никогда в жизни…
— …В Италии — и не только — не согласились бы с тобой.
Он был до отвращения уверен в себе! Но она собиралась вывести его из равновесия — неважно, во что это выльется.
— Так ты говоришь, что, женившись на мне, прекратишь развязанную против нас войну.
— Я бы выразился не так резко.
— Но, насколько я помню, завоевав новую область, древние римские полководцы позволяли солдатам насиловать местных женщин. Поражаюсь, как ты не ограничился тем, что просто не изнасиловал меня. Ведь как-то ты уже предпринимал достаточно энергичные попытки!
Алекс беззаботно рассмеялся, и этим буквально резанул ее по сердцу.
— Ох, Лорина, до чего же у тебя живое воображение.
— А что мешает тебе довольствоваться этим? К чему связываться с женитьбой, ты, несомненно, и без этого утолил свою жажду мести?
— Мести? Гм… — Он задумчиво поглядел на нее. — Возможно, я решил, что так моя месть будет слаще.
— Но для тебя все это — просто месть, ведь так?
Алекс снова пожал плечами.
— Можешь считать и так, если тебе нравится. Но обещаю тебе, — что в этом случае месть будет столь же сладка для побежденного, сколь и для победителя.
Сердце Лори тревожно забилось.
— Я… — начала она говорить, но не смогла.
Она перевела дух, нервно проведя кончиком языка по верхней губе, и вновь попыталась заговорить:
— И все равно, ты не должен так обращаться с Джеймсом. Он не имеет никакого отношения к истории с эскизами.
