Виктория Шарп - Мечта каждого мужчины
— И что же ты делал всю эту долгую ночь? — ехидно перебила его Виола. — Смотрел порнофильмы и занимался самоудовлетворением?
Кевин покраснел и смущенно хихикнул.
— Боже, Виола, какая же ты стала циничная! Но это нисколько не портит тебя. Напротив, легкий налет цинизма даже придет тебе определенный шарм. Красивая, сексуальная, с изрядной перчинкой… о такой подружке можно только мечтать!
— Ну и мечтай себе… на расстоянии. А ко мне больше не приходи! И вообще, Кевин, оставь меня в покое. Я уже говорила и повторю еще: ты зря теряешь время. Со мной тебе совершенно нечего ловить. Разве что нарвешься на неприятности.
— На неприятности?
— Да. Потому что, если ты не оставишь меня в покое, я обращусь к своему адвокату и попрошу оградить меня от твоих приставаний.
— И какое же преступление ты собираешься вменить мне в вину? Мою страстную любовь, желание обладать тобой?
— Да пошел ты к черту со своей любовью! — закричала Виола, потеряв терпение. — Все, Кевин, хватит! Убирайся отсюда! Иначе я сейчас, ей-богу, вызову полицию.
Кевин окинул ее дерзким, насмешливым взглядом.
— Полицию? Но для этого тебе надо сначала попасть в дом, где находится телефон! А я не собираюсь давать тебе такой возможности. Что же касается соседей, то не напрягай голос, зовя их на помощь: я точно знаю, что их никого нет сейчас дома.
— Ах ты скотина! — гневно воскликнула Виола. — Да что ты себе позволяешь? А ну-ка быстро вон отсюда! Убирайся, сволочь, или я сейчас разделаюсь с тобой без всякой полиции!
Отбежав назад, Виола схватила железную лейку для поливки цветов, стоявшую под розовым кустом, и, угрожающе размахивая этим орудием, начала наступать на Кевина.
— Убирайся! — грозно приговаривала она. — Убирайся, мерзавец, пока я не пробила тебе голову!
— А, вот ты как! — заверещал Кевин, проворно метнувшись в сторону. — Ну что ж, радость моя, давай поиграем в догонялки! Это даже становится забавным, черт подери! Посмотрим, хватит ли у тебя решимости ударить меня этой железкой!
— Убирайся, Кевин!
— И не подумаю, моя прекрасная львица! Ну же, давай, попробуй меня догнать! Посмотрим, кто из нас быстрее бега…
Он вдруг замолчал и растерянно, с побледневшим лицом, уставился на калитку. Виола машинально посмотрела туда… и чуть не выронила из рук лейку. От калитки по тропинке быстро шел Филипп Ланже. Причем выражение его лица было таким грозным, что в первую секунду Виола испугалась.
— Филипп Ланже! — сдавленно пробормотал Кевин.
— Ты слышал, ублюдок, что сказала эта девушка? — произнес Филипп спокойным, но таким зловещим голосом, что от него, казалось, могла замерзнуть вода в лейке. — Она сказала, чтобы ты убирался отсюда. Так почему ты еще здесь, дьявол тебя разрази?!
Опрометью метнувшись к калитке, Кевин вскоре исчез из поля зрения Виолы. Бросив ему вслед злорадный взгляд, Виола опустила лейку на землю. Потом медленно выпрямилась и с интересом посмотрела на Филиппа.
— Как вы здесь оказались? Вы что, решили вернуться?
— Как видите.
— Но зачем?!
— Затем, что мне не понравилось, как мы расстались, — ответил Филипп, взглянув на Виолу с легким упреком. — И, как оказалось, это была хорошая идея. Кто этот развязный сукин сын? Что он от вас хотел?
— Секса, — ответила Виола, решив не утруждать себя ложью.
— Чего-чего? — с улыбкой переспросил Филипп. — Секса? Черт подери, никогда в жизни не слышал такого исчерпывающего ответа на вопрос! Что ж, пожалуй, этого типа можно понять. — Его взгляд скользнул по фигуре Виолы, чуть задержавшись на обнаженных бедрах. — Какой же нормальный мужчина не захочет секса от такой привлекательной девушки? Однако это не оправдывает его хамского поведения. И, если вы хотите проучить его, я вам помогу.
Глаза Виолы вспыхнули мстительным блеском, но, чуть подумав, она отрицательно покачала головой.
— Спасибо, мистер Ланже, но, наверное, не стоит. Предоставим это дело Господу Богу.
— Великодушное решение. — Филипп усмехнулся. — Ладно, шут с ним, с этим типом. Давайте лучше поговорим о нас. Только не на ходу, а где-нибудь… скажем, в вашей гостиной.
— И о чем же вы хотите говорить?
Филипп посмотрел на нее с закипающим раздражением.
— Послушайте, может, вы наконец смените тон общения? Я уже сыт по горло вашими агрессивными выпадами и колкими словечками. Если вы думаете, что мое терпение безгранично, то сильно ошибаетесь.
— Я вовсе не думала, что ваше терпение безгранично, — возразила Виола, не удержавшись от лукавой улыбки. — Напротив, я удивлена, что это ценное качество у вас вообще есть. Мне казалось, терпение не входит в число ваших добродетелей.
— А мне кажется, вы вообще видите во мне одни лишь пороки и никаких добродетелей, — хмуро отозвался Филипп. — Ладно, хватит пререкаться. Вы пригласите меня в дом?
Виола вздохнула.
— Идемте.
4
Гостиная, просторная комната, была отделана в розовых тонах: бледно-розовые обои, мягкие диваны и кресла, обитые темно-розовым плюшем, занавески того же оттенка на двух высоких окнах. И целая коллекция фарфоровых статуэток, в основном изображающих дам и кавалеров в костюмах восемнадцатого века.
— Какая… интересная комната, — проговорил Филипп, с любопытством осматриваясь. — Настоящее розово-фарфоровое царство.
— Это дом моей покойной бабушки, — пояснила Виола. — Розовый и белый были ее самыми любимыми цветами. Конечно, такая обстановка порядком расслабляет, даже, пожалуй, нагоняет сон, но для почтенной одинокой старушки она вполне подходила.
— Моя покойная бабушка тоже любила розовый цвет и фарфоровые безделушки, — с улыбкой сказал Филипп. — И ваша гостиная вызвала у меня только приятные ассоциации. Ну а ваши любимые цвета, Виола? Наверное, что-то яркое, бросающееся в глаза?
— Почему вы так думаете?
— Потому что к вашему типу красоты подходят именно такие цвета. Вы ведь и сама очень яркая женщина, на которую трудно не обратить внимания.
Виола усмехнулась.
— Что-то я не заметила вчера, чтобы моя «яркая красота» бросилась вам в глаза.
— Это потому, что я был ужасно зол. Но зато сегодня…
Виола поморщилась.
— Ради бога, мистер Ланже, не надо говорить мне пошлых любезностей. Давайте лучше поболтаем, о чем вы там хотели.
— Хорошо. Но, может, сначала вы все-таки предложите мне чашечку кофе? У меня уже пересохло в горле от этой проклятой жары.
Виола отправилась на кухню. Десять минут спустя она вернулась с подносом, который пристроила на низенький столик, окруженный креслами. Потом придвинула к себе фарфоровую пепельницу.
