Лора Мартин - С тобой — хоть на край света!
— Вон старый домик, — пробормотала она, глядя сквозь деревья, — он в неплохом состоянии. — Идея понравилась ей, и она прибавила более уверенно: — Вполне подойдет. Домик всегда подновляли. Я не понимаю, почему тетушка Клара не сдала его в аренду.
— Она была не способна делать деньги. Только тратить, — бросил Жан-Люк.
Рейчел предпочла оставить его в общем-то верное заключение без внимания.
— Я поселюсь в домике.
— Почему ты решила, что он в хорошем состоянии? Когда ты в последний раз была там?
Рейчел передернула плечами.
— Мне кажется, пару лет назад.
Предаваясь мучительным размышлениям о прошлом и о Жан-Люке, она приходила сюда. Домик был одним из их любимых местечек. Лишь в последние годы она стала избегать его, чтобы не будить горьких воспоминаний.
— Пару лет? — скептическим тоном переспросил он. — По-моему, стоит посмотреть его.
— Прямо сейчас? — Рейчел пыталась скрыть удивление. — У тебя, должно быть, есть другие дела.
— Нет, только не вечером. Ключ на своем обычном месте?
Оказывается, он все помнил. Она же старательно изгоняла из памяти их страстные встречи при свечах на пледах и подушках, украдкой принесенных из большого дома.
— Насколько я знаю, да.
— Так пойдем.
Ей следовало сразу сказать Жан-Люку «нет». Он был совершенно спокоен. Нисколько не волновался. В то же время для нее это стало очередной пыткой, новым изощренным способом заставить ее страдать.
Ключ обнаружился под грудой опавших листьев. Жан-Люк вставил его в замок и посторонился, пропуская Рейчел.
В доме не чувствовалось затхлости, хотя он много лет пустовал. Рейчел подошла к окну, широко открыла его, и в комнату ворвался порыв свежего ветра. Она оперлась локтями о подоконник и уставилась на клумбу желтых нарциссов.
Первые мгновения дались ей тяжелее, чем она предполагала.
— Оказывается, коттедж меньше, чем мне казалось, — проговорил Жак-Люк низким прерывающимся голосом.
Рейчел упорно рассматривала нарциссы. Все ее тело застыло в напряжении, дыхание стеснилось.
— В сравнении с Грейнджем коттедж выглядит кукольным домиком, но он не лишен шарма. Когда-то ты намеревалась жить здесь.
— Да, — выдавила Рейчел, — но тетя Клара сказала, что это смешно, когда в Грейндже столько комнат. Она ужасно расстроилась, что мне в голову пришла подобная идея. Мне не хотелось огорчать тетушку, и я передумала.
— Да-да, конечно.
— О чем ты? — Рейчел глубоко вздохнула и повернулась к Жан-Люку.
— Понимай буквально. Ты не хотела огорчать свою тетку. — Его взгляд был тверд. — Она очень много значила для тебя.
— Да. — Рейчел не смутилась под его взглядом.
Жан-Люк поднял глаза к потолку.
— Мне кажется, нам надо подняться наверх и проверить состояние крыши. Если понадобится, я могу тотчас прислать строителей.
— Иди. — Рейчел вновь уставилась в окно. — Я останусь здесь.
— Не согласен. — Жан-Люк подошел к ней сзади, положил обе руки ей на талию и хрипло, с подчеркнутой медлительностью проговорил самым требовательным и настойчивым тоном: — Именно ты будешь жить здесь ближайшие несколько месяцев. Тебе, по меньшей мере, надо проявить немного интереса.
Рейчел была не в силах пошевелиться. Она слышала свежий запах его одеколона и чувствовала силу стройного мускулистого тела.
— Хорошо! Я справлюсь.
Задержав дыхание, она выждала момент, когда Жан-Люк чуть отстранился. Его улыбка сказала больше, чем ей хотелось бы знать. Он сознавал, что ему не составляет труда лишить ее присутствия духа.
— Потолок в хорошем состоянии. — Рассматривая большую из двух верхних комнат, Рейчел делала огромное усилие, чтобы говорить спокойно. — Эта больше всего подойдет для спальни. Отсюда видны сад и подъездная аллея. Я уберусь здесь и перевезу немного мебели из дома, — прибавила она, бросив взгляд на Жан-Люка, уставившегося в окно и, казалось, не проявляющего интереса к ее словам. — Ты меня слышишь?
Жан-Люк посмотрел на нее с отсутствующим видом.
— Наоми попросила передать тебе…
— Что?
— Тебе звонили.
— Да? — безразлично бросила Рейчел.
— Почему ты не спросишь, кто звонил? — осведомился Жан-Люк. Его глаза сверкнули стальным блеском. — Это некто Шон. Ты с ним встречаешься.
— Что заставляет тебя так думать?
— Так сказала Наоми.
— Она? — Рейчел покачала головой. — Но это неправда. — Внутренний голос подсказывал, что было бы лучше честно объяснить Жан-Люку все, что касается ее отношений с Шоном. Но она тут же подумала, что вовсе не обязана отчитываться перед ним. — Спасибо, что предупредил меня.
— Оказывается, он и ты созданы друг для друга. — В его тоне сквозила издевка. — За чем же дело стало? — Его красивые черты приняли злое, циничное выражение. — Наоми дала мне понять, что вы очень близки.
— А я говорю, что это неправда!
— Она меня не помнит? — Нет.
— Почему же ты не сказала ей, кто я?
— Потому, что… — Рейчел затрясла головой и отвернулась. Ее глаза наполнились слезами, и нарциссы в отдалении слились в одно темное пятно. — Даже не знаю.
— Очень признателен. — Жан-Люк подошел к Рейчел. — Ты не находишь позицию Наоми гадкой?
— Как же хорошо ты стал говорить по-английски. — Рейчел сменила тему, не зная, как защитить Наоми. С другой стороны, ее саму порой несколько тяготило отношение старушки, особенно когда та позволила себе вспоминать все несправедливые высказывания, которые она бросала в адрес их обоих шесть лет назад.
— Я всегда хорошо говорил по-английски. Уверен, что ты не забыла. Не так уж много времени прошло с тех пор, как мы…
— Я пришла сюда не затем, чтобы вспоминать о прошлом. — Голос Рейчел задрожал.
— Рейчел!
Она не ответила, бросившись вниз по деревянной лестнице. Он окликнул ее снова, но она побежала быстрее, услышав, что Жан-Люк догоняет ее.
Выбегая из двери, она прищемила руку и вскрикнула от боли, но не остановилась.
— Рейчел!
Она споткнулась и чуть не упала. Жан-Люк схватил ее и решительно развернул лицом к себе.
— В чем дело? Почему ты убежала?
— Потому что не хотела оставаться с тобой в этом доме. Уйди! — закричала она.
Жан-Люк отпустил ее. Неожиданно она обнаружила, что рана на руке сильно кровоточит.
— Mon Dieu! — Жан-Люк вынул из кармана чистый платок и осторожно перевязал рану. — Что случилось?
— Прижала дверью. — Она затрясла головой, чувствуя подступающие слезы. — Ничего, пройдет.
— Ты расстроена. — Впервые с момента своего появления Жан-Люк заговорил с хрипотцой, выдающей искреннее сочувствие. — Не плачь, — пробормотал он. — Мне очень жаль, что я невольно сказал что-то обидное. — Он приподнял ее подбородок, чтобы заглянуть в глаза. — Правда.
