Никки Логан - Тридцать свиданий
— Я хотел сделать это еще в среду, — призналась она, улыбаясь.
— Ну, тебе повезло. Сегодня вечером ты можешь делать со мной все что хочешь.
Все что хочешь…
Ее пальцы самопроизвольно сложились в кулак, и Иззи неохотно опустила руку.
— Это так странно, — искренне прошептала она. Потому что у нее никогда, ни разу не было интрижки на одну ночь. — Я не знаю, что делать.
— Скажи мне, чтобы я ушел. Или сделай шаг вперед. Или опять прикоснись к моему костюму. — Он слегка пожал плечом. — Все в твоих руках.
Э-э-э…
Да, она хотела рыцарского благородства, но теперь, столкнувшись с ним, Иззи мечтала, чтобы Гарри сгреб ее в охапку в своей привычной хамской манере и сделал выбор за нее. Но его нерешительность разбудила все ее старые сомнения и комплексы, прежнюю неуверенность в себе — воспоминания обо всех парнях в школе, которые предпочитали более ярких и красивых девушек.
Более опрятных девушек.
С хорошей фигурой.
«Нищенка Айседора…» — зазвучало эхо старых голосов.
Только сегодня вечером Иззи не чувствовала себя бедной. Наоборот, она ощущала себя неприлично богатой из-за представившейся возможности. И сердце Гарри не билось бы так под ее пальцами, если бы она не была достаточно хороша.
Иззи посмотрела ему в глаза и шагнула вперед, упершись в его тело, потом сцепила руки у него на затылке.
— Раньше, когда я хотела обхватить руками твою шею, — прошептала она, — я совсем не так это себе представляла.
Гарри чуть наклонился вперед и прижался губами к ее рту, языком коснулся зубов. Большие руки заскользили по ее телу — одна к груди, а другая, обогнув талию, легла Иззи на ягодицу, — пока его губы поглощали ее.
Жадно.
Основательно.
Непристойно.
И она поняла, что, несмотря на все взгляды, которые тайком бросала на его сексуальный рот, к своему стыду, она была исключительно плохо проинформирована о его талантах. Забыв о самоконтроле, она полностью отдавалась новым ощущениям.
Почему бы и нет? Разве теперь не самое время для новых начинаний? Может быть, новая Иззи будет рисковать не только в профессиональном плане?
Кроме того, ее уже давно так никто не целовал. Не просто хорошо, а… так фантастически. О-о-о…
Только упав навзничь на свою крошечную кровать, Иззи осознала, что двигались далеко не только их губы.
— Как ты на этом спишь? — проговорил Гарри между поцелуями, неловко склоняясь над ней.
Она задыхалась.
— Плохо.
Затем снова последовали поцелуи. И обещанные ласки. В самом деле чертовски хорошие ласки. Желая оказать ответную любезность, она начала тереться о его бедро, и в какой-то момент ей показалось, что их одежда воспламенится от исходящего от них жара.
Гарри уладил это. Через минуту он был уже без рубашки, она без блузки, и единственное, что им угрожало, — это ожоги, вызванные трением, настолько неистово они прижимались друг к другу.
А потом как гром среди ясного неба он объявил:
— Так не получится.
Любой, пусть даже самый незначительный отказ в ее жизни вызывал у Иззи ощущение болезненного обжигающего шара, который застывал где-то в груди.
«Конечно, ты его не настолько интересуешь», — издевалась она над собой.
Она потянулась к блузке, чтобы натянуть ее на прикрытую лишь кружевным бюстгальтером грудь. Но не успела Иззи съежиться и поникнуть от его тона, как Гарри поднял ее на ноги, поменялся с ней местами, а затем увлек обратно на кровать.
На себя. Сверху.
У Иззи не было выбора, кроме как оседлать его бедра.
О… отлично!
Она почувствовала внутреннюю силу и мощь, когда, сидя верхом, гладила его сильное обнаженное тело, а Гарри ласкал руками ее грудь. Затем Иззи снова наклонилась за поцелуями, которые им пришлось прервать.
— Ты очень хорош, — выдохнула она, когда он посасывал мочку ее уха.
— Спасибо, — пробормотал он ей в шею.
Не «Ты тоже», но гораздо лучше, чем «Тебе не хватает практики», поэтому Иззи не возражала.
Они целовались целую вечность. Наверняка прошло несколько часов, а возможно, даже дней.
— Из, может, нам немного притормозить?
В его голосе слышалась боль, и Иззи пришло в голову, что это могло быть связано с физическим дискомфортом. И у Гарри были на это все основания. Из сочувствия она прижалась к нему тазом — Гарри, вероятно, собирался сказать что-то еще, но она услышала только неразборчивое рычание.
Она сделала это, чтобы помучить его, но добилась только обжигающего желания и болезненного томления у себя между ног. Немного сдвинувшись и устроившись поудобнее на Гарри, она подумала о нескольких жалких любовниках, которые были у нее уже после окончания школы и которые варьировались от пылких, но неумелых до опытных, но корыстных. Но этот в принципе малознакомый мужчина приблизил ее к кульминации быстрее и увереннее, чем любой из бывших сексуальных партнеров, даже близко не способных на такое.
И в следующую секунду Иззи поняла, как сильно хочет узнать, действительно ли Гарри Митчелл такой, каким хочет казаться.
И это решение стало освобождающим для нее.
— Мы не остановимся, — объявила она, тяжело дыша.
В глазах Гарри вспыхнули огоньки, и он взглянул на нее:
— Хорошо.
Иззи завела руки за спину, но замешкалась, пытаясь справиться с коварной застежкой роскошного бюстгальтера от «Агента провокатора».
— И ты останешься на ночь… «И покажешь, чего ты стоишь».
Дьявол усмехнулся ей в ответ — Господи, благослови Гарри за то, что он, не отводя взгляда, смотрел ей в глаза, хотя теперь его вниманию предлагалась еще и пара грудей. За это он заработал дополнительные секретные очки.
— Обязательно.
Иззи встала на колени, наклонилась и начала возиться с его ремнем.
— Посмотри-ка, — промурлыкала она. — Наконец-то мы хоть на чем-то сошлись.
Глава 3
Иззи уставилась на широкую загорелую спину в дюйме от ее носа и ясно поняла, почему люди стыдливо ретируются после ночной интрижки. В минуту страсти и гормонального всплеска идея провести ночь с этим практически незнакомцем казалась великолепной, но в холодном безжалостном утреннем свете все выглядело так банально…
В какой-то момент ночью она, истощенная, соскользнула с груди Гарри и скатилась между ним и стеной. И теперь не представлялось возможным выбраться из ее маленькой кровати — для этого Иззи было необходимо вскарабкаться на Гарри и, показав чудеса акробатики, перелезть через него. И все это в обнаженном унизительном виде. А изысканно украшенное изножье не позволяло соскользнуть с кровати вперед ногами.
