Эмма Ричмонд - Сейчас или никогда
— Что ты там приумолкла, Роан? — поинтересовался Арден с легкой тенью улыбки на губах. — Неужели так много проблем, а?
На секунду возникло желание придумать ничего не значащий ответ, но она все же решила говорить начистоту.
— Я думаю, искренне ли твое безразличие.
— По отношению к тебе?
— Да.
Арден немного помолчал — то ли решил потянуть время, то ли хотел найти слова поточнее, чтобы потом не пришлось пожалеть, — а затем медленно проговорил:
— К твоей судьбе, Роан, я не равнодушен. А вот все то, что связывало нас с тобой в прошлом, мне совершенно безразлично. Может, я чересчур упрощенно смотрю на вещи, согласен. Безусловно, у нас бывали хорошие времена, о которых не грех и вспомнить.
С губ Роан сорвался едва слышный вздох.
— Нам было… неплохо вместе, — сказала она. — Да.
— Но мы оба слишком упрямы, слишком самонадеянны, правда? Ни один не желал уступать.
Бросив на нее насмешливый взгляд, который она предпочла не заметить, Арден спросил:
— Должен ли я понять, что таким образом ты оправдываешь свое поведение?
— Вот еще! Я и не думала оправдываться. Но ты же не стал бы жить в Англии…
— Естественно. Здесь у меня оставалась работа, я не мог так запросто отказаться от связывающих меня обязательств. А ты наотрез отказалась ехать со мной в Америку.
— Ты тоже хорош! Вместо того чтобы успокоить меня, дать время свыкнуться с твоим предложением, взял и умчался в свои Штаты.
— А тебе бы хотелось, чтобы я пал на колени?
— Нет.
— Хорошо. Если бы я дал тебе время, ты бы согласилась? — спросил Арден с той вкрадчивой интонацией, что так ее всегда раздражала.
— Не знаю.
Ложь, явная ложь. Никуда бы Роан не поехала, ни в какую там Америку. У нее была цель, к которой она шла долгие годы, и даже во имя любви она бы от нее не отказалась. И только теперь Роан поняла, как это было… грустно и мелочно.
— Нет, Роан, ты все знаешь. Ты бы никогда не согласилась на компромисс. Не так ли?
— А ты?
— Что — я? Уж я-то пошел на уступки — до определенного предела, конечно. Я просил, прилагал немалые усилия, чтобы тебя уговорить.
До тех пор, пока у него хватало терпения.
Встретились они в общем-то случайно. Роан знала, что у Хетти есть племянник, но впервые увидела его только в прошлом году, хотя Хетти частенько приезжала к ней в Англию — до последнего времени.
Отец Хетти занимал в Англии какую-то дипломатическую должность, поэтому детство она провела в этой стране и училась в одном классе с бабушкой Роан. Со временем они стали лучшими подругами. Когда Хетти вернулась на родину, их связь не прервалась, они переписывались, приезжали друг к другу в гости, а потом Хетти стала крестной Роан.
Но о ее племяннике Роан знала только понаслышке. И вот в прошлом году Арден посетил Англию, чтобы приобрести кое-какой антиквариат. Хетти передала с ним посылочку для крестницы, и они встретились. Обоюдное притяжение или влечение — назовите это как угодно — очень скоро переросло во взаимную страсть. Тогда Роан казалось, что так всегда и будет, что сам собой найдется какой-нибудь выход, что она сумеет сделать выбор между своей жизненной целью и любовью.
На восемь лет старше ее, Арден, высокий, сильный, красивый, не только возбуждал Роан — да что скрывать, и сейчас возбуждает! — но и внушал ей некий страх. Сейчас же она его нисколько не боялась. Видимо, стала взрослее, мудрее. Теперь она чувствовала, что может спокойно отстаивать свою точку зрения.
Роан, не криви душой, не больно ты спокойна с самого приезда в Америку! Грустно усмехнувшись, она подумала, что, может быть, сумеет отстоять свою точку зрения, если они все-таки решатся поговорить. Раньше им редко удавалось вести споры в разумном ключе, и не это ли одна из важнейших причин, что привела к их разрыву?
Почему, ну почему у них не получалось общаться спокойно, открыто выложив карты на стол? Арден не сомневался, что знает точные ответы на все возможные вопросы, и не собирался выслушивать чужие мнения и советы. Была ли виновата сама Роан, что скрывала от него правду о своем детстве, не рассказывала о родителях и о том, что именно из-за них она стала такой, какой он ее узнал? Совершенно незаслуженная преданность людям, которые, с одной стороны, предъявляли ей требования как взрослому человеку, а с другой — относились к ней как к несмышленой девчонке.
Арден остановился на заправке и вышел из машины. Подавив зевок, Роан принялась лениво наблюдать за ним. До чего же все-таки хорош — высокий, красивый, уверенный в себе и такой возбуждающий… Господи, а ведь все могло сложиться совсем иначе…
Вот он вошел в будку заправщика, сказал пару слов, расплатился, снова появился на пороге. И вдруг какая-то девчушка проскользнула у него под локтем и непременно попала бы под тормозящий рядом автомобиль, не прояви Арден мгновенную реакцию. Он сгреб малышку в охапку, зажал под мышкой и что-то прошептал на ушко. В ответ та щербато улыбнулась и обвила его ручонками за шею. Арден рассмеялся и передал свою ношу перепуганной матери.
Дети всегда льнули к нему, доверчиво открывали свое сердце. Так что же мешало ей, что останавливало? То, что давно уже стала взрослой?
Арден устроился за рулем и небрежно бросил квитанцию за бензин на приборную доску.
— По-моему, я ей понравился.
— Конечно, — согласилась Роан, — она ведь маленькая женщина.
Он бросил на нее задумчивый взгляд, и Роан, прикусив губу, пожала плечами. Чего притворяться? Ведь прекрасно знает о своем воздействии на представительниц слабого пола — будь им шесть лет или шестьдесят. Уж кто-кто, а она не раз замечала это.
— Устала? — спросил Арден, мягко трогая машину с места.
— Немножко, — призналась Роан.
— Ну да, болтовня в дороге утомляет, да к тому же столько стрессовых ситуаций за день, а? — подмигнул ей Арден.
С трудом удержавшись, чтобы не улыбнуться в ответ, Роан кивнула. А Арден добавил:
— Ничего не имею против того, чтобы перекинуться парой слов в машине. А тебе предлагаю расслабиться, даже несмотря на то, что водитель — ненавистный тебе бывший любовник. А то ишь как напряжена!
— С чего ты взял, что я тебя ненавижу? Вот глупости! — искренне возмутилась Роан.
Арден с преувеличенным удивлением вскинул бровь.
— Неужели? Но я же давил на тебя, притеснял, лишал независимости, с которой ты всегда носилась как с писаной торбой. Этого ты не могла простить. Не только мне — никому. Так ведь, Роан?
Да, она не терпела, когда кто-то вмешивался в ее жизнь, но разве Арден хоть раз поинтересовался — почему? А сейчас говорит так, будто во всем случившемся с ними винит только ее одну. Она, конечно, тоже виновата, но ее решительное сопротивление послужило для него всего лишь поводом. А для нее — следствием многих причин.
