Патриция Хорст - Ты мне не пара?
— В данную минуту, — процедил он, — мне абсолютно безразлично, что ты чувствуешь. Я слишком сильно презираю самого себя.
Снова он поверг ее в шок. Ноги у нее подкосились, а кровь отлила от лица. Бернард ничего не заметил, впрочем, его это и не интересовало. Подхватив чемодан, он стремглав вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью.
На душе у Элины стало совсем скверно.
3
Проворочавшись несколько часов с боку на бок, Элина поняла, что мучившие ее угрызения совести не позволят заснуть. Голова пухла от тысячи мыслей, вопросы — один нелепее другого — не давали покоя, С какой бы радостью она обо всем забыла! Представлял ли Бернард, кого он одарил своей мимолетной любовью? Желал ли он настоящую Элину Таннер, испытавшую внезапно охвативший ее любовный голод и заразившую его своей страстью? Или вместо нее в постели был призрак Сильвии, с которой Бернард так странно прощался?
Переполненная тягостными переживаниями, лишь перед самым рассветом Элина забылась беспокойным сном. Проснулась она, когда солнце было уже в зените, освещая все вокруг золотистым цветом, какой можно встретить только на островах Карибского моря. Ее первым желанием было зарыться в подушку и не высовываться до наступления следующего столетия. Но стук в дверь заставил ее подняться.
Должно быть, горничная, недовольно подумала она. Но на пороге стоял Бернард — тот, кого она хотела бы видеть в последнюю очередь. Помимо всего остального, выглядела она ужасно — волосы растрепаны, глаза воспалены из-за периодически подступавших рыданий.
Он смотрел на нее так, что Элина не сразу поняла, застыло ли в его глазах отвращение или сочувствие. С первого дня их знакомства она старалась определить, то ли за маской высокомерия затаилась гордость, а кажущаяся неприязнь — всего лишь проявление сдержанности, то ли мрачность и надменность и есть его истинная суть.
Как и прежде, Бернард без приглашения вошел в комнату и плотно притворил за собой дверь. От внезапно сковавшего ее страха Элина не стала его ни о чем спрашивать, только отошла в тень, чтобы солнечные лучи, проникавшие через приспущенные шторы, не слишком подчеркивали ее измученный вид.
— Я был уверен, что ты уже проснулась, — сказал он, приближаясь к ней.
Она одернула на себе рубашку и поправила волосы.
Его брови взметнулись вверх, словно он подумал: какая распущенная женщина, если нежится в постели в такой поздний час.
— Я только что вернулся после встречи с комиссаром Лепле. Все протоколы оформлены, и я собираюсь уезжать. До отъезда у меня остается пара часов.
— Вот как? Но ведь рейса не будет до завтрашнего дня, — проговорила Элина со злобным удовлетворением.
Он окатил ее таким взглядом, будто ему нанесли смертельное оскорбление.
— Этот рейс не для меня. Ждать так долго я не могу, поэтому арендовал частный самолет. Если хочешь, можешь лететь со мной. Мне трудно представить, что ты задержишься здесь после того, что случилось.
Он был абсолютно прав. Больше всего ей хотелось покинуть этот остров и отделаться от грустных воспоминаний. Но мысль о том, что придется провести десять, а то и больше часов в обществе человека, который относится к ней со смешанным чувством смущения и отвращения, совсем ее не радовала.
— Спасибо, но я постараюсь сделать так, как считаю нужным.
Он посмотрел на кровать Сильвии, потом на нее.
— Как хочешь, — проговорил он. — Вероятно, такое решение будет самым разумным.
Его равнодушие, его стремительный уход напомнили Элине один эпизод, который произошел минувшей осенью. Однажды часов в девять утра она принялась за работу в поместье Геснеров. Было холодно и сыро, и миссис Геснер настояла, чтобы Элина зашла в дом, обогрелась и перекусила вместе с ними.
Элина не возражала. Геснеры были очень любезны, обращались к ней по имени или называли «дорогая». А Бернард при встрече всегда обращался к ней не иначе как «мисс Таннер».
— А, вы еще здесь, мисс Таннер, — сказал он в то утро, входя в дом. — Может быть, вы и пообедаете с нами?
По его тону можно было понять: он считает, что у нее вошло в привычку пользоваться такими приглашениями, чтобы сэкономить на обеде.
— Нет, — отрезала Элина, давно уже поняв, что между ними идет необъявленная война. — Я здесь на работе, кроме того, я не принадлежу к друзьям семьи, которых приглашают к обеду.
— Очень разумная мысль, ее следует запомнить, — загадочно протянул он и тотчас вышел — так же поспешно, как сделал это сейчас. Даже не удосужился попрощаться.
В тот раз она подумала, что этот Дэниел невоспитанный тип, несмотря на то что одет с иголочки, владеет элегантным черным «ягуаром» со светло-серой внутренней обивкой.
Ничего не изменилось, вздохнула Элина, война продолжается, а кровать в гостиничном номере стала местом сражения. Вопрос о том, кто выйдет из него победителем.
Больше она Бернарда не видела. К тому времени, когда она спустилась вниз, он уже уехал, и ее последний день пребывания на острове не был отмечен ничем примечательным.
Потянулись скучные часы до отлета в Штаты. Потом утомительный перелет, и на следующую ночь она наконец-то смогла выспаться на собственной постели. Элина раздумывала над тем, что следует послать Геснерам: цветы или открытку с выражением соболезнования. Потом решила, что будут и цветы, и открытка. Тем самым она поставит последнюю точку в их взаимоотношениях.
Но ее предположения не оправдались. На следующей неделе ей позвонила мать Сильвии.
— Я полагаю, моя дорогая, вы навестите нас и расскажете, если, конечно, захотите, что вам известно о… — Женский голос прервался рыданием. Наступила тягостная пауза, прежде чем миссис Геснер смогла продолжить: — Пожалуйста, приезжайте. Вы были последней, кто видел мою дочь… Разговор с вами будет хоть каким-то утешением для нас.
Для такой встречи надо обладать недюжинной выдержкой. И все же Элина не смогла отказаться. Эти люди обречены теперь страдать до конца дней своих, подумала она с грустью.
— Когда бы вы хотели меня видеть?
Договорились, что Элина приедет завтра в восемь часов вечера. Когда Элина затормозила у дома, она увидела, что у подъезда уже припаркован «ягуар» Бернарда.
Она была почти уверена, что он тоже приглашен, поскольку Геснеры относились к нему как к сыну. Элина подумала, что ей следует подготовиться к встрече, выработать тактику поведения. Когда же именно он распахнул перед ней двери, вид его мрачной физиономии неприятно поразил ее.
И я решилась отдаться ему! — мысленно ахнула она. Позволила себе иметь интимную связь с человеком, который любил другую!
