Сандра Мэй - Ты – лучший
– По-вашему, я что имела в виду? Властелин Леса – вовсе не сексуально озабоченный мачо, норовящий изнасиловать любую особь женского полу. Все-таки у вас была психотравма, мой суровый босс…
– Вас когда-нибудь… насиловали?
Джон сам не знал, как у него вырвался этот вопрос. Наверное, потому, что он в этот момент опять вспомнил Боско и его руки, суетливо лапающие Морин О’Лири. Боско вполне был способен на изнасилование.
– Нет, этого ужаса в моей жизни, слава богу, не было. Меня бережет мой ангел-хранитель. Я ведь католичка. Кроме того, у меня есть отец, который меня обожает, и младший братик… у которого телосложение, как у морского пехотинца. И у него черный пояс по карате.
– А у вас, надо полагать, полно медалей по баскетболу?
– Ох, зачем я вам сказала!
– Что ж, даже у прекраснейшей из женщин должны быть слабые места.
– Вы на самом деле так думаете?
Морин было приятно слышать такое от Джона Карлайла. Честное слово. Ей много раз делали комплименты, но почему-то именно в устах Джона Карлайла комплимент хотелось считать правдой.
Джон заерзал на сиденье, и джип начал выписывать разухабистые петли.
– Послушайте, мисс О’Лири…
– Морин. Просто Морин.
– Да, Морин… Я не собираюсь услаждать ваш слух славословиями. Полагаю, у вас и без меня полно воздыхателей. Я же, напротив, не собираюсь слепо восхищаться вами, но буду следить за каждым вашим шагом. Одну битву вы выиграли, но это еще не победа в целой войне.
– А почему нам нужно воевать? Война – это тупик. Я предпочитаю мирное сосуществование и сотрудничество.
– Отлично! Если вы и в самом деле хотите сотрудничать, выбросите из головы всякие попытки охмурить мужскую половину приглашенных.
– Ой, босс, вы прямо какой-то маньяк! Я и не думала ни о чем подобном… Боже мой, это и есть ваше ранчо? Какая красота! И дом – он ведь огромен! О, а вот и молодые ранчеро бегут к нам навстречу.
– Мисс О’Лири!
– Морин. Просто Морин.
Рикардо, молодой парень, помогавший обычно на конюшне, залился темным румянцем при виде гостьи, потупил огненный взор и страстным шепотом приветствовал собственные сапоги.
– С приездом, сеньорита! С возвращением, сеньор Джон.
После этого он с явным облегчением уселся за руль джипа и отогнал его в гараж. Морин проводила его внимательным и любопытным взглядом и констатировала:
– Он очень смущен.
– Ничего удивительного. Рикардо всю жизнь провел в сельве. Он никогда не видел таких женщин.
– Каких таких?
– Белых. Рыжих. Высоких. Красивых. Эффектных. Хватит?
– Говорите, говорите еще! Подумать только, всего час назад я была последней дрянью, а сейчас мои котировки так выросли! Белая! Рыжая! Красивая! Стало быть, вы изменили свое мнение обо мне? Что ж, тогда вам следует извиниться.
– Я извинюсь, когда буду знать настоящую правду, вы сами обещали рассказать. Пока я знаю лишь то, что застал вас с Боско.
– Вы сейчас похожи на ярого пуританина.
– А ваше мнение меня совершенно не волнует, мисс… Морин. Пока я верю собственным глазам, а они видели… ладно, не будем уточнять. Кстати, в доме было полно народу. Вы могли бы закричать. Могли попросить о помощи меня, если уж на то пошло. Я бы с удовольствием врезал Боско.
Морин мрачно пробормотала:
– Я же сказала, все произошло слишком быстро. Он в одно мгновение повалил меня на ту проклятую кушетку…
– Вы не настолько хрупки, моя дорогая!
– За дорогую спасибо, а что до моих габаритов – ну знаю, знаю я! Большая девочка, что ж делать. Я честно худею раз в месяц. Сижу на одной минералке, хожу в тренажерный зал. Не помогает.
Джон неожиданно выпалил:
– А зачем? Вы же действительно красивы! Пожалуй, если выбирать между вами и супермоделью…
Морин зарделась и затрепыхала ресницами так нахально, что Джон только махнул в отчаянии рукой и размашисто зашагал к дому.
На пороге их встретила Алисия, помощница Каседас, миловидная девчушка лет восемнадцати. Морин знала о ней только со слов Мерседес и порадовалась тому, что слова эти соответствовали действительности: Алисия оказалась совершенно очаровательным и непосредственным существом. Она с неприкрытым восторгом уставилась на Морин и воскликнула:
– Мерседес ничуть не преувеличила. Вы потрясающая!
Морин улыбнулась и тут же подумала, что если бы эти слова произнес Джон, с той же страстью и искренней симпатией, она была бы куда счастливее.
– Спасибо, вы очень добры.
– Каседас сейчас выйдет. Она борется с веяниями моды. Перемерила кучу платьев и близка к обмороку. Мерседес сообщила, что у вас отличный вкус.
Джон немедленно вновь уставился на мини-юбку, и Морин хмыкнула.
– Вы очень добры, Алисия, могу только повторить это. Некоторые гораздо более скептично настроены на сей счет.
– А я просто уверена, что вы будете великолепны абсолютно во всем.
Джон подал голос.
– Может быть, пригласим мисс О’Лири в дом?
– О, конечно. Простите, я такая бестолковая. Все смешалось в моей голове из-за этого приема. Мы ведь тут живем очень тихо и уединенно, мисс О’Лири…
– Просто Морин. Пожалуйста.
– Хорошо. Да, так вот я и говорю, обычно у нас тихо и спокойно, никаких приемов, гостей, нарядов.
– Алисита, детка, удели мне немного своего внимания. Что-нибудь произошло за то время, пока я встречал мисс… Морин?
– Прости, Джон. Я совсем забыла. Звонил ветеринар, он подъедет после трех, заодно привезет почту.
– Отлично. Что-нибудь еще?
– Тюра звонила. Она прилетает в пятницу, прямо с корабля на бал. Надеется, что сможет остаться на уик-энд. Как я понимаю, она сама себя пригласила.
В голосе девушки прозвучала плохо скрытая неприязнь, Морин это заметила и немедленно поинтересовалась:
– А кто у нас Тюра?
Она была уверена, что это и есть предполагаемая подруга мистера Карлайла, но голос Джона прозвучал более чем холодно:
– Друг семьи. Сейчас извините меня, у меня много дел. Увидимся попозже. Алисита все вам покажет и расскажет. Багаж сейчас привезут. Освобожусь я не раньше вечера, но вы в хороших руках. До встречи.
Морин едва удержалась, чтобы не послать ему воздушный поцелуй на прощание. Это было бы слишком. Суровый немногословный ранчеро, привыкший отдавать приказы и выслушивать отчеты об их исполнении, не может адекватно воспринимать невинные шутки.
Хозяйка дома, Каседас, оказалась самым милым и самым несчастным созданием на свете. Она покорила сердце Морин с первых секунд знакомства, воскликнув с искренним облегчением:
