Мира Лин Келли - Линия жизни
Признаться, у него даже промелькнула мысль, не сходить ли им как-нибудь в кино и все такое – ну как в колледже. Николь он, конечно, не предложил. Ей незачем об этом знать. Она бы и не поверила – судя по тому, что с легкостью обозвала его дамским угодником.
Черт, наверное, ей приходилось слышать о нем не самые лестные отзывы. Значит, она заранее была настроена против него. Но и к лучшему, потому что она близкая подруга Мэв, а подруги Мэв для него табу. Уж слишком много возникнет хлопот и ограничений, о которых не ведаешь, пока вращаешься среди женщин другого рода.
Вряд ли с ней возможны легкие, ни к чему не обязывающие отношения. Потому что это грозит осложнить их отношения с Мэв. И не то чтобы он ищет развлечение на одну ночь… вовсе нет… но и спутницу жизни он тоже не ищет. Словом, он готов время от времени любоваться с ней закатом, однако не готов увезти ее в этот закат. Он просто хочет встречаться. Редко – он покосился на Николь – и так, чтобы каждая встреча неповторима. Тем не менее он сказал:
– Послушай, Никки, ты удивительная девушка, но я не завожу романов с подругами сестры. Это мое правило.
Теперь она сидела, наклонившись в его сторону, и даже не догадывалась, как соблазнительно выглядит ее тело, прикрытое от смущения тонким покрывалом. Гаррет старался не задерживать взгляд на проблесках плоти между складками ее покрова. Только что ее тело было у него в руках, он до сих пор чувствовал его пальцами и губами – круглое, мягкое, сочное, созданное для того, чтобы ласкать, лизать, сосать и покусывать.
Раздалось повелительное покашливание, в котором слышался вопрос: что вы так уставились, мистер? Гаррет отвел взгляд – прочь с запретной территории.
– Ладно, я знаю, что бесишься, – сказала она, и его рука, растиравшая напряженные мышцы шеи, замерла.
– Что? – Он удивленно поднял брови, думая, что ослышался. – Что ты говоришь?
Она дернула голым плечиком и повела рукой, будто прогоняла муху.
– Но это ты зря, ей-богу, – продолжала Николь. – У меня, например, не было никаких ожиданий в отношении того, чем это все кончится. Честно тебе говорю.
Ага, вот оно что!
– Тебе нет нужды обманывать меня, Никки. Я думаю, мы с тобой знаем…
– Нет, Гаррет. Я не знаю, что ты там обо мне знаешь или думаешь, что знаешь, но…
– Я знаю, что прошло три года. А до этого великого воздержания у тебя было двое парней, и оба раза ты собиралась замуж, причем оба раза неудачно. Так что, судя по имеющимся сведениям, ты любительница серьезных отношений. – «А серьезные девушки не в моем вкусе», – мог бы добавить Гаррет, но не стал.
– Хорошо. Тогда я сделаю вид, что мне плевать, откуда ты наслышан о моей личной жизни. Я подожду, пока ты уйдешь, и позвоню твоей сестре, чтобы обсудить с ней эту проблему. Поговорить о порядочности, о доверии между подругами…
О боже… Только не это. Вот чем все оборачивается… Гаррет поднял руку, желая показать, что он не желает во все это вмешиваться, но было поздно. Шею и плечи Николь залила краска совсем не того оттенка, который ему так полюбился.
– Что? – резко бросила она в ответ на его упреждающий жест.
Час от часу не легче. Вот и неприятности пожаловали, а все потому, что он по глупости до последнего скрывал свое имя.
– Не сердись на Мэв, пожалуйста. Я просто поинтересовался у нее, с кем она проводит время, кто ее друзья, и она рассказала мне кое-что. Я хотел убедиться, что она не связалась с кем-нибудь… Ну… что ты, например, порядочная… серьезная девушка.
Николь нахмурилась, и Гаррет поспешно прибавил:
– Нет, не то чтобы мое мнение о тебе изменилось…
– Ты бы лучше помолчал, Гаррет.
Да, она права. Ему лучше скорее убираться и подумать, как умилостивить свою младшую сестренку, которая скоро узнает, что он поссорил ее с лучшей подругой. Да вот только он не может уйти, не убедившись вначале, что с Николь все в порядке. Он провел с ней каких-то пару часов, а ответственность тяжелым грузом уже легла ему на плечи. Она доверяла ему. Она пустила его к себе в постель…
– Знаешь что? Давай считать все, что сегодня произошло, несчастным случаем, – предложила она, убирая за ухо рыжую прядь, – обоюдной ошибкой. Давай забудем об этом. Мы так редко встречаемся, что это будет нетрудно. Считай, что ничего не было. Так или иначе, мы не собирались поддерживать отношения.
Гаррет сморгнул. Ну уж нет. Это она из гордости хочет выглядеть сильной. Но ее карие глаза смотрели на него спокойно и уверенно. Какова, однако, ирония судьбы. Первая женщина, с которой ему захотелось иметь нечто «большее», заявляет, что он не более чем статист на одну ночь. Ерунда, казалось бы, но почему-то жуть как обидно.
Усилием воли прогнав эти мысли, Гаррет кивнул, соглашаясь, потом шагнул к ней, взял ее за подбородок и поцеловал в лоб.
– Мне очень жаль, что так вышло, Никки. Она посмотрела на него с едва сдерживаемой улыбкой:
– А мне нет. Не о чем тут жалеть.
Два часа спустя Николь окончательно смирилась с тем, что уснуть ей сегодня не удастся. И Мэв, словно почувствовав это, позвонила ей по скайпу. А может быть, она почувствовала (даром, что на другом конце страны), что должна срочно объясниться с Николь – после их с Гарретом разговора, когда Николь узнала, что лучшая подруга направо и налево разбалтывает секреты ее личной жизни.
Вот отчего Николь сидела за столом, уставившись в экран ноутбука, и смотрела, как Мэв взволнованно бегает по гостиничному номеру в одной футболке по колено, служащей ей в поездках ночной сорочкой.
– А что я такого рассказала? Можно подумать, я выложила в Твиттере твой интимный дневник или еще что, – оправдывалась Мэв. – Нашла чем меня попрекнуть, в самом деле!
В ответ Николь возмущенно подбоченилась и отправила Мэв через киберпространство самый свирепый из своих взглядов, на какой только была способна.
Но вскоре Мэв сдалась. Руки, упрямо сложенные на груди, повисли вдоль тела, как две макаронины, а тело под тяжестью вины рухнуло на диван.
– Ладно! Извини! Напрасно я рассказала ему, что у тебя уже три года не было мужчин. – Мэв сконфуженно фыркнула. – Но я, право, и сама не знаю, как это случилось. Гаррет необычный человек, не такой, как все. Если уж он что захочет узнать, то узнает, будь уверена. У него талант вытягивать из людей информацию. Он такой терпеливый, выдержанный, сочувствующий – не хочешь, а все ему расскажешь.
Слышали, знаем, но это ничуть не оправдывает Мэв.
– Моя личная жизнь никого не касается, понятно? Никого, и его в том числе.
Боже, а как сконфуженно он смотрел на нее, когда вешал ярлыки «серьезной» и «приличной» девушки! Она привела к себе домой незнакомого человека, не спросив его имени, который с ходу обвинил ее в том, отчего она пытается отмыться последние три года. Ну и дурак же он! Она не ищет себе жениха, ей ничего не нужно – особенно от него. Пусть измышляет о ней что ему заблагорассудится, ей плевать.
