Лина Баркли - Пой, молись, люби
— Дорогая моя, — изумленно пробормотал он, но складка, возникшая между угольно-черными бровями, мгновенно разгладилась, а светлые глаза засияли еще ярче. Ошеломляющее, захватывающее дух ощущение снова погрузило ее в забытье, где имел значение только властно звучавший зов тела.
С каждой секундой огонь, пылавший внутри, становился все нестерпимее, сердце бешено билось; она сжимала зубы и впивалась пальцами в его спину. Безумное наслаждение заставляло ее жаждать его все сильнее. Пока мир вокруг нее не разлетелся на миллион сверкающих осколков, и она осталась лежать, дрожа и медленно приходя в себя после пережитого только что сокрушительного накала страсти.
— Нам будет лучше в моей кровати. — Зак поднял ее на руки, и Эва точно поплыла по воздуху куда-то. Потом вдруг повеяло холодом, и она ощутила спиной прохладную простыню, а рядом — горячее тело мужчины.
Он обнял ее и глубоко, расслабленно вздохнул.
Нет, это похоже не на волны, набегающие на морской берег, сонно решила Эва, а скорее на золотое сияющее солнце, вокруг которого она кружится. Но так трудно собраться с мыслями, гораздо легче просто взять и отдаться чувствам.
— Мы проведем выходные на яхте, а в понедельник я должен быть в Венеции. Тебе понравится Венеция, дорогая? Как ты думаешь? — донеслось до нее сквозь пелену дремы.
Как она думает? Эва сделала усилие и постаралась сосредоточиться. И неожиданно подумала, что похоже, будто Зак только что завершил нелегкую и весьма прибыльную сделку, которая стоила некоему недотепе состояния, а ему принесла очередную кучу ненужных денег — таким он казался довольным собой. На этой мысли мозг Эвы отключился, а тело инстинктивно придвинулось ближе к Заку, и она умиротворенно устроилась поуютнее в его теплых убаюкивающих объятиях.
Еще во сне Эва почувствовала сильное благоухание. Она медленно разлепила тяжелые веки и смутно различила огромную корзину цветов. Рядом стояла еще одна, а чуть подальше — еще. Эва окончательно пробудилась, рывком села в кровати и обвела изумленным взглядом незнакомую комнату, заставленную цветочными корзинами.
Ее внимание привлек мужской шелковый галстук, ярким пятном выделявшийся на толстом бежевом ковре, и сердце ее пропустило один удар, как бывает, когда неожиданно трогается скоростной лифт.
Эва так стремительно соскочила с кровати, что едва не растянулась на ковре. Память мгновенно перенесла ее в недавнее прошлое, к ней вернулось чувство реальности.
Она побледнела как полотно и внезапно отчетливо поняла, что значит находиться полностью в здравом уме.
У окна стоял чемодан, в котором Эва узнала свой собственный. С болезненным стоном она недоверчиво уставилась на него. Как ему удалось забрать ее вещи из квартиры? О господи, что она наделала!
Эва поспешно открыла чемодан. К внутренней стороне крышки клейкой лентой был прикреплен большой лист бумаги, на котором наискосок неровным размашистым почерком Абигайль было написано: Что за дикий бред, Эва?!
Она выхватила из чемодана одежду, бросилась в ванную и внимательно вгляделась в свое отражение в зеркале — распухшие губы, круги под глазами, спутанные волосы.
Шлиха, распутница! — наградила она себя безжалостными прозвищами, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы стыда и ярости. Как она могла так вести себя с Заком Сфаэлосом? Ей захотелось забиться в глубокую черную нору, нет, лучше затолкать туда Зака и залить тоннами цемента, чтобы он никогда не сумел оттуда выбраться и ей не пришлось бы больше встречаться с ним взглядом!
Какое счастье, что он уже ушел! О господи, работа! Уже десятый час. Она скажет, что опоздала на автобус — никто не увидит в этом ничего странного. Но если бы она могла, то больше не переступила бы порога «Сфаэлос индастриз». Однако если она вот так внезапно исчезнет, не доработав последние десять дней до официальной даты увольнения, то пойдут разговоры — лучше стиснуть зубы и вести себя как ни в чем не бывало. В любом случае месячная зарплата ей отчаянно нужна, потому что на счету в банке почти пусто.
Едва глядя в зеркало, Эва кое-как закрутила волосы в тугой узел на затылке. Затем тихо вышла из спальни, еле удерживая тяжелый чемодан, который немилосердно оттягивал руку. С трудом она дотащила его до лестницы, ведущей в холл. С каждой минутой все больше давала знать о себе болезненность во всем теле, и с каждым шагом росла ее злость.
— Доброе утро, дорогая.
У нее перехватило дыхание. Она медленно вскинула испуганные глаза и увидела поразительно красивого высокого мужчину, стоявшего на верхних ступенях лестницы.
— Я шел узнать, не хочешь ли ты позавтракать со мной? Думаю, чемодан нам не понадобится, — мягко уверил ее Зак. Его внимательные глаза всмотрелись в ее пылающее от досады и бессильной ярости лицо, и в них промелькнула догадка.
— Не делай этого — не говори то, что сейчас у тебя на уме! Не разочаровывай меня, дорогая.
Ей захотелось пинком сбросить его с лестницы. Самообладание, которое обычно давалось ей без труда, теперь готово было ее покинуть. Она втянула в себя воздух, лицо ее окаменело.
— Я опаздываю на работу, мистер Сфаэлос!
От каждого звука ее голоса веяло ледяным холодом. На миг ее сердце екнуло, когда она увидела, как его чувственные губы дрогнули и поджались. Она вовсе не нуждалась в том, чтобы ей указывали на смехотворность ее слов.
— Эва… я хочу, чтобы ты досчитала до десяти и подумала о прошлой ночи без предубеждения. Ты можешь это сделать?
— Нет, — ответила она деревянным голосом.
И это была правда. Она отвела от него взгляд — для этого ей понадобилось столько воли, что она совсем обессилела.
— Между нами возникло нечто совсем особенное, и я не намерен это терять. Неважно, что ты была тогда подавлена, расстроена… Единственное, что имеет значение, — то, что мы оба чувствуем сейчас — медленно, спокойно говорил Зак. — Мы открыли книгу наших отношений на чистой странице.
— Можешь закрыть ее, — процедила Эва сквозь зубы.
— Ты вольна отрезать себе нос от досады, черт тебя побери, но я не хочу, чтобы ты приносила в жертву меня!
Он быстро преодолел разделяющее их расстояние.
— Я совершила ошибку, понимаешь?! — выкрикнула Эва сквозь слезы, подступившие к глазам.
— Нет, дорогая. То, что произошло между нами, не было ошибкой — ни с моей стороны, ни с твоей.
— Имею я право высказать собственное мнение?
— Нет… не сейчас. — Зак отобрал у нее чемодан и бесцеремонно отставил его в сторону — В тебе сейчас возобладала ханжеская мораль.
Эва дернулась как от удара.
